Айрин, графиня из Бездны - Izzi Genius
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С бароном он познакомился два года назад, когда тот гостил у одного из своих друзей. Велингвару мебель очень понравилась, и он начал заказывать у Уэзри некоторые вещи, при этом не стесняясь спросить совет.
— И знаете, как то письмо получил, сразу понял, что соглашусь. У меня-то там всё хорошо, а жизни и нет. Не складывается что-то — пожимал плечами мебельщик — и ведь когда про тюрьму заговорили, я не то, чтобы испугался. Просто … оробел. Растерялся. Шутка ли — королевская тюрьма! А потом вышел, и думаю… ладно, Бездна с ней, с тюрьмой, но могу же ещё на что-нибудь сгодиться?! Так и остался, барона дожидаться.
Вечером второго дня Аури обратила внимание на его задумчивый вид. Оказалось, барон сделал ему щедрое предложение.
— Представляешь — свою лавку в столице открыть.
— Кондитерскую?!
— Что? — растерялся мебельщик — Нет, зачем кондитерскую. Обычную, с инструментами. Господин барон сказал, что все расходы на себя возьмёт. Нет, ну ты представляешь?! Свою лавку в столице!
Айрин за него искренне порадовалась. Ей вообще все в доме пришлись по душе, кроме солдат. Неважно, чьими людьми они были — барона, Герцогов или короля, Аури дала себе зарок держаться от них подальше. Первое время наёмники ещё пытались шутить над её упражнениями, но, не получая ответа, перестали. Теперь по утрам солдаты смотрели на её тренировки, но не говорили ни слова. Аури это полностью устраивало.
Так Айрин и провожала последние дни города. А на пятый день наступил её пятнадцатый день рождения.
Глава 24. День рождения
Первый раз в жизни Айрин решила как-то отметить свой день рождения. Вечер перед ним она провела в раздумьях, мечтая о разных вариантах, но трезво оценив свои возможности, остановилась на пирожных — для других. А себе Аури оставила особое развлечение — театр. Один находился недалеко от особняка, и, узнав, что последнее представление дают в девять вечера, а билет стоит всего пять серебряных монет, девочка твёрдо решила туда сходить. Она представляла себе что-то вроде тех выступлений девочки из Ле-Серв, только вместо кукол были живые люди, а вместо комнаты в бараке — сцена с картинами. В голове у Айрин это выглядело чудесно и очень мрачно.
Утром Аури встала чуть свет, надела костюм, и провела неприлично много времени перед зеркалом, пытаясь красиво уложить свои каштановые волосы. Потом достала ярко-синие сережки, купленные за четыре серебряных. Девочке потребовалось немало мужества, чтобы зайти в лавку с украшениями, и выбрать понравившуюся вещь под косыми взглядами двух охранников.
Как-то в школе, ещё до поездки в Визвотер, Валери проколола подруге уши и подарила серьги, но Аури они не понравились, и она их постоянно «забывала» надевать. А эти были словно два невесомых светящихся кольца, искрящиеся при ходьбе.
— Ты чего это? — заметил необычное поведение Раен, который уже был на ногах.
— Так надо, господин Гекхарт — ответила Аури. Затем она достала из шкатулки восемь монет, и отправилась в кондитерскую лавку. На семь серебряных и три медяка ей дали огромную коробку с семнадцатью восхитительными пирожными, и она отправилась обратно. Там свои пирожные получили Тайрон, Гекхарт, Реймон, Уэзри, повар с помощниками и четверо слуг. Барон на ночь остался в Ортенфлоу и неизвестно было, когда вернётся. Угощение Аури вручала со словами благодарности за хорошее отношение. Ей было неловко рассказывать о празднике, она считала, что этим поставит всех в неудобное положение, как бы требуя с них подарок.
Затем пришёл черед Торгового Двора. Аури обошла братьев и Грегори, вручив им сладости.
Арон схватил пирожное, едва Аури открыла коробку, но Деймон подозрительно уставился на девушку.
— Роу, если это шутка вроде той, о которых мы рассказывали, то ты здорово пожалеешь — угрожающе произнёс он, пока его брат с удовольствием доедал своё лакомство.
— Да нет же, дурень, это просто угощение. Бери уже!
— Эти пирожные стоят медяков по пять за штуку! И ты хочешь сказать, что…
Аури вздохнула и закатила глаза.
— Арон — воскликнула она, не желая больше спорить — Я взяла два штуки на вас обоих, и если твой брат отказывается, можешь взять его.
— Идёт! — закричал Арон и выхватил второе пирожное.
— Эй, погоди! — тут же воскликнул Деймон, но брат шустро отбежал в сторону, запихивая угощение в рот — Ладно, давай своё пирожное — повернулся Деймон к Аури, но та уже захлопнула коробку.
— Для вас там была пара, и она уже у вас. В следующий раз между подозрением и благодарностью делай правильный выбор.
— Ну у тебя там ещё есть, Роу! — завопил мальчик, но Айрин уже шагала прочь.
Грегори, взяв угощение, поблагодарил, и тут же начал жаловаться на службу.
— Представляешь, меня оставляют их караулить! Будто бы отсюда можно сбежать!
Речь шла о пойманных мятежниках. Айрин, выслушав его стенания, заявила, что он ещё обязательно поймает нескольких бунтовщиков, и поспешила уйти. Грегори уже предлагал пойти посмотреть на пленников, но Аури отказывалась, боясь встретить знакомые лица.
Когда в коробке осталось три штуки, она нашла Фреда и пригласила его посидеть с нею. Устроившись на лавке, они вместе доели оставшиеся. Даже ему она не рассказала о поводе, отделавшись общими словами о хорошем настроении.
— Ты наконец оценила жизнь в столице? — Фред ел пирожное неспеша, со вкусом, тщательно пережёвывая каждый кусок. «Наверное, так и положено есть такие вкусности» — думала Аури, с сожалением вспоминая, как поедала их сама.
— Нет — покачала головой девочка — Жизнь в столице мне не нравится. Слишком уж она кипучая.
— Так и должно быть.
— Но не настолько же! Если бы меня попросили рассказать про всю мою жизнь, половину времени занял бы рассказ до поездки, и половину — первые два дня в столице! — воскликнула Аури — Совершенно нет времени остановиться, подумать, осмыслить. Отказаться, в конце концов! Всё мелькает вот так — девочка резко помахала рукой у лица собеседника — Город, дома, люди — ничего не разглядеть. Будто не живу, а так, мимо проезжаю.
Фред с удивлением смотрела на Аури, и та, смутившись своих эмоций, замолчала.
К этому дню внутри Двора собрались уже две сотни человек. Вместе с ними выросло и количество поручений, поэтому долго сидеть никому не давали. Скоро Айрин уже бегала по Двору, а Фред писал лист за
