Том 4. Выбор. Том 5. Война - Валерий Листратов

не переводятся. — глубоко вздыхает, и тихо добавляет, — а моя миссия, сделать её чуть чище. — делает легкий жест пальцами.

Мужик хватается за грудь и тут же падает на пол.

«Лис, исцеление бахай. И перекидывайся. Нам, думаю, оба персонажа понадобятся.»

Лис тут же формирует исцеление, а я на секунду возвращаюсь в тело. Тихо оглядываюсь, вроде все в норме, и тянусь обратно к Лису.

Со стороны, наверное, это выглядело, как появление мага из-за угла воздуха. По крайней мере, «Добрый доктор» чуть теряется.

— Что, не получается сердце мне остановить? Да? — участливо спрашивает Лис. — Не находится? Ну вот такой я бессердечный. — хихикает. — А этот незамутненный кадр нам еще понадобится. Ему еще на каторгу ехать.

— Ты не человек, — тихо садится на кресло маг. Руки держит на виду. Умный.

— Ну не нет, я почти человек. — хмыкает. — Зато Высоков точно человек, и мы его тут подождем, хорошо? Может чуть больше, чем Вы рассчитывали, все-таки в опере еще акт не закончился, Вы же не против моего общества, правда?

— Мой ответ ничего не изменит?

— Именно. Я даже больше скажу, ничего не изменит даже то, что Вы иногда выполняете заказы для тайной экспедиции. Кстати, то, что Вы чистильщик Руки мы тоже знаем, и с Вами даже опосредованно знакомы.

— Почему я еще жив? — маг напряжен, но, на удивление, не боится.

— Не поверите, я не знаю. Давайте Кирилла подождем, а?

— Он сюда не попадет.

— Ну, я всё-таки ставлю на то, что попадёт. Я же пришел.

— Ты тварь, а не человек. — будто сплевывает маг.

— Ну слышать такие слова от психа, немножко обидно, — чуть улыбается Лис. Смотрит на мага, что-то прикидывая, — Вы же без ног сможете работать?

Глава 79

Открываю глаза в опере. Девушки увлеченно смотрят на сцену. Покушений, похоже, больше не грозит, охрана, внимательно бдит по сторонам. Нормально.

Чуть шевелюсь, Настя тут же отвлекается, но я успокаивающе качаю рукой. Поднимаюсь с места.

Охрану тоже оставляю, кивая на девушек. Показываю жестом, что я на пять минут. Вроде, аргумент принят. Но с другой стороны, они как раз как охрана сестре тут. Да и скорее, если исходить из возможностей Насти, даже не охрана, а те, кто решает недоразумения.

Выхожу из ложи, и спрашиваю у служащего комнату, где можно привести себя в порядок. Он помнить будет точно. Как раз это и нужно.

Пара минут, запираюсь и ухожу порталом к Лису.

— Ну вот, а Вы сомневались, что зайдет, — хмыкает Лис.

Совершенно не собираюсь ждать ответного хода «Доброго доктора». Порядок действий еще в театре продумываю. Призываю дудку. Слышимый только для духов звук, на десяток секунд делает совершенно пустыми глаза мага.

Лис тут же перекидывается, и вламывается в сознание целителя.

«Ну я ж говорил, что псих. — лис хихикает, — Еще и фанатик, каких мало. Скажи ему, что он доверяет тебе как своей сестре.»

Дую в дудку.

— Ты доверяешь мне, как своей сестре.

«Угу, отлично.»

«У него есть семья?»

«Не, была. Удивительно, но всю семью у него лет пятнадцать назад вырезали люди Руки. Он как раз тогда и начал сходить с ума. Так что перед нами очень мотивированный мститель.»

«Как ты так быстро об этом узнал, напарник?»

«Я ж говорю, псих. У него внутри только об этом картинки и сценки. Он и живет в этом всём давно.»

«Так, мне к тебе нужно?»

«А как же? Тебе еще ленты обязательств создавать, по твоей же схеме. Я не могу.» — мысленно пожимает плечами.

«А убивец неудавшийся в себя не придет?»

«Не, я его сразу в сон отправил. Обычный человек, даже без зачатков Дара. Часа два пролежит теперь.»

Дую в дудку.

— Спи. Пока я не скажу «один». Тебе очень спокойно, комфортно и безопасно.

«Как ты уроки мозголазов творчески применяешь. А молодец.» — Лис одобрительно мысленно кивает.

«Ну, а что? У них написано представить для себя безопасное место, но если я представлю для него, оно ж хуже работать не будет, очевидно.»

«Это точно. Из его внутреннего Мира это особенно заметно.»

«Добрый доктор» очень быстро выравнивает дыхание, и засыпает на своем кресле с открытыми глазами. Меня чуть передёргивает от этой картины.

Встаю, проверяю дверь. На всякий случай, подпираю ручку стулом. Всяко у меня, если что, минута будет.

Сажусь на кресло рядом, расслабляюсь и тянусь сознанием к Лису.

— Как ты приказал ему расслабиться, — встречает меня в каком-то аду Лис, — то тут сразу небо прояснилось, картинки застыли, и вообще, как-то поспокойнее стало. До этого меня тут чуть ли не сносило.

Я осматриваюсь. Вокруг картины вроде бы как счастливой семьи, перемежаются какой-то расчлененкой. Огромные как бы экраны, на которых застыли сценки из жизни молодого мага. Сходство очевидное. По высохшей земле его Мира текут реки крови, и стоят покореженные черные деревья без листьев.

— Вообще удивительно, как он вот с этим, — мы проходим с Лисом между экранов, и Лис кивает на сценки, — впечатление адекватного разумного производит. Он же двинутый.

— Это ты его «запах» чуешь, вот для тебя и очевидно его сумасшествие, а другие видят внешние поступки. Не перегибай. Судя по вот этому, — обвожу руками экраны, — он только местью и живет. А мозголазы, не контролируемые государством, редкость, по идее. Хотя, конечно, мы минимум двух уже встречали.

— Вот именно, как он пролез в какое-никакое, но руководство организацией, с такой историей за плечами?

— Спросим, как найдем. — соглашаюсь.

Некоторое время пробираемся сквозь воспоминания. Хорошо еще, что внутри время неважно, а то уже начинал бы волноваться.

Через пару десятков поворотов, нас опять выводит на похожие сцены.

— Лис, это лабиринт, похоже. Смотри, эти экраны мы уже проходили. — показываю.

— Значит нам нужно к центру. С выдумкой «Добрый доктор» себе ад создавал.

Меняем маршрут, и, довольно скоро, действительно попадаем в центр лабиринта. А то, что это центр, становится очевидно, как только мы выходим из-за очередной картины.

На небольшом сером пятачке рвано горит довольно небольшое, для Огня души пламя. Раза в полтора меньше, чем я видел до этого у разных людей.

В Пламени, бесится нечто, или некто в цепях. На секунду превращается в мага, с которым разговаривал Лис, и который сейчас сидит в кабинете, потом эта фигура становится молодым парнем, которого тут же поглощает совершенно черная тварь, пытающаяся скинуть цепи. Это все меняется с дикой частотой, и смотреть на этот калейдоскоп даже немного больно.

— Ужасно, да? — раздается со стороны спокойный голос. — здравствуйте.

Перевожу взгляд на внезапно появившуюся фигуру парня.

Чуть присматриваюсь, потом снова поднимаю глаза на калейдоскоп внутри Огня.

— Да, именно. Это я и есть, у Вас, очень необычный взгляд на душу, Вам говорили? — парень тоже переводит взгляд на Пламя. — не беспокойтесь, — поднимает руки. На запястьях проявляются ленты обязательств. — я вам вреда не причиню. А поговорить хочу более-менее свободно. У меня давно не было такого шанса.

— Здравствуйте, представитесь?

— Имена не важны уже для меня, даже вредны. Зовите «добрым доктором», — хмыкает парень, — мне очень понравилось данное Вами имя. Я им чуть-чуть попользуюсь, хорошо? И не переживайте по поводу обязательств, я их не порву. В некотором роде, это маска, единственное что я еще могу осознавать. Так что на реальность здесь влияю слабо. Только смотрю, день за днем, год за годом.

Это хорошо, что вы так вломились. Даже непривычно такой порядок видеть. Обычно здесь значительно более… — парень подыскивает слово, — грязно. Ваша проекция чудо, познакомился бы раньше с таким взглядом, глядишь и выздоровел бы.

Мы, с вами, в какой-то степени союзники. С вами обоими. — обращается к Лису. — извините за мои слова там, в обычном мире. Не прав был. Тварь, это я, — кивает на Пламя.

— Однако, — перевариваю неожиданные откровения. — разговор, говорите?

— Ну, а почему нет? Вы же не просто так здесь. И я не просто так себя контролирую значительно лучше, чем обычно. И могу общаться на темы, которые также обычно под запретом. Значит, было применено что-то из арсенала менталистов, или, как их у нас называют, мозголазов.

— Навыки анализа у Вас на высоте. — с некоторым опасением смотрю на молодого «доброго доктора».

— Не стоит меня опасаться, я догадываюсь, что здесь все должно быть подчинено моей душе, все-таки восемнадцать лет практики на грани, да и с не самыми законопослушными слоями общества, много дают к пониманию себя. Но я уже далеко не цел, чтобы хоть как-то влиять на происходящее. Я только