Воспитание дикости. Как животные создают свою культуру, растят потомство, учат и учатся - Карл Сафина

я забыл засунуть концы штанин в носки – и поплатился. С поразительной скоростью муравьи оказываются внутри штанин, лезут вверх по ногам, под рубашку, потом в волосы на голове. И при этом зверски кусаются. Одного я вижу: он вцепился в мой носок снаружи и вгрызается, вгрызается… То же самое они делают и с моей кожей внутри под одеждой. Но кусаясь, они так увлекаются, что мне удается нащупывать их и давить пальцами прямо через ткань, пока не раздастся тихий хруст. Этим хрустом все для них и заканчивается.

Кэт вдруг настороженно вскидывается: ей кажется, что она различила «охотничий лай».

Лотти, вероятно, тоже его услышала, потому что теперь она решила направиться туда, куда ушли старшие самцы. Увидев, что Лотти удаляется, до сих пор никем не любимый и столь позорно отвергнутый Моникой Мазарики забегает вперед, разворачивается лицом к ней, поднимается вертикально и приглашающе разводит руки, демонстрируя ей всю полноту своей эрекции. Лотти проходит мимо, едва удостоив его взглядом.

В густой тенистой зелени здешнего леса красный цвет – большая редкость. Но Талискер и Бен изловили молодого голубого дукера и уже успели разорвать добычу на части. Талискеру досталась передняя нога с лопаткой, Бену – вся задняя половина. Дележ добычи – это тоже политика, своего рода меморандум о том, что они будут поддерживать друг друга в случае, если кому-то из них бросят вызов.

Лотти подходит к Бену и поворачивается, предлагая себя. Чего же она хочет сейчас – секса или мяса? Она подставляется; он удовлетворяет ее, не проявляя особой обходительности, не выпуская изо рта заднюю ногу антилопы. Если это как-то перекликается с тем, что у мужчин принято сводить даму на ужин перед свиданием, то, похоже, мы прошли долгий эволюционный путь.

Но Бен, отнюдь не обладающий репутацией обаятельного ухажера, не торопится делиться мясом. Вероятно, Лотти знает, что ожидать от него подобной щедрости не стоит, потому даже не пытается выпрашивать у него угощение.

Она выпрашивает его у Талискера. Правда, при этом она не протягивает ладонь, как часто делают шимпанзе. Она просто садится в полуметре от него и смотрит. Выжидательно, с надеждой. Он пытается игнорировать ее. Она упорствует. В конце концов он откусывает кусок мяса и выплевывает в ее сторону.

Когда кто-то делится мясом – это не просто проявление щедрости и не случайное событие. Как и люди, шимпанзе обычно делятся добычей с родственниками, союзниками, потенциальными сексуальными партнерами. Соперниками и конкурентами в подобных случаях пренебрегают. Самец, набирающий силу и идущий вверх по иерархической лестнице, может показаться весьма либеральным со своими сотрапезниками. Но стоит ему достичь высшего ранга, которого он добивался, вся его щедрость тут же ограничивается весьма узким кругом поддерживающих его политических союзников[367]. Люди, пребывающие у власти, оказывают союзникам политические услуги. У шимпанзе в роли подобной услуги выступает мясо.

Для примитивных племен охотников и собирателей (и даже в определенной степени для современных обществ) мясная пища имеет разное значение для мужчин и для женщин[368]. Для мужчин охота означает повышение статуса, укрепление социальных связей, подтверждение роли главного добытчика в семье. Для женщин мясо, как правило, ценный своей питательностью продукт, который добывают на охоте и приносят в племя мужчины; зачастую оно чрезвычайно важно для выживания детей и является средством поддержания отношений между мужчиной и женщиной – отношений, подразумевающих в том числе и секс. Похожая система действует и у шимпанзе. Мужчины склонны похваляться своей удачливостью на охоте. Самцы шимпанзе часто начинают охотиться, когда в группе появляется самка в эструсе. В обоих случаях мясо – это не только ценная добыча, но и некий приз.

Лотти подбирает мясо и начинает есть, поочередно то кусая от него, то заедая определенной разновидностью листьев, которые едят только вместе с мясом. Шимпанзе вообще часто едят листву, однако очень избирательно, только в определенное время и по определенным причинам. Некоторые молодые листочки – это просто пища. Другие играют скорее роль лекарства. Зачастую первое, что шимпанзе Будонго делают поутру, на голодный желудок, – это срывают несколько грубых листьев кустарника Aneilema aequinoctiale, осторожно кладут их в рот и проглатывают целиком. Благодаря шершавой, похожей на застежку-липучку поверхности, покрытой мелкими крючковидными шипиками, эти листья вычищают глистов, которые выводятся с экскрементами. Лечебные растения в разных местах разные, следовательно, в основе их использования лежит не инстинкт – это культурное явление. Молодые шимпанзе узнают, как и в каких случаях применять те или иные растения, наблюдая за своими матерями, что, разумеется, вполне естественно.

Лотти хочет еще мяса. Талискер бросает кусок на землю, но тут же пододвигает его поближе к себе; видимо, он просто случайно уронил его и делиться больше не намерен.

Следующим своим действием Лотти, видимо, демонстрирует, что чрезвычайно недовольна Талискером. Она бросает взгляд на Бена, убеждаясь, что он следит за всем происходящим. Затем встает, улыбается Бену, обнажая зубы в знаке подчинения, а потом целует и обнимает его. Она явно подлизывается к Бену в расчете на его поддержку, но для чего? Что она задумала?

Она возвращается к Талискеру и снова начинает выпрашивать мясо. Он не обращает на нее внимания. Она не отстает. Он упорно ее игнорирует. И тут Лотти внезапно прогоняет Талискера с его места – вопиюще наглая выходка, на какую только может отважиться самка. Бен не вмешивается. Лотти разворачивается и снова возвращается к Бену.

Прежде чем решиться потеснить второго по рангу члена сообщества, а то и проявить по отношению к нему прямую агрессию, Лотти сначала нужно было задобрить альфа-самца, то есть Бена, чтобы он держался в стороне. Похоже, она сыграла сегодня очень умно, хоть и не без коварства.

Бен снова принимается рвать зубами плотные мышцы с задней ноги дукера. Его губы и даже зубы покраснели от крови антилопы. Внезапно он предстает перед нами грозным, даже жутковатым существом, словно какая-то темная сила преобразила его. Лотти смотрит прямо в его энергично жующее лицо. Он отходит прочь. Шестилетняя дочь Лотти – Лиз, унаследовавшая от матери медовый цвет глаз, держится в паре шагов от нее. Бен садится; Лиз тоже. Бен меняет позу, разворачиваясь вполоборота от нее, и продолжает глодать мясо. Лотти скрывается из виду, отступая за большой фикус, и снова жует листья. Услышав, что Бен бросил на землю кусок мяса, она проворно выныривает из-за ствола. Но Лиз, пристроившаяся рядом с Беном, уже схватила подачку.

Лотти пытается исподтишка отобрать у дочери мясо, но та не теряет бдительности. Тогда Лотти принимается вычесывать дочь в надежде, что та с ней поделится. Как бы невзначай она хватает Лиз за