Экспедиция в иномир (сборник) - Сергей Снегов

Она не отрывала глаз от хроноустановки. По экрану стереовизора переваливался медведем лохматый Питер Юркин — он наблюдал в соседней комнате за генераторами, изредка поворачивал лицо и радостно улыбался: генераторы шли на неслыханной интенсивности. Питер успокаивал улыбкой сбоев нет, аварий не предвидится. Ростислав Берроуз с сочувствием смотрел на Лауру, она была очень бледна. Чернов молча переводил глаза с Лауры на стереовизор — на долю Питера выпала главная роль, он решал, удастся ли «скомковать разновременность в нечто единое», так он сам сформулировал свою задачу.

— Есть пик нагрузки! — объявил Питер с экрана. — Начинаю отсчет три, два, один, ноль!..

Лаура вскрикнула. Посередине комнаты, у самой хроноустановки, закачался зыбкий, расплывчатый скелет человека. Лаура хотела кинуться к призраку. Чернов поспешно схватил ее за руку и оттащил к стене. К ним отошел и Берроуз.

— Вижу, вижу! — заорал с экрана Питер. — Секунда в секунду по расчету! Три минуты я удержу нагрузку, этого хватит.

Призрак менял облик. Скелет терял зыбкость, становился все устойчивей, на костях появились ткани, на голом черепе быстро вырастали волосы. Лаура не дыша глядела, как привидение становилось человеком. Чернов и Берроуз держали ее — один за руку, другой под руку, ее возбуждение тревожило их.

— Он, он, наш Герд! — восторженно прошептал Чернов, на громкое восклицание у него не хватило дыхания.

А Лаура увидела в оживающем призраке человека, в портрет которого так часто, с такой нежностью всматривалась.

Это было то же лицо — доброе, милое, немного наивное, какое-то радостно-растерянное.

— Готово, сбрасываю нагрузку! — крикнул Питер. — Еще хоть минуту опасно!

Преобразившееся в человека привидение зашаталось, раскинуло руки и повалилось на пол. Лаура вырвалась и подбежала к распростертому телу.

— Надо его поднять и перенести на диван! — крикнула она.

Чернов и Берроуз подняли Герда за плечи, подоспевший Питер подхватил ноги.

На диване теперь лежал нормальный человек, отнюдь не привидение. Он открыл глаза, губы его шевелились, он хотел говорить и не мог. Голоса не было, лишь по движению губ угадывалось одно, медленно повторяемое слово: «Спасибо! Спасибо!» Внезапно тело затрепетало и вытянулось, глаза закрылись, на щеки, только-только порозовевшие, легла безжизненная бледность.

— Он теряет сознание! — крикнула Лаура. — Прошу вас, дайте какое-нибудь лекарство! Питер, скорей вызовите врача!

— Лаура, Герд потерял не сознание, а жизнь! — скорбно сказал Берроуз. — Вы возвратили его к жизни, Лаура, чтобы он удостоился смерти.

Лаура лихорадочно хватала руки Герда, трясла его за плечо, гладила щеки — и ощущала, как все холодней становится тело, ставшее из привидения человеком.

— Вы возвратили ему одновременность всех клеток организма, — с печалью говорил директор института. — Вы собрали его в нечто целостное из разных времен. Но гармонизировать в этом новообретенном едином времени невозможно. Я это предвидел, но не хотел заранее вас огорчать. Успокойтесь, Лаура. Уход из своего времени кончается уходом из жизни. Против законов природы не пойти! Возьмите себя в руки, прошу вас!

Он все говорил. Лаура не слушала. Она плакала.