Спаси меня - Samayel

Джордж уже успел перекусить, когда на кухню вошел Драко. Он безучастно выпил остывший чай, извинился и сказал, что поднимется наверх, чтобы немного отдохнуть перед ужином.

Молли пообещала позвать его, когда ужин будет на столе, и начала энергично резать овощи для рагу.

- Драко как пришибленный, мам. Кажется, он жутко испугался, когда увидел, что Гарри так разошелся. Ты уверена, что с ним все в порядке?

Молли пристально посмотрела на сына:

- Гарри кричал на Драко? Угрожал ему? Или сделал что-то еще в таком духе?

- Нет… ничего подобного. Правда, выглядел он так, будто был близок к этому… но потом просто сказал, что ему надо пробежаться, и пошел к двери. Вот и все, но Драко после этого стал сам не свой.

Молли молча кивнула, радуясь про себя: Гарри, по крайней мере, контролировал себя лучше, чем раньше.

- Джордж… пора вам с Фредом кое-что узнать о Драко. Вы уже слышали, что его держали в плену Пожиратели Смерти. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мальчика подвергали жутким пыткам, и длилось это почти год. Ему повезло, что он не сошел с ума. Даже такие храбрые люди, как ты, ломаются от подобных вещей. Драко не переносит жестокости… и злобы, направленной на него. Я помню, что вы обещали быть поосторожнее со своими шуточками, и Гарри говорил, чтобы вы не вздумали плохо обращаться с Драко. И теперь ты знаешь почему. На прошлой неделе Драко только-только начал выходить на люди, а всего десятью днями раньше он был при смерти от лихорадки и зараженных ран. У Гарри есть причины умерять свой характер. Одно грубое слово в адрес Драко - и никто не знает, чем это обернется. Ты понимаешь?

Джордж серьезно кивнул и уткнулся в свою чашку. Никто не стал бы спорить с его матерью, когда она говорила таким тоном, да и спорить было не о чем. Сегодня Малфой показал себя во вполне приличной форме, разве что немного обидчивым временами, но это было не то, о чем стоило говорить. И Драко проявил гораздо больше терпения, чем они с Фредом ожидали и могли себе представить.

Он уверил мать, что все понимает и обещает ввести в курс дела Фреда, а потом отправился домой по каминной сети. Джордж был в замешательстве из-за того, что узнал о произошедшем с Драко. Он всегда считал его плакатным мальчиком Пожирателей, слабым созданием, которое слишком боится физической боли, не говоря уж о том, чтобы быть свидетелем какого-то насилия. Пламя в камине вспыхнуло зеленым цветом, и Джордж оказался дома.

-------------------------------------------------------

Драко сидел у себя в комнате. Он был слишком выбит из колеи, чтобы действительно отдохнуть. Попытка почитать одну из книг о снах и кошмарах из тех, что принес Поттер, оказалась жалкой. Это не помогало. Да, он немного успокоился; ему удалось унять бешеный пульс, гулко ухающий где-то внутри черепной коробки и заставляющий тонкую венку на запястье почти выпрыгивать из руки при каждом ударе сердца, но он все равно думал о Гарри.

Разве Драко мог думать о чем-то или о ком-то ином? Поттер был не просто его миссией, не просто заданием… он был еще и наградой, которая ждала его в конце. Он был причиной, чтобы двигаться вперед и пройти через все. Драко мог думать только о нем. И как бы в ответ на его мысли на лестнице послышались шаги Гарри, ровные и неторопливые. Кажется, тот был спокоен. Блондин сделал глубокий вдох и попытался не нервничать.

Поттер остановился в дверях, повесив голову - он казался одновременно и раздраженным и оробевшим. Драко не смел произнести ни слова.

- Я не кричал.

- Я знаю.

- Что… как ты думаешь, что ты наделал?

Драко сделал еще один вдох, пытаясь не поднимать глаз. Его инстинкты говорили ему, что не нужно бросать Гарри слишком откровенный вызов, но в этот момент блондин был зол по-настоящему. Он хотел поднять голову и отчитать Поттера, но смелости на это не хватало. Драко старался говорить спокойно, он лишь надеялся, что Гарри будет мыслить здраво, когда услышит его слова.

- Гарри. Это же был Кингсли. Ты… ты собирался… проделать это с Министром. Как… как ты мог вообще мог подумать, что это правильно?

Поттер тщательно продумал ответ и сказал медленно и размеренно:

- А почему это неправильно? Я не пытался заставить его убивать магглов или отправлять в Азкабан невинных людей. Я просто навел его на мысль, что меня не стоит включать в список подозреваемых. Я защищаю этот дом. В котором живешь и ты. Как я понимаю, это гораздо лучше, чем применять силу, или нет? Ты прервал меня, и, вполне возможно, скоро нам надо будет ожидать появления авроров… и все благодаря тебе.

Это спокойствие экс-гриффиндорца было ужаснее, чем его ярость, и к тому же тот был совершенно уверен в своей правоте. Драко понимал его точку зрения, но в рассуждениях Гарри была очевидная брешь.

- Гарри… ты… ты не имеешь права контролировать сознание людей. Это такое же насилие. Ты проникаешь в сознание человека против его воли и заставляешь делать то, что хочешь ты. Ты не даешь ему выбора. Это неправильно.

- Значит, когда я сделал это с медсестрой в Мунго, то все было правильно, но стало неправильным, когда речь зашла лично не о тебе? Что-то я тебя не понимаю. Ты бы не увиделся с матерью, если бы я не вмешался; но стоило мне попытаться сделать так, чтобы люди Кингсли держались от нас подальше - тут же оказалось, что я пересек границу дозволенного?

- Я был неправ в отношении медсестры. Я очень хотел увидеть маму и даже не подумал о том, что это означает. А когда… когда ты проделал то же самое с Кингсли, я понял, как это ужасно, когда кто-то манипулирует чужим сознанием. Если мне не удастся больше увидеть маму, я смирюсь, но ты не должен делать этого с людьми! А если кто-то из них что-нибудь заподозрит? Мерлин… последствия буду просто ужасными.

Гарри нахмурился и ощутимо напрягся:

- А как это может случиться? А? Разве что… им кто-то скажет? Проболтается, например?

- Нет! Никогда! Гарри… я никому не скажу. Но ведь есть и другие маги, искушенные в Легилименции. Они смогут выяснить, что на сознание Министра кто-то повлиял. И если причиной этого окажешься ты… это будет ужасно. Но я никому не скажу!

- Хорошо. Так держать.

Поттер развернулся и спокойно вышел, а Драко упал на кровать, борясь с желанием разрыдаться. Он свернулся клубочком, прижав к животу подушку. До него вдруг дошло, что это подушка Гарри и она хранит его запах. Это успокаивало и огорчало одновременно.

Я жалок. Его одобрение так много значит для меня, но я не могу позволить ему злоупотреблять своей силой. Это означало бы, что я сдался. Как я смогу остановить его, если мне с трудом удается сказать «нет»? Предполагается, что я спасу Гарри, а я даже не могу с ним спорить, чтобы чуть не описаться от страха. Чертовски жалкое состояние!