Шрамы - Вера Холлинс

и мы заняли места в задних рядах, наполнив свои руки попкорном и стаканчиками с содовой.

Только когда в зале стало темно и все разговоры стихли, я осознала, насколько близко мы будем сидеть в течение следующих полутора часов. Его запах был таким манящим, что мне хотелось придвинуться к нему поближе и, возможно, даже поцеловать его.

— Ты выглядишь слишком напряжённой, — сказал он мне, когда началась первая, и, я уверена, не последняя — реклама. Его губы были всего в нескольких сантиметрах от моей кожи. Он накрутил прядь моих волос на палец и заправил её мне за ухо, отчего я вздрогнула. — Это из-за фильма?

Я почувствовала его улыбку. Он прекрасно знал, что это из-за него, и насмехался надо мной.

Итак, он решил сыграть в эту игру. Что ж, я не возражаю. В эту игру могут играть двое.

Я посмотрела на него с соблазнительной улыбкой и осторожно положила руку ему на бедро. Его глаза расширились, а ухмылка исчезла. Мышцы под моей рукой напряглись.

Я медленно обвела взглядом его лицо и тело, продолжая улыбаться.

— Ты выглядишь слишком напряженным, малыш, — произнесла я сладким голосом, которого сама не ожидала. — Это из-за фильма?

Он сглотнул, и его взгляд скользнул между моими губами и моей рукой на его бедре. Я посмотрела на свою ладонь, и по моему животу пробежал приятный холодок, когда я заметила, что выпуклость на его джинсах стала больше. Мне следовало бы испугаться. Я должна была отдернуть руку, как будто обожглась, и почувствовать отвращение, но мое тело, казалось, имело свой собственный план. Оно слишком сильно наслаждалось этим моментом, ощущая свою власть над ним. Я не теряла контроль. Я сама этого добивалась, и мне это нравилось.

Его глаза закрылись, и он прошептал хрипло:

— Подними руку выше и посмотри, связано ли это с фильмом.

О, боже.

Наши взгляды встретились, и я никогда не желала его так сильно, как в этот момент. Это было безумие. Мы находились в кинотеатре, собирались посмотреть фильм ужасов, но я могла думать только о том, что было бы, если бы я действительно сделала то, что он предлагал.

Я нежно улыбнулась ему и подняла руку выше… но уже к его лицу. С улыбкой на губах я взяла его за подбородок:

— Вот так. Достаточно высоко?

Я подмигнула ему и убрала руку с его лица, поворачиваясь, чтобы посмотреть на экран, потому что начался фильм. С моих губ сорвался долгий выдох, а сердце бешено билось после того, что только что произошло между нами. Я ожидала, что он будет нежен со мной во время фильма, но он ни разу не дотронулся до меня. Его рука лежала на подлокотнике рядом с моей, и он не шевелил ею. Я была уверена, что это одна из его игр, и она сработала, потому что я не могла перестать представлять его руку на своей.

Я съела весь свой попкорн и допила напиток, так что мне нечем было занять руки. Я не могла сосредоточиться на фильме, потому что все мои мысли были о нём.

Приходить сюда с ним было очень, очень плохой идеей.

И вот, когда я подумала, что сойду с ума, если он не прикоснётся ко мне, он накрыл мою руку своей. Это было так приятно! Я не шевельнулась, чтобы переплести свои пальцы с его, но позволила ему прикоснуться ко мне, наслаждаясь ощущением наших соединённых рук, как в доме с привидениями.

На экране профессор привязал главную героиню к стулу и провёл кончиком ножа по её лицу, пообещав вырезать своё имя на её щеках, прежде чем отрезать ей язык. Засохшая кровь его предыдущих жертв окрасила стены и пол комнаты, завершая душераздирающую сцену.

Мейсен наклонился и прошептал мне на ухо:

— Это тот момент, когда ты приходишь в ужас и прижимаешься ко мне.

Его голос, раздавшийся у меня над ухом, вызвал у меня дрожь. Я не отрывала взгляд от экрана.

— Это твой тонкий способ сказать мне, что ты боишься, Барби? О, иди сюда, большой мальчик. — Я потянула его за руку. — Наклонись сюда. Я буду оберегать тебя, — я похлопала себя по ложбинке между плечом и шеей, и с каждым словом мой сарказм так и сочился.

Его единственным ответом было укусить меня в эту впадинку, и я зашипела, возвращаясь мыслями в ту ночь… Он кусал меня за шею снова и снова, разрывая мою кожу и душу. Я издавала пронзительный крик, который навсегда остался неслышимым в глубине леса, поглотившего мою жизнь.

Я оттолкнула его, чувствуя, как меня переполняет гнев.

— Никогда больше так не делай, — прошипела я.

Он нахмурился в замешательстве.

— Что?

Я проигнорировала его вопрос и снова сосредоточилась на экране, но ничего не увидела, борясь со старыми, разрушительными эмоциями, которые овладевали мной. Если бы он сказал хоть слово, я бы набросилась на него, а я не хотела причинять ему боль. Я ненавидела себя за то, что так легко сходила с ума и превращалась в безумную. Я просто хотела, чтобы этот гнев прошел.

Мейсен хранил молчание, его взгляд был устремлен на экран, но я знала, что он тоже не следит за сюжетом фильма. Между нами нарастало напряжение, и я ругала себя за то, что испортила этот момент. Это была не его вина. Прежняя я бы обвинила его и устроила выволочку за то, что он так поступил со мной, но сейчас он не сделал ничего плохого. Я была слишком подавлена.

Мы молчали до конца фильма, и когда в зале зажегся свет, я первой вскочила со своего места и поспешила к выходу, стараясь не встречаться взглядом с Мейсеном, который следовал за мной.

Вечерний воздух был прохладным, он смягчал жар, охвативший мое напряженное тело, но не мог унять бурю, бушевавшую внутри. Мы дошли до парковки.

— Послушай, если я сделал что-то не так, прости меня. Я не знал.

Я остановилась возле его машины, шокированная его словами. Внезапно мои глаза наполнились слезами, и я сделала глубокий вдох, положив руки на крышу автомобиля, чтобы не упасть. Меня била дрожь. Мне хотелось ударить кого-нибудь, погрузиться в свои разрушительные эмоции, но это лишь означало бы, что я позволю бесконечному темному циклу, по которому иду, продолжаться.

Он был прав, он не знал. И я не могла злиться на него за это.

— Никогда не кусай меня, — сказала я хриплым голосом, не поднимая головы. — Вот что он сделал, прежде чем он… он… — Я закрыла