Горе от богатства - Маргарет Пембертон

ГЛАВА 23

На этот раз все произошло значительно быстрее. К тому времени, когда Александр помог ей добраться до спальни, схватки стали частыми и сильными.

– Разыщи Мириам, – настойчиво попросила Маура. – По-моему, ребенок родится раньше, чем придет доктор.

Александр посмотрел на нее в недоумении.

– Что значит «разыщи»? Где она? Она должна быть здесь.

– Должна, но ее нет. – Маура задыхалась от боли при очередных схватках.

Александр позвонил в колокольчик. Мириам не появилась. Вместо нее вошел встревоженный лакей.

– Сообщи горничной миссис Каролис, чтобы она срочно пришла сюда, – поспешно приказал Александр. – И пошли кого-нибудь за доктором Бриджесом и акушеркой. Скажи им, чтобы они пришли незамедлительно.

– Слушаюсь, сэр. Будет исполнено, сэр. Только горничной миссис Каролис нет в доме. Она выбежала на улицу вместе с другой прислугой, у которой сегодня выходной. Везде такая суматоха. Играет музыка, фейерверки…

Господи! Александр совсем забыл о поражении южан. На улицах море народа. Доктору с акушеркой быстро не добраться.

– Распорядитесь, чтобы за доктором послали экипаж, и пусть верховые расчищают перед ним дорогу. Соберите сюда всех нянек как можно быстрее.

– Да, сэр. Будет исполнено, сэр.

Маура с облегчением легла на высокую кровать.

– Они не успеют, – уверенно сказала она. – Я чувствую – головка уже выходит. – Вдруг ее голос дрогнул: – Он выходит, Александр! Ребенок уже выходит!

– Это невозможно. Здесь же никого нет! – Он взглянул на Мауру, увидел ее перекошенное болью лицо и выругался. Первый раз в жизни он чувствовал себя таким беспомощным, ни на что не способным. Боже правый! Что же делать?

Положение было серьезным, но, тем не менее, Маура со смехом ему ответила:

– Что делать? Принимать ребенка, и делать это придется тебе.

– О Господи! Маура! Что ты говоришь! Как я…

В дверь постучали, и обрадованный Александр бросился открывать. На пороге стояла одна Кейтлин.

– Мне велели немедленно прийти в комнату мадам, сэр, – неуверенно сказала она с жутким акцентом.

Александр с трудом сдерживал охватившую его панику.

– Где твоя сестра? – сердито спросил он. – Она нужна здесь. У миссис Каролис начались роды, она уверена, что ребенок сейчас родится.

– Ее нет, сэр. У нее сегодня выходной, она пошла послушать музыку, – сказала побледневшая Кейтлин.

– К черту музыку! – Александр взъерошил волосы. Четыре года длилась война, и надо же ей закончиться именно сегодня. Проклиная всем сердцем генералов, Александр быстро проговорил: – Иди к миссис Каролис и помоги, как можешь. Кейтлин спешно повиновалась, а Александр позвал лакея и приказал: – Собери всех горничных и узнай, кому из них приходилось принимать роды. Если такая найдется, пошли сюда немедленно.

– А если нет, сэр? – встревоженно спросил лакей. Александр побледнел.

– Все равно пришли сюда пару самых толковых. И пусть Гейне отправит еще один экипаж за доктором, на случай если первый застрял в толпе, шевелись!

Лакей стремглав бросился выполнять распоряжение, а Александр вернулся к Мауре. Она не слушала его. Уже не имеет значения, послали за доктором или нет, все равно ему не успеть. Характер болей изменился. Ребенок мог появиться в любой момент. – Он уже выходит! – Маура тяжело дышала. – Быстрее, Кейтлин, помоги мне раздеться! Кейтлин лихорадочно принялась за дело, Александр побежал к дверям, резко распахнул их – если придется, он силой сгонит сюда всю прислугу.

По коридору навстречу Александру бежала кухарка средних лет, за ней – две горничные.

– У миссис Каролис роды! – сказал им Александр. Он не представлял, как пережить этот кошмар. – Кто-нибудь из вас?..

– Не волнуйтесь, сэр. Много раз, – ободряюще перебила его кухарка и пробежала мимо него в комнату. Александр в изнеможении прислонился к косяку, он так обрадовался этой помощи, что не заметил фамильярности кухарки. Но его радость длилась недолго.

– Вижу головку, мадам! – закричала Кейтлин. В ответ раздался страшный крик боли. Александр, не раздумывая, бросился в комнату.

– Мистер Каролис! Сэр! – в ужасе воскликнула кухарка. – Здесь не место для джентльмена.

Александр не обратил ни малейшего внимания на эти слова, он сжал руку Мауры, по его лицу струился пот. Вот так же страдала Дженевра и в страданиях умерла.

– Все хорошо, Маура, – сказал он горячо. – Все хорошо…

Кухарка смирилась с его присутствием. Возражать было некогда. Головка уже виднелась.

– Он выходит, мадам, – вырвалось у Кейтлин, слезы радости текли у нее по лицу. Кухарка принимала головку, поддерживая ее сильными ловкими руками.

Александр в полнейшем изумлении смотрел, как рождается его ребенок.

– Это девочка, мадам! – радостно воскликнула Кейтлин, когда весь ребенок вышел и, попискивая, лежал на кровати. – Девочка, все пальчики на месте и…

– И она само совершенство, – растерянно произнес Александр, удивленно разглядывая свою дочку, покрытую слизью и кровью.

– Совершенство, полнейшее совершенство!

– Пусть одним из ее имен будет Мэри, – попросила Маура, измученно откидываясь на подушки, чтобы увидеть девочку, – в честь моей матери.

– А я хочу, чтобы ее звали еще и Маура, – взволнованно проговорил Александр, – в твою честь.

Кухарка крикнула, чтобы принесли горячей воды и полотенца.

Маура подняла глаза на Александра, слезы радости блеснули на ее ресницах. Они опять вместе, и хотя Маура знала, что это, скорее всего, продлится недолго, она считала себя счастливейшей женщиной на свете.

– Я люблю тебя, – проговорила она негромко.

– А я – тебя, помоги мне Всевышний, – улыбнулся в ответ Александр.

Они, не отрываясь смотрели друг на друга. Кухарка нарушила их безмолвный диалог.

– Извините, сэр, – деловито вмешалась она. – Доктор и акушерка могут задержаться. Думаю, мне самой придется принять послед.

– Да, разумеется.

Она попросила его выйти, больше незачем было оставаться. Его дочь родилась. Маура чувствует себя хорошо. А ему необходимо выпить чего-нибудь покрепче. Он наклонился над Маурой, поцеловал ее в губы, и под звон колоколов в честь победы, слегка пошатываясь, вышел из комнаты. Прошло пять дней после рождения ребенка, Александр все еще не вернулся в гостиницу. Ему не хотелось переезжать, но он знал, что сделать это все равно придется, если Маура не пожертвует своими убеждениями.

– Выйди из комитета, – настойчиво убеждал он ее.

– И тогда ты порвешь с Ариадной Бревурт?

Соблазн был слишком велик, но Александр так и не произнес слов, которых ждала Маура. Он так и не сказал, что ее национальность не имеет для него никакого значения. А она не могла бросить свою работу в комитете, словно это пустяковое увлечение. Маура закрыла глаза и вспомнила ужасные квартиры в Бауэри и Файв-Пойнтс. Даже в воображении она чувствовала запах грязи и крыс.