Тень поражения (СИ) - Ник Фабер

Не потому, что не знал, что сказать. А потому, что сдерживал себя. Как бы он не старался это показать, но слова Пандара попали в самую цель. Нынешнее жалкое существование, которое он влачил, угнетало его. Когда-то одного только имени его рода было достаточно для того, чтобы распахнуть перед Ашиитом любые двери. Склонить почти любые головы. Он являлся одним из самых влиятельных и важных людей на планете. И дело даже не в деньгах или богатстве. Они давно не перестали быть для него предметом стремлений.

Нет, главной целью всей его жизни всегда была и оставалась власть и влияние. Он гордился тем, какое место его семья смогла занять при королевском дворе. А родственные связи с родословной ветвью монарха лишь добавляли влияния.

И вот, теперь, как и сказал Пандар, Ашиит превратился в послушного тельца, с которого снимали шерсть. Глупое животное, трясущееся за свою шкуру и старающееся не блеять слишком громко, дабы не гневать хозяина.

Что бы он не говорил, подобная жизнь угнетала его хуже смерти.

— Я не собираюсь участвовать в вашей войне, Пандар.

— А я и не прошу тебя. Твой влияние и связи потребуются позднее. Когда работа будет сделана.

— Мальчик не примет от меня помощь, — через почти целую минуту раздумий наконец произнёс он. — Шехар не простит мне содеянного.

— Да, — согласился с ним Пандар. — Не простит. Но, эту проблему я возьму на себя, если ты не против.

— Что ты имеешь в виду?

— Мальчик горяч. Импульсивен. Он харизматичен и люди идут за ним. За последние месяца у нас появились люди. Появилось оружие и техника. Совсем скоро мы сможем избавится от Рустала. А кто лучше всего подходит на то, чтобы скинуть старого и одряхлевшего льва? Только молодой и сильный зверь. Позволим Шехару расправится с Русталом. А затем уже будем разбираться с аджанби. Если верденцы помогут нам решить проблему с Протекторатом, то хорошо. Если нет, то мы всегда сможем с ними договорится. В конце-концов, для аджанби наша система в первую очередь имеет практическое значение. Им плевать на наш мир и на нас самих. Так почему их вообще должно волновать, с кем именно договариваться?

— Скажи это Аджииту и всем остальным, кто погиб в тот день, — напомнил ему Дев Агра.

— Я не настолько глуп, чтобы перечить Протекторату из за глупости и гордости.

— Даже если и так, Шехар всё равно никогда не простит меня, — вздохнул Ашиит. — А я никогда не стану извиняться перед ним.

Пандар несколько секунд смотрел на него, прежде чем улыбнутся.

— Как я уже сказал, мальчик порывист и импульсивен. Он храбр, как наши величайшие предки. Но храбрость и импульсивность не подходят для управления государством.

Улыбка исчезла с губ Пандар так, словно там её и никогда не было.

— Государство должны вести люди вроде нас с тобой. Те, кто способен проложить путь в будущее своей мудростью и жизненные опытом. А мальчику лучше всего будет сделать предназначенное для него дело и...

Пандар пожал плечами.

— Для простых людей такие, как он, всегда становятся героями. А всех героев объединяет между собой лишь одно...

— В конце они всегда умирают, — закончил за него Ашиит.

***

18 мая 786 года

Система Тронхайн

Оперативная база Первого Рейнского флота.

Флагман Первого Флота

Дредноут РВКФ «Ёрмунганд»

Сто пятьдесят шесть кораблей замерли перед флагманом в боевом порядке. Сорок два дредноута. Тридцать шесть линейных кораблей. Более пятидесяти крейсеров различных типов и эсминцев. В центре построения замерли пятьдесят два крупных военных транспорта, в трюмах которых скрывались десантные войска, припасы, военная техника и прочее снаряжение.

Вирена Айна Бейншталь стояла на мостике «Ёрмунганда», сложив руки за спиной.

Высокая и статная женщина с сильным, волевым лицом и волосами цвета чистого серебра. Они одной сплошной волной спускались вдоль её спины, гармонируя с белым адмиральским кителем. Слова о её красоте разносились по всему флоту, а для своих офицеров она была Иконой. Женщиной, чья воля тверже закалённой стали, а взгляд острее лазерного импульса. Каждый из её офицеров не задумываясь последовал бы за ней прямо в ад.

По этой причине многие из них оказались недовольны тем фактом, что для действий против Вердена оказались выбраны силы Второго флота. Конечно же, никто из них не позволил бы себе усомниться в своём командире. Но, как и любые профессионалы, они просто оказались не способны отринуть мысли о том, что Первый флот лучше справился бы со своей задачей.

Губы женщины тронула лёгкая улыбка. Её флот наконец получил столь долгожданный приказ выступать. Наконец у её людей появилась цель. То, что изменит существующий мир. Это наконец началось. Шесть лет подготовки и огромный механизм наконец начал приходить в движение. Огромный. Неповоротливый.

И неостановимый.

— Адмирал?

Вирена чуть повернула голову, отрывая взгляд от столь приятной для её глаз картины и холодно посмотрела на капитана «Ёрмунганда».

— Все корабли доложили о готовности, адмирал. Первый флот готов выступать и ждёт лишь вашего приказа.

На какой-то момент Вирена даже задумалась. Пришёл ли в движение Третий флот. Их приказы не были синхронизированы, потому, что каждое подразделение имело свою цель и свой график. Строго говоря, даже в происходящем не было смысла. Устроил ли Август Винсент-Рау такое же представление для своих людей? Скорее всего да, решила Вирена. Из их четвёрки Август больше всех тяготеет к излишней и глупой театральщине. А значит, он явно устроил самое настоящее представление. Наверное даже грандиозную речь прочитал.

Но, этот великолепный парад предназначался для неё. Для сотен тысяч её офицеров, матросов и солдат. Для всех, кто хотя бы на мгновение посмел усомниться в силе и величие Рейна. Потому что никто не должен забывать.

Рейн превыше всего.

Почему-то именно в этот момент Вирене захотелось узнать, что сказал своим людям Август. Не потому, что она сказала бы тоже самое.