Нежная королева - Ольга Елисеева

"Господи! Чуден мир твой". - вслух сказала она, улыбнувшись тишине и спокойствию своих мыслей. Уже давно королева не чувствовала в душе такого равновесия: словно две чаши весов были наполнены по края и встали, наконец, вровень друг с другом. Чаша ее долга перед короной и чаша ее измученного, усталого сердца. Сколько можно? Она всего лишь женщина и принимать решения не ее дело. Но и подчиняться - тоже не для нее.

"Почему нельзя быть свободным? Либо то, либо другое. А если я не хочу выбирать? Просто встать и уйти. Шагать между этих обломков, ни о чем не думая, ни о чем не жалея. Все выше и выше. Туда, откуда бьет солнце. Если б можно было отказаться от долга... отказаться от сердца..."

Начался апрель, и здесь на побережье приход весны казался заметнее, чем в глубине страны. Теплый ветер дул со стороны Фаррада, через море. Хельви вспоминала, как провела в этих местах пять лет изгнания, после смерти отца. Она полюбила крошечное герцогство Грот, его крикливый прибрежный народец, но больше всего степь и скалы, сожженные солнцем кривые деревца терна, священные рощи золотых сосен на взгорьях, древние руины немые свидетели других эпох.

Влажный порыв ветра раздул шелковый, подбитый песцом капюшон. "Уже апрель", -- со вздохом прошептала королева. Ровно год назад в такую же оттепель она приняла решение круто изменить свою судьбу и привезти из Плаймара лорда Деми... Теперь в конце месяца Хельви предстояло родить наследника. "Надеюсь, большего от меня никто не потребует!"

Каменистая тропа между белых кручей вывела ее к вершине небольшого мелового холма, на котором несколько вертикально стоящих глыб образовывали стены, а кое-как сваленные на них вязанки сухих веток крышу убогого жилища. Пенка шел ровно, словно понимая всю ответственность своей миссии доставить королеву до места в целости и сохранности. Небольшой отряд охраны Хельви оставила в миле отсюда, внизу в деревеньке Дюкасс. Она собиралась поговорить с отшельником наедине.

Вдруг конь заартачился и задергал головой. Из-за угла жилища вышел большой, облезлый по весне волк и зарычал, оскалив желтоватые клыки.

-- Ну куда же ты, Фенрир? - раздался за камнями ровный укоризненный голос, от которого королева едва не потеряла равновесие. - Куда ты побежал? У нас гости? Прими гостей как подобает.

Волк перестал скалиться и нехотя завилял хвостом.

-- Не бойтесь его, Ваше Величество. - из-за серых камней навстречу всаднице вышел человек в грубой дерюжной хламиде, подпоясанной широким кожаным ремнем с давно стершимся золотым теснением.

Этот пояс - явный знак рыцарства - был первым, что бросилось в глаза молодой женщине. Но и остальные черты святого старца удивили ее не меньше. Он был высок и очень хорошо сложен, но чрезвычайно худ. Годы, проведенные без тренировок, не ослабили крепость его мышц, и, оглянувшись вокруг, Хельви поняла почему. У стены стояла ровная поленица сосновых дров.

-- У вас фигура воина, а не отшельника, отец мой. - произнесла Хельви, внимательно разглядывая длинные, некогда рыжевото-русые, а теперь поседевшие волосы. Вместе с не слишком заботливо расчесанной бородой они скрывали половину лица и старили его.

"На самом деле ему около сорока", -- с изумлением подумала королева, готовившаяся встретить в этих местах замшелого старца.

-- Так и есть. - улыбнулся отшельник, протягивая гостье руку, чтоб помочь ей слезть с седла. - Когда-то я был воином Божьим. Во всяком случае нам так говорили, -- он вздохнул, -- что мы воины Божьи.

Сердце Хельви забилось так сильно, что она едва удержала дрожь в пальцах, которые положила на большие, огрубевшие от тяжелой работы ладони хозяина здешних мест. Она не испытала неприятного ощущения от того, что человек, живущий фактически на улице, подошел к ней так близко. От него пахло костром, разводимым на воздухе - один из любимых запахов королевы со времен походов и ночевок в лесу -- свежей хвоей и солнцем.

Королева долго, не отрываясь, смотрела на его руки - сильные, кряжистые, с красной потрескавшейся кожей. "Нет, нет, не может быть", -сказала она себе и осторожно сползла на землю.

-- Отец мой, как вы видите, где я? - с изумлением спросила молодая женщина.

Его выцветшие голубые глаза с остановившимися зрачками глядели мимо нее, куда-то так далеко, что Хельви не могла себе даже вообразить. Отшельник явно был слеп и в тоже время совершенно точно знал, где находится его гостья, чтоб вовремя поддержать королеву под локоть. "Боже..." - Хельви прижала ладони к щекам.

-- Как вы узнали, что я королева?

-- Не слишком ли много вопросов? - усмехнулся он. И от этой мягкой, чуть высокомерной улыбки женщине защемило душу.

-- Господь лишил меня простого человеческого зрения, -- пояснил отшельник, -- в наказание за то, что я был так слеп. Но, -- он снова улыбнулся, -- зато теперь я вижу гораздо больше... Осторожно! - хозяин подхватил споткнувшуюся о камень Хельви. - Осторожнее, Ваше Величество, вам теперь нельзя думать только о себе. Мать не имеет права быть такой эгоистичной!

"Неужели он и это знает?" - поразилась Хельви.

-- Отец мой, все и дело-то в том, что я никогда не хотела быть матерью. - призналась она. "Что это меня вдруг понесло? - рассердилась на себя королева. - Откуда такая откровенность?"

-- Тише. - отшельник приложил палец к ее губам. - "Не оскорбляй провидение словами лишенными смысла".

-- Книга Неемии. - машинально отозвалась женщина.

-- Книга Иова. - мягко поправил ее старец - Ваше величество совсем забросило Писание. У Вашего величества ни на что нет времени. Даже на себя.

Хельви в ужасе схватилась за свою растрепавшуюся во время верховой езды прическу.

-- Я так некрасива? - "Что слепой может мне ответить?"

-- Вы прекрасны. - отозвался он с таким искренним чувством, что королева вздрогнула и вновь внимательно посмотрела на него. - Даже мой волк больше не осмеливается рычать на вас.

Хельви оказалась на пороге хижины.

-- Не побрезгуйте моим бедным жилищем. - отшельник радушно пригласил сою гостью внутрь. - У меня нет ни золотой посуды, ни удобной мебели, но ваше присутствие, -- он чуть заметно улыбнулся, -- может превратить любую хижину в царские чертоги.

Его старомодная любезность тронула королеву. Дверь скрывал кусок мешковины. Отшельник поднял его, пропуская королеву внутрь. Остромордый волк улегся у входа и широко зевнул.

В сумраке жилища, пронизанном тонкими лучами солнца, бившими сквозь щели в потолке, Хельви не сразу рассмотрела круглое костровище на земляном полу. Оно было обложено камнями и заменяло очаг. Королева потянула носом запах золы и с удивлением констатировала, что в такой убогой хижине топят яблоневыми поленьями. Справа стоял стол из не струганных сосновых досок, на нем красный глиняный горшок с прозрачным медом, по которому плясали золотистые пятна солнечных зайчиков. Слева несколько вязанок ржаной соломы, прикрытые белыми козьими шкурами грубой выделки - женщина догадалась, что это постель. Единственным достоинством хижины был свежий воздух, ветер свободно продувал ее сквозь большие дыры в стенах, и Хельви поежилась, представив, как холодно здесь зимой.