100 великих загадок истории Франции - Николай Николаев

Но в Париж шли доносы на Тальена. Он решил, прежде чем Робеспьер назначит разбирательство, самому отправиться в Париж и защитить себя. С его отъездом в Бордо возобновился кровавый пир гильотины. Чтобы себя утешить, Тереза, как истинная дочь банкира Кабаруса, занялась закупкой пороха для Республики…

Увлекшись спекуляциями, Тереза взяла себе в компаньоны молодого человека – Жана Гери, ему было только четырнадцать лет, но это не смущало нашу красавицу…

Робеспьер знал уже почти все о контрреволюционной деятельности Терезы и Тальена. Но он еще не закончил следствие. Тальен дрожал от страха и пытался защищаться. Но добродетельного Неподкупного интересовала пока только «куртизанка» из аристократов. Закон жерминаля обязывал всех бывших аристократов не проживать в портах и приграничных городах. И вот гражданка Кабарус, бывшая жена маркиза Фонтене, двадцати шести лет от роду, пользовавшаяся ранее привилегиями «дворянства», обязывается вернуться в Париж в свой пригородный дом в Фонтеней.

Она увиделась с Тальеном, с затравленным Тальеном, чувствующим, что Робеспьер готов нанести удар и ему самому. Но руководитель красной Франции преследует только Терезу. 22 мая 1794 г. он подписывает ордер: «Комитет общественного спасения задерживает называющую себя Кабарус, дочь испанского банкира и женщины по фамилии Фонтене. Арест произвести немедленно, секретно, все ее документы опечатать. Молодого человека, проживающего с ней, и всех, кого застанут в ее доме, также арестовать».

Терезу поместили в тюрьму «Пети Форс». Ее тщательно обыскали и даже потребовали, чтобы она разделась догола. Тереза выполнила это требование с гордо поднятой головой, она не стыдилась выставить на показ самое красивое тело Парижа…

Тальен, наконец, очнулся от паралича страха и начал борьбу. Он сражался за свою жизнь и за жизнь любимой женщины. Он так старался, что на пятнадцать дней был назначен председателем Конвента. Но его власть была ничтожной перед силой комитета, которым руководил Робеспьер. Тальену не удалось добиться освобождения Терезы.

Настоящее сражение развернулось между Тальеном и Робеспьером. Неподкупный закончил расследование о деятельности экс-представителя в Бордо и готовился нанести сокрушительный удар.

Наступило 7 термидора. В этот день Терезе удалось передать любовнику записку:

«Тюрьма «Форс», 7 термидора.

Только что от меня вышел полицейский пристав, он сообщил, что завтра я предстану перед трибуналом – значит, меня ждет эшафот. Эта новость совсем непохожа на сон, приснившийся мне сегодня ночью. Мне снилось, что Робеспьера больше не существует, все тюрьмы открыли свои двери и толпы народу выходят на свободу. Но, благодаря Вашему малодушию, во Франции скоро не останется никого, кто бы мог исполнить мой сон».

8 термидора Робеспьер вышел на трибуну Конвента. Отвергнув обвинения в тирании, он стал говорить о необходимости новой чистки рядов, но не назвал ни одного имени. Бросив последнюю фразу, где он обратился к народу, которого «боятся, которому льстят и который презирают», Максимилиан Робеспьер сошел с трибуны. Атмосфера в зале сразу накалилась. При слове «чистка» многие члены Конвента покрылись испариной.

– Имена… назови имена! – раздались крики в зале.

Но Робеспьер проигнорировал этот призыв и молча сел на свое место. Это молчание будет стоить ему жизни.

Тальен возглавил заговор, целью которого было низвергнуть тирана. В эту ночь страха Революция пошла по пути самоуничтожения.

9 термидора, в полдень, тяжелые тучи закрыли Париж, надвигалась гроза. В зале заседаний Конвента было нестерпимо жарко. Сен-Жюст, выбранный Робеспьером для разоблачения предателей Революции, «врагов добродетели» – по его выражению, взял слово, но застрял на второй фразе. Никогда еще парламентская ассамблея не видела такого беспорядка. Тальен вскочил на трибуну, пытаясь занять место Сен-Жюста. Робеспьер вмешался в их борьбу. Шум в зале стоял невероятный. Уже трое боролись за место на трибуне: Робеспьер, Било, кричащий изо всех сил, и Тальен, доставший кинжал и угрожающий пронзить грудь Робеспьера.

Вдруг шум перекрыл крик:

– Я требую обвинительного приговора для Робеспьера!

Это был некто Луше, проявивший крайнюю смелость. Он был незначительной фигурой в Конвенте, его почти никто не знал и в дальнейшем он себя никак не проявил. Но в тот день его возглас сыграл решающую роль в судьбе Робеспьера.

На следующий день Тереза покинула свою камеру. Толпа у ворот тюрьмы встретила ее овациями. «Простой люд Парижа, – писал Жюль Берто, – был наслышан о ее роли спасительницы в Бордо, о ее великодушии к подозреваемым и осужденным, о стойкости, с которой она спасала головы от гильотины». Все знали о ее отношениях с Тальеном, о ее влиянии на любовника и о подозрениях, которые возникли в голове Неподкупного на ее счет, и о его ненависти к ней. Когда тиран был низвергнут, все, что сделал Тальен и его подруга, было преувеличено, раздуто, об их заслугах знал каждый парижанин. Их окружили невероятным почитанием и уважением. Еще в день освобождения Терезы из тюрьмы толпа понесла ее на руках. Легенда, которая постепенно создавалась вокруг Терезы, выкристаллизовалась в том имени, которое ей дали – «Нотр-Дам де Термидор». Побыв королевой Бордо, Тереза стала королевой Парижа. В такой ситуации ей ничего не оставалось, как выйти замуж за Тальена.

Они поселились на углу аллеи Вдов и улицы Монтень. Праздник следовал за праздником. Тереза стала законодательницей женской моды. И какой моды! Мадам Тальен, мадам Рекамье, будущая Жозефина Бонапарт, искали в греческой простоте и очень глубоком декольте, слишком глубоком, веяние времени. Такая мода очень шла мадам Тальен.

Прошел год. Тереза родила Тальену дочь. Но с каждым днем ей все труднее было выносить неотесанность мужа. «Нотр-Дам де Термидор» уже не нуждалась в его защите, к тому же она была хорошо обеспечена. Тереза обратила свое внимание на Барраса, «короля Парижа и негодяев». Тереза пользовалась влиянием в кабинетах чиновников, что позволило ей раздобыть кусок ткани для военного мундира для одного молодого генерала, у которого был только один мундир и то совсем рваный. Она сообщила ему эту радостную весть, крикнув через весь салон, полный гостей:

– А, мой друг, вы получите ваши панталоны!

Генерал поклонился в знак благодарности, но никогда не забывал об этом унижении. У него было несколько странное имя: Наполеон Бонапарт…

Однажды Тереза посетила прекрасный особняк банкира Уврара, в предместье Сен-Жермен.

– Как здесь красиво! В таком месте, должно быть, обитает само счастье!

– Мадам, – ответил Уврар, – вот вам ключ от него.

Так началась новая связь, подтвержденная рождением четырех детей.

Когда Бонапарт стал хозяином Франции, он удалил мадам Тальен из дворца и запретил Жозефине принимать свою старую подругу. Тереза умоляла первого консула, но будущий император, всегда помнящий о «панталонах», сказал Терезе: «Я не отрицаю, что вы по-прежнему очаровательны, но посудите сами, как я могу выполнить вашу просьбу. У вас было два или три мужа, куча детей от разных отцов. Можно не заметить первую ошибку, можно рассердиться на вторую, но простить, но третью, четвертую…

А теперь посудите сами, что бы вы сделали на моем месте? Тем более, я намереваюсь восстановить порядок в обществе!»

Все знают, как закончила свою жизнь мадам Тальен: она стала принцессой Караман-Шимей.

А Тальен? Когда он узнал о замужестве своей бывшей жены, он воскликнул:

– Она зря старается, в истории она останется не как принцесса, а как мадам Тальен.

И он был прав…

Они встретились еще раз в 1815 г., на свадьбе их дочери, которая выходила замуж за графа Нарбонна. После церемонии мадам Шимей предложила Тальену подвезти его до дома. Но она не хотела воспоминаний о прошлом, поэтому сначала карета подъехала к ее дому. Месье Шимей вышел встретить жену и предложить ей руку; но на его руку оперся месье Тальен. Возникла странная ситуация: тем не менее принц, скрепя сердце, изобразил гостеприимного хозяина, подумав, что Тальен хотел побыть с дочерью. Он пригласил его войти. Месье Тальен был смущен, но счел невозможным отказаться и принял приглашение…

Это была последняя встреча Тальена и мадам «Нотр-Дам де Термидор», которую он не переставал любить всю жизнь.

Бенжамен Констан и Жермена де Сталь – терзающие друг друга сердца

19 сентября 1794 г. верховой тихонько спустился по склону холма со стороны Лозанны и направился по дороге в Женеву. Справа, между деревьями, он видел нежно-голубую воду залива и цепочку Альп. Он родился в Лозанне, звали его Бенжамен Констан, и к тому времени прожил он на белом свете двадцать семь лет.

Через несколько лет он станет автором романа «Адольф», государственным советником, либеральным журналистом, но в 1794 г. он был еще никому не известным провинциалом и уже семь лет писал книгу «История политеизма», которая так и не нашла признания у читателей.