Небесный суд - Стивен Хант

— Король-Пар! — обратился к нему Тинфолд, напрягая, чтобы перекричать ветер, изношенную голосовую коробку. — Я принес постановления Палаты Стражей королевства Шакалия. Я представляю волю чрезвычайного правительства от имени всех политических партий, армии сопротивления, левеллеров и всего населения избирательного округа Уоркберроуз. Вы признаете этот документ законным?

— Признаю, — прогромыхал над берегом реки голос Короля-Пара. Коммодор Блэк почувствовал, как от этого трубного гласа у него все содрогнулось внутри. Таким мощным голосищем можно отдавать приказы самим горам, с которых они только что спустились.

— Тогда я обращаюсь к положениям договора от 980 года, подписанного Первым Стражем, лордом Изамбардом Киркхиллом и вами в Фульвен-Филдс и надлежащим образом ратифицированного Палатой Стражей. Парламент Шакалии призывает на помощь вооруженные силы Свободного Государства Паровиков и дарует разрешение форсировать реку Гэмблфлауэрс и войти в пределы столицы королевства Шакалии.

Боевая машина Короля-Пара приблизилась к исполинской мортире, чтобы монарх мог говорить от лица своего главного золотистого тела.

— Вы процветали в этой стране, Тинфолд Вы истинный гражданин Шакалии, однако духи Паро-Лоа гордились бы вашими успехами не меньше, даже если бы в качестве Стража от Уоркберроуза был избран сам великий Стилбала-Уолдо.

— Я не раз размышлял о том, что дух свободы подобен самому Лоа, ваше величество, и он обитает в душах многих жителей этой страны.

— Тогда пусть он поселится и в наших душах, — произнес Король-Пар и, развернувшись на шарнирах, обратился к своим офицерам, к боевым рыцарским орденам и всей своей железной армии.

— На войну! В бой на врага! Выступаем маршем на Миддлстил! — прогрохотал он.

В Палате Стражей члены Первого Комитета с ужасом наблюдали за тем, как Тцлайлок схватил вестового — им оказался уравненный революционер — и вышвырнул беднягу на улицу сквозь витражное окно галереи. Было слышно, как по камням внутреннего двора со звоном раскатились металлические части.

— Машины! — взревел Тцлайлок. — Гнусные машины!

Сначала члены Первого Комитета подумали, что председатель бросил эти слова в адрес уравненного вестового, однако затем до их сознания дошло, что он имеет в виду известие, которое принес несчастный, — о том, что к столице приближаются войска Свободного Государства Паровиков. От злости Тцлайлок едва не разнес в щепки круглый стол и не разбросал по залу карты Миддлстила и окрестностей. Он никогда не чувствовал себя таким сильным, и вот теперь все вокруг рушилось — неблагодарные миддлстилские идиоты присоединились к контрреволюционному восстанию. Мало того, что половина города принимает участие в уличных боях, теперь в поддержку им движется целая рать паровиков — у металлических рыцарей хватило духу пересечь границу Шакалии и вмешаться во внутренние дела страны. Этот их хитрый король бросил силы на помощь своим прогнившим соседям, чьи рыла наконец оторвали от кормушек, а самих отправили на сало. Разве он, Тцлайлок, не насытил свой народ? Разве не скормил угнетателей Гидеонову Воротнику? Разве не установил Гидеонов Воротник во имя простых граждан Миддлстила?

Решив, что гнев Тцлайлока улегся, один из жрецов культа саранчи осмелился подойти к председателю на довольно близкое расстояние — почти вплотную к черному нимбу, отныне окружающему фигуру вождя. Сердце Тцлайлока возликовало. Этот жрец был бывшим оператором транзакционных двигателей Гринхолла. Он всегда приносил хорошие вести. Правда, вождь революции не замечал, что вследствие многолетнего опыта общения с мелкими начальниками Гринхолла, этот жрец в совершенстве овладел искусством приносить хорошие вести в нужный момент. Он тщательно взвешивал и просеивал их, чтобы они казались священным подношением богам.

Жрец что-то прошептал ему на ухо; Тцлайлок кивнул, поднял голову и гнусно усмехнулся. Вскоре революция накормит древних богов, накормит досыта, и тогда Гексмашине с ее колдовской паутиной ни за что не помешать их великим свершениям. Тцлайлок отдал жрецу распоряжения, которые тот моментально бросился выполнять. Вскоре жрец вернулся, но не один, а на пару с маршалом Ариндзе и его свитой. Спустя минуту к ним присоединился и капитан Флейр. Вид у особого гвардейца был понурый. Даже не верится, что человек, наделенный такой нечеловеческой силой, одновременно может быть настолько слаб духом. Уайлдкайотли в Тцлайлоке уловили, как капитан, проходя через площадь, внутренне содрогнулся. А ведь этот человек не раз проливал кровь на полях сражений. Кому как не ему знать, каких кровавых жертв требует война. Революции необходимо, чтобы состоялся последний и решительный бой. Победы нужно достичь любой ценой. Главное — навлечь на врага страдания и боль. Так уж устроен мир.

— С востока на нас движутся армии паровиков, — произнес Тцлайлок. — Что нового слышно от наших братьев в Квотершифте, компатриот маршал?

— Нашим компатриотам-уорлдсингерам удалось почти до конца расшифровать заклинание проклятой стены, — ответил тот. — Они пообещали мне, что в течение предстоящей недели высота этого сооружения будет существенно снижена. Наши компатриоты разыскали в одном из трудовых лагерей строителя, который когда-то на ней работал. Думаю, мы получим от него ряд ценных сове…

— Мы не можем ждать неделю! — перебил его Тцлайлок. — Потому что в ближайшие часы под стенами Миддлстила уже будет стоять армия рыцарей-паровиков!

— Первая Бригада уже почти завершила переброску по пневматическим туннелям. Я уверен, мы сумеем удержать столицу до того момента, когда будет разрушена проклятая стена. Компатриот Тцлайлок, по ту сторону границы у нас уже двадцать дивизий. Этого достаточно, чтобы захватить любую деревню, любой крупный и малый город в Шакалии.

— А если разрушение стены потребует большего времени?

— У нас есть шахтеры, которые ведут под проклятой стеной подкоп. Им теперь никто не мешает в этом, шакалийских саперов в тоннелях больше нет. Жалкие трусы, оборонявшие раньше приграничные порты, разбежались. На границе не осталось ни одной роты красномундирников, ни одного пограничного отряда. Горные полки все еще несут службу, но не осмеливаются выступить против нас — боятся, что когда они вернутся на свои хутора, то обнаружат в собственных спальнях солдат калифа. Компатриот Флейр и его гвардейцы вполне могли бы обеспечить охрану наших южных пределов.

— Торопиться не надо. Возможность основать город меченых будет дарована гвардейцам чуть позже, — возразил Тцлайлок. — Сначала же они должны помочь нам разгромить войска Короля-Пара.

— Разгромить? — Маршал недоуменно посмотрел на вождя революции. — Миддлстил целиком и полностью в наших руках. Пусть только враг осмелится подойти к городским стенам! Мы выльем на него бочки кипящего масла!

Тцлайлок ткнул пальцем в точку на карте.

— Нет, мы выйдем им навстречу и сразимся вот здесь. Маршал Ариндзе посмотрел туда, куда был направлен указующий перст председателя Первого Комитета.

— Ривермарш? Но там ведь одни холмы, болота и пастбища. Прошу вас, компатриот Тцлайлок! Имея в своем распоряжении две бригады, мы сможем удерживать Миддлстил до середины зимы. С армией Механсии лучше не сражаться на открытой местности. Их рыцари превосходят нашу самую лучшую кавалерию! Они быстрее и сильнее, они лучше вооружены. Их мортиры превосходят по убойной силе любые наши пушки. Я не могу гарантировать вам победу, даже имея десяток боевых бригад!

Тцлайлок протянул руку и схватил маршала за лицо, причем с такой силой, что тот рухнул на колени.

— За нами стоят боги революции! Уайлдкайотли сильны и час от часу становятся сильнее, по мере того как враги народа скармливаются им во имя общего дела! Что есть у этих живых железяк? Их Лоа — жалкие бесплотные тени, как тот вонючий дым, что изрыгают их трубы. Знаете, почему Шакалия так быстро сдалась революции? Она потеряла истинную веру. Не заставляйте меня думать, коротышка, что и вы утратили веру в правоту общего дела!

С этими словами он отпустил свою жертву, и маршал Ариндзе кое-как поднялся на ноги. Как и все прирожденные хищники, он признавал право сильного.

— Мы сделаем все так, как вы говорите, компатриот председатель!

Тцлайлок обернулся к Флейру.

— А вы, компатриот капитан? У вас имеются соображения по поводу предстоящего сражения?

Флейр стоял с мрачным видом, наблюдая, как квотершифтские уорлдсингеры помогают маршалу обрести вертикальное положение.

— Мы двинемся в горы. Дойдем до Ривермарша. Вы скажете нам, куда идти дальше, и мы подчинимся. Мы пойдем туда, куда вы нам укажете, и будем стоять до конца.

— Похвально, компатриот капитан! Первая Бригада отойдет к Гэллоухиллу и Спаутхоллу. Третья Бригада и части Особой Гвардии немедленно отправятся в поход вместе с нашими уравненными ротами революционной армии и дадут отпор агрессорам у Ривермарша.