Оружие победы (иллюстрации оригинала) - Василий Грабин

— Работать очень тяжело при таких отношениях, — заключил я.

Выслушав меня, Сталин обратился к Ворошилову:

— Надо Грабину помочь.

Этого оказалось достаточно. Не знаю, подействовало ли на маршала внушение, которое ему сделал Ворошилов, или же какие-то другие причины, но наша многолетняя распря быстро пошла на спад. Как-то, в конце 1940 года, мы совместно с Куликом готовили материал для доклада на заседании Совета Труда и Обороны. Предварительно этот материал должен был прорабатываться в ЦК и лишь потом докладываться на СТО. Когда мы закончили подготовку доклада, время у нас еще оставалось и Кулик неожиданно пригласил меня поехать к нему домой и вместе пообедать. Поехал, отказаться было невежливо. После обеда Кулик вдруг обратился ко мне:

— Знаете, Грабин, с вами, оказывается, очень приятно работать. Отныне можете рассчитывать на мою поддержку.

И с той поры у меня лишь изредка были столкновения с Куликом. Ко всем совещаниям мы готовились вместе. Вырабатывали единую точку зрения и на совещании вместе отстаивали ее. Но нелегок был путь к взаимопониманию. И в тот день, когда мы с Ванниковым сидели в наркомате и обсуждали ход заседания СТО, час назад принявшего пушку УСВ на вооружение, многие столкновения с Куликом были у нашего КБ еще впереди.

3

Каждая артиллерийская система, принятая на вооружение армии и поставленная на валовое производство, обычно оценивается не только как актив нынешний, но и с точки зрения возможности повышения мощности орудия в будущем — с точки зрения возможности модернизации.

— Как вы оцениваете свою новую дивизионную пушку, перспективна ли она? — поинтересовался у меня Ванников, как раз и имея в виду возможности модернизации УСВ.

— Пушка УСВ отвечает требованиям ГАУ, но мы не считаем ее перспективной, сказал я. — В этом смысле она сильно уступает своей предшественнице — пушке Ф-22. Там мы специально предусматривали возможности модернизации. Чтобы значительно повысить мощность Ф-22, достаточно было расточить камору и применить новую гильзу, которую мы разработали и применили в опытном образце. Но военные отказались от нашей гильзы, а также настояли на том, чтобы снять дульный тормоз. На дульный тормоз их взгляды резко расходятся с нашими. Военные считают, что дульный тормоз может быть допущен только при модернизации пушки. Они, таким образом, приобретают для себя небольшой резерв мощности пушек. Но по нашему убеждению, модернизация должна идти не за счет дульного тормоза, позволяющего еще при рождении пушки сделать ее легче, а за счет иных, специально предусмотренных конструктивных возможностей. Иногда же проще и правильнее создать новую пушку, чем модернизировать старую.

— Значит, вы, Василий Гаврилович, считаете, что пушку УСВ нельзя модернизировать?

— Можно, но только это будет очень сложная и большая работа. УСВ мы рассматривали и рассматриваем как переходную пушку к другой дивизионной пушке такой же мощности, но значительно более легкой. Я считаю, что нужно сегодня думать не о модернизации УСВ, а о создании новой, гораздо более совершенной дивизионной пушки.

— Вашу пушку только что приняли на вооружение, — заметил Ванников, — а вы уже говорите, что нужно проектировать новую.

— Чтобы, не опоздать, Борис Львович, приходится торопиться и самим заниматься вопросами прогнозирования артиллерийского вооружения, конечно, в рамках специализации нашего конструкторского бюро. — Ванников напомнил:

— Вы уже пробовали заниматься прогнозом и все кончилось тем, что вместо вашей пушки Ф-22 военные выдали Кировскому заводу ТТТ на другую дивизионную пушку. Вам удалось превзойти кировцев — Ф-22 УСВ принята на вооружение. Так стоит ли еще раз забираться в область прав и обязанностей Генштаба, командования артиллерией и ГАУ?

— Есть только один путь: создать по собственным, рационально выбранным тактико-техническим требованиям новую дивизионную пушку, мощную, легкую, простую в изготовлении и дешевую.

Обсуждение этого вопроса заняло у нас много времени. Ванников всячески пытался отстоять свою точку зрения, но в конце концов на примере дивизионных, танковых и других орудий мне удалось убедить его, что мы не имеем права бездействовать.

— Создать новую дивизионную пушку будет очень трудно, — сказал я. — Кроме трудностей технических, есть и другие. Придется работать так, чтобы никто из военных о новой пушке не знал, пока она не появится в металле. А как обойтись без них, если финансирование идет через ГАУ? Мы бедны, но с большим запросом. Ведь наше КБ и опытный цех находятся на хозрасчете. Заработаем — получаем зарплату, не заработаем — просим помощи. Правда, пока еще ни разу не просили. И все же хорошо бы иметь какие-нибудь деньги для инициативных работ, тогда бы и новейшая дивизионная пушка быстрее появилась бы.

— Попробуем что-нибудь сделать, — подвел итог Ванников нашему разговору. Занимайтесь этой работой, с финансированием поможем.

И это были не просто слова. Борис Львович Ванников на протяжении долгих лет был нашим надежным союзником в борьбе за совершенствование артиллерии, его помощь всегда была оперативной и действенной.

Но были проблемы, разрешить которые удавалось далеко не сразу. Во время этого же разговора с Ванниковым я затронул очень больной для завода вопрос — о подготовке валового производства:

— Неужели и УСВ будем изготавливать по старинке? Мы сэкономили много времени на стадии проектирования и изготовления опытных образцов. И теперь вся экономия будет зачеркнута кустарной технологией?

— Вы сами знаете, Василий Гаврилович, что это зависит не от Наркомата оборонной промышленности, а полностью от сроков, которые нам назначат для поставки пушек.

— Пора с этим покончить. Может быть, следует вынести этот вопрос на рассмотрение правительства? — спросил я. — По нашему убеждению, это назрело.

Но Ванников не соглашался со мной…

4

Все произошло именно так, как я и предполагал. Вскоре после моего возвращения из Москвы на завод поступил приказ наркомата о снятии с производства пушки Ф-22 и о запуске в производство пушки Ф-22 УСВ. Сроки были очень жесткие — военные не отступили от своего правила. Это диктовало немедленный запуск орудия в производство. Дирекция приняла решение: приступать к производству пушек и на ходу разрабатывать временную технологию с жестким минимумом технологической оснастки.

Итак, все повторялось. Как три года назад мы мучились с пушкой Ф-22, изготовляемой кустарно, так придется работать и теперь с УСВ. Правда, положение было не во всем таким же беспросветным, как в 1936 году.