Зеркало мира (СИ) - Александр Анфилатов

Ярослав слегка кивнул:

— Моя роль?

— Вы, мой ученик. Будете находиться подле меня, как и положено ученику академии. Отряд Сетх остаётся в Вашем распоряжении, и призван сковать врага на правом фланге. В центре колесницы отряда Гор, левее — Паллант. Когда будет атака колесниц, я позволю отлучиться — участвовать в ней… — и через паузу, — Что скажите? Мне интересно Ваше мнение о предстоящем сражении, тем более Вы показали себя в бою под Рахином, как хороший, стратег, разбив вдвое превосходящего врага.

Ярослав ответил после раздумья, как бы нехотя:

— Не смею противоречить, наватаро Анастагор. Вы мой командир и учитель, но есть несколько замечаний.

— Каких? — живо заинтересовался архимаг, в отличие от остальных командиров, большинство из которых сделали кислые мины, скептически относясь к «советам» чужака. Он для них не авторитет, а выигранный накануне бой, наоборот, раздражал, вызывая досаду.

Во–первых, — продолжил Ярослав, подбодрённый интересом Анастагора, — нахожу себя более полезным в порядках воинов, нежели Ваших учеников. Из меня никудышный маг. Впрочем, Вам виднее, Вы мой учитель…

Анастагор согласно покачал головой:

— Действительно виднее… Я никогда не сбрасывал со счётов Ваши способности. Просто нужна практика и пример опытных магов.

— Далее хочу заметить, — продолжил Ярослав, не обращая внимания на слова архимага, — построение на равнине к западу от Рахина имеет за спиной очень неудобное русло древней реки. Сейчас Вади ещё не пересохла, и если нас разобьют, некуда будет отступать. Переправа через Вади превратиться в хаос. Опасно иметь за спиной реку или болото.

Анастагор безмятежно уточнил:

— Думаю, мы будем достаточно далеко от Вади, чтобы в случае отступления спокойно отойти к северу или югу, где и переправимся.

— С моей точки зрения позиция к северу от города много удобнее, — размеренно–спокойно продолжил Ярослав, — Противник занимает агрессивную тактику и для успеха вынужден атаковать. Наша стратегия — выжидательная, основана на контратаке. Грех не воспользоваться такой сильной позицией, как крепость Рахин. Предлагаю растянуть пехоту от стен крепости на северо–восток к холмам, пересекая Медный путь. На правом фланге разместить укрепление в виде лагеря. Укрепить линию пехотинцев кольями и засекой. Всех хумма сосредоточить на правом фланге в районе лагеря, откуда они ударят на приближающегося врага, на его левый фланг и колесницы. Не сомневаюсь, при таких условиях и концентрации хумма на узком участке фронта, враг будет опрокинут и окружён справа, со стороны открытых пространств, где и хумме и нашим колесницам есть место развернуться…

Старший хумарий отряда Яго — Алиат, возмущённо вскинув брови, прервал его:

— Если все хумма будут на правом фланге, кто защитит центр и левый?

Оборотясь к Алиату, Ярослав ответил резко:

— Только пехота — опираясь на засеки, вкопанные колья и другие препятствия. Уверен, стоит нам смять их фланг, вся армия поспешит отойти, но другого пути не будет, как идти на запад через Вади. Даже если мы их не разобьём в самом бою, уничтожим при отступлении.

Воины, слушая слова Ярослава, недоверчиво качали головами, послышались возражения.

— А если противник не пожалеет начать бой на этой позиции, и переправиться через Вади в районе оазиса?

— Мы переместим наши силы по краю Вади к оазису, не позволяя переправляться. Тоже самое будет и южнее. В любом случае, география этого места такова, что везде находим для себя естественные защиты, трудно преодолимые для врага, и только с севера, со стороны Медного пути, открытое пространство. Враг, хочет он того или нет, будет принуждён атаковать здесь…

— Но достаточно открытых пространств с юга и востока! — вновь с жаром возражал Алиат.

— А нам какое дело? Обратимся на юг и всё. Если, конечно, позволим преодолеть Вади. А мы не позволим.

— Хорошо, — прервал назревающий спор Анастагор, — я выслушал, и учту советы. К сожалению, Ваш способ действий, Ярослав, — слишком нов. Чтобы полагаться на подобную стратегию нужен серьёзный опыт. У нас он, конечно, есть, но в несколько иных действиях…

Ярослав пожал плечами.

— Была бы честь.

— Вы останетесь отобедать со мной? — учтиво спросил Анастагор.

— С великим удовольствием, учитель. Только позвольте привести себя в порядок. Я с дороги.

— Не смею препятствовать! — воскликнул архимаг, — и жду к себе, когда будете готовы.

Откланявшись, Ярослав оставил шатёр Анастагора, чтобы уйти к себе, помыться, побриться и выполнить кое какие дела.

Рядом с палаткой, его встретил Борода, которому Ярослав жестом приказал следовать за собой.

— Где Анатолий? — не утерпел друг.

— А хрен его знает где, — само собой вырвалось у Ярослава, — этот тип болван или предатель.

— Что случилось? — взволновался Борода.

— Случилось? Я всё провалил, доверив пленного Шведову. Олег изначально не доверял этому человеку и направил с нами, чтобы проверить в деле. И вот, как только коснулось серьёзных вопросов, Анатоль исчезает вместе с пленным.

— Он бежал?

— Нет. Слушай как было дело. Поймали беглеца, и я отсылаю с ним Шведова, подобно тебе с мешком в Риналь. Сам иду на разведку Семнана с целью прикончить там одного опасного нам человека или, если удастся, взять языка из высокопоставленных лиц асмаилитов. И бац. Попадаю в засаду. Меня берут под белые руки, препровождают в темницу, но предо мной как в страшном сне является тот самый пленник, которого связанным я три дня назад отправил в Рахин вместе с Анатолем. Представляешь облом увидеть гада на свободе, в обществе единомышленников, указывающим на меня пальцем, как на шпиона. Поневоле задумаешься.

— Из твоего рассказа не следует, что Анатолий нас предал.

— Не спорю… и буду рад ошибиться. Унося ноги из Семнана, я не имел возможности узнать судьбу Анатолия. Но смотря на странные обстоятельства бегства пленника, нам следует организовать спасение. И даже не ради его жизни, что само по себе ценно, то хотя бы всё выяснить. К сожалению, у меня сейчас связаны руки договором с Риналем, но я не успокоюсь пока не верну Анатоля, и тем более, если он действительно предал.

Кстати, где мой мешок?

— Да здесь, в палатке, — сделал удивлённую физиономию Борода.

— Не вижу.

Борода усмехнулся над своей предусмотрительностью.

— Да прикопал я его здесь. Никто и не заметил.

— Ну, тогда доставай.

Борода быстренько раскидал кучу вещей, громоздящуюся ещё с момента установки палатки, загнул край расстеленного на земле покрывала и, подняв дернину, извлёк из неглубокой ямки не безызвестную козью шкуру — точнее набитый землёй и золотом мех. Ярослав осмотрел завязки, найдя вплетённые в них волосы не разорванными и восковые печати целыми. Тихо молвил: