Полководцы Великой Победы - Вадим Щукин

Аресты и «чистки» привели к потере более трех тысяч человек, в основном квалифицированных специалистов. Среди репрессированных оказались практически все командующие флотами и флотилиями. Некомплект командного состава достигал 30%, в штабах лишь 40% офицеров имели военно-морское образование, и то в объеме училища. Число же лиц с высшим военным образованием едва превышало 8% от общего количества офицерского состава.

Кузнецов нашел пути выхода из сложной ситуации быстро и безошибочно. Он решил для начала возместить недостаток офицеров широким привлечением сверхсрочнослужащих из опытных моряков торгового флота путем увеличения их денежного оклада, предоставления жилья и различных льгот. Что касается выпускников военно-морских училищ, то они теперь через два- три года после назначения на первичные должности направлялись в Высшие офицерские классы, после чего занимали более высокую служебную ступень. Главное учебное заведение флота, Военно-морская академия, переводилось в непосредственное подчинение наркома с целью максимального использования ее интеллектуального и научного потенциала.

Уровень боевой подготовки рос также и вследствие развертывания сети специальных школ, готовивших юношей к поступлению в училища, а также увеличения срока службы до четырех лет в береговых частях и до пяти — на кораблях. Многовато, быть может, но приближение военной опасности выбора не оставляло.

Проблемы младшего и отчасти среднего командного состава удалось решить в относительно короткие сроки. Иное дело — старшие офицеры и адмиралы, на чью подготовку уходят десятилетия. Поднять, да и то лишь немного, теоретический уровень молодых выдвиженцев могли только краткосрочные сборы, начало систематическому проведению которых положил нарком ВМФ.

Результаты напряженного труда были налицо. Флот превращался в предмет национальной гордости, слова «матрос», «морской офицер» произносились с уважением. По инициативе Н. Г. Кузнецова каждое последнее воскресенье июля стало праздничным Днем Военно- морского флота.

...Когда-то, в далеком 1904 году, немецкий поэт Рудольф Гренц, узнав о подвиге крейсера «Варяг», поразился так, что слова будто сами полились из-под его пера. Стихи перевели на русский язык, положили на музыку, песня стала любима в народе, но после революции ее словно забыли. Теперь усилиями наркома она вернулась. Вернулась как гимн уже советских моряков, как прочный символ связи с героическим прошлым.

И еще одна песня вернулась из забытья благодаря Николаю Герасимовичу — знаменитая «Калинка», ставшая ныне музыкальным опознавательным знаком России за рубежом. Однажды при посещении крейсера «Червона Украина» ее исполнил сам И. С. Козловский, чем вызвал восторг экипажа. Тогда, кстати, и началась дружба великого певца и великого моряка. Кузнецов рассказал о песне К. Е. Ворошилову, и вскоре она зазвучала уже на всю страну в исполнении ансамбля под управлением Б. А. Александрова...

Нарком ВМФ в ту пору решал вопросы самые разнообразные, но в центре его внимания по-прежнему оставалась боевая готовность. Созданная им трехступенчатая система, определявшая место и действия каждого моряка, от матроса до командующего, активно внедрялась в масштабе всего флота.

Оперативная готовность № 3 предусматривала наличие на кораблях всех необходимых запасов и способность приступить к исполнению обязанностей по боевому расчету не более чем через 6 часов; готовность № 2 определяла возможность всех составных частей флота к действиям в течение трех часов и позволяла пребывать в таком состоянии довольно долго. При боевой готовности № 1 кораблям и судам, находившимся в открытом море, запрещалось заходить в иностранные порты, усиливались дозоры, а все силы и части флота немедленно могли приступить к отмобилизованию.

Но между разработкой теории и претворением ее в жизнь лежит, как писал А. С. Грибоедов, «дистанция огромного размера». Начались долгие тренировки, в ходе которых действия личного состава оттачивались до автоматизма, а положения инструкций уточнялись.

Флот креп на глазах. Состоялась закладка двух первых линкоров типа «Советский Союз». Несомненно, эти лучшие в своем классе корабли должны вернуть стране ранг океанской державы! Строительство шло энергично, и уже летом 1940 года на полигоне Ржевка начались испытания нового 406-мм орудия, предназначенного для вооружения линкоров.

Николай Герасимович прибыл на полигон по приглашению своего учителя, замечательного артиллериста, полковника И. И. Грена. Испытания шли успешно. Гигантский стальной монстр уверенно метал снаряды весом более тонны на дальность почти в 46 км, причем с весьма высокой точностью. И хотя кое-что еще нуждалось в доводке, нарком с полным основанием назвал новое орудие «лучшей пушкой в мире».

Теперь можно было прекращать затянувшиеся опыты с 305-мм динамо-реактивными, или безоткатными, орудиями. Начатые почти 10 лет назад по инициативе М. Н. Тухачевского, они выявили полную непригодность подобных систем для боя с кораблями противника и весьма ограниченную способность поражать береговые цели. Что ж, как говорится, в науке отрицательных результатов не бывает, но в данном случае эксперимент, чья сомнительность была понятна специалистам, обошелся немалой затратой времени и средств, необходимых, к примеру, для разработки систем стабилизации морских зенитных орудий.

В свою очередь адмирал Кузнецов — таким стало его звание с 4 июля 1940 года — поручил И. И. Грену возглавить комиссию по выбору огневых позиций береговой артиллерии в районах Финского залива, на островах Моонзундского архипелага и полуострове Ханко. Вхождение стран Прибалтики в состав СССР, успехи советского правительства в улучшении стратегического положения государства и перебазирование управления Балтийского флота в Таллин придавали задаче укрепления передовых морских рубежей особую важность.

Планы усиления береговой обороны часто рассматривались в Кремле, нарком ВМФ лично докладывал о ходе работ. 19 октября 1940 года он вышел с заседания Совета народных комиссаров в подавленном настроении: осуществление его мечты, строительство авианосцев, откладывалось. Сталин объяснил, что авиационная и смежные с нею отрасли промышленности перегружены заказами, а потому не справляются с разработкой палубных самолетов и взлетно-посадочных устройств, без которых эти гигантские корабли беспомощны. Без необходимого оборудования авианосцы невозможно ввести в строй, а если — что маловероятно — и удастся оснастить хотя бы пару кораблей, то каждый из них, действуя в одиночку на своем флоте, будет почти бесполезен. А ведь еще предстоит обучение экипажа и летного состава, отработка тактики применения авианосцев и способов их взаимодействия с другими кораблями... Времени на это практически не оставалось.