Своенравный подарок - Кира Стрельникова

Антония закатила глаза и уже не сдержала громкого смеха — они сидели в том самом внутреннем садике, вход куда был возможен только из личных королевских покоев.

— Он что, хочет подарить мне котёнка?! — выговорила она, чуть успокоившись.

— Мне кажется, да, — Тересия немного виновато вздохнула и покосилась на Тони. — Я сказала, что у тебя их никогда не было…

Юная герцогиня постаралась изобразить удивление как можно правдоподобнее, когда во время ставшей регулярной прогулки с фрейлинами по парку слуга передал ей корзинку, накрытую пледом. Она ощущала, что Ив где-то рядом, и наверняка напряжённо ожидает её реакции, поэтому обнаружив внутри именно то, что предполагала — пушистый серый комочек, с недовольным попискиванием пытавшийся стащить с шеи бантик, Антония была в восторге. Животных она в самом деле любила, а уж котята не могли не вызвать умиление, особенно такие очаровательные, как подаренный супругом.

Ещё, были оставленные в местах, где она точно сможет их найти, ирисы, и Антонии стоило больших трудов сдерживаться и не улыбаться во весь рот при встрече с Ивом — почему-то ей казалось, начни она расспрашивать о цветах, муж будет отнекиваться. Потому что, когда Тони поинтересовалась о котёнке, доблестный герцог изо всех сил попытался изобразить недоумение. «По-моему, кто-то ужасно смущается признаваться, что ухаживает за мной!» — мелькнула у неё ехидная мысль, но старания Ранкура умиляли, и Антония не стала вводить его в ещё большее замешательство, требуя каких-то объяснений и тем более признаний. Ей достаточно было действий, а не слов, они ведь говорили о чувствах гораздо лучше. В том, что чувства всё-таки были, и королева-мать права, она верила, ведь сердце её не обманывало. Взгляды, прикосновения, улыбки — точнее, та, особая, которой Ив улыбался только ей, всё намекало на то, что он относится к своему Огонёчку с трепетом. И у Тони у самой замирало сердце при взгляде на широкоплечую фигуру мужа, и уже не волновали бывшие любовницы, которые пытались обратить на себя внимание Ива, едва он появлялся в пределах видимости. Ранкур их совсем не замечал, как и попытки сделать ему всякие предложения с помощью вееров. Одну из таких бесстыдниц прямо на прогулке Ив осадил сам, подойдя к ней и высказав оторопевшей леди в лицо:

— Миледи, не думаю, что воспитанной даме пристало делать подобные предложения женатому мужчине, да ещё и прилюдно, — спокойно произнёс он, потом повернулся к Антонии и мягко улыбнулся. — Ваша светлость, мне кажется, нам стоит продолжить прогулку в другом месте, — и поднёс ладонь Тони к губам, не сводя с неё взгляда.

После этого в присутствии Тони придворные дамы остерегались даже завуалированно приставать к наследнику трона Айвены. Точку в противостоянии Антонии и бывших пассий мужа поставил один из вечеров, куда её пригласили буквально накануне торжественного приёма, и куда она пришла вместе с Тересией. Там хозяйка вечера попыталась изобразить неудачный инцидент и подстроить падение чашки с чаем на платье Антонии. Откуда ей было знать о третьем даре юной герцогини, и о том, что благодаря ежедневным тренировкам она уже очень даже прилично с ним управляется. В результате якобы неудачного столкновения чашка повисла в воздухе, не перевернувшись, Тони с невозмутимым видом поставила её обратно на блюдце, а буквально несколькими минутами спустя из камина, около которого стояла леди, вылетело несколько искр — прогорели дрова. И ну совершенно случайно они упали на расшитый жемчугом шёлковый подол платья, и естественно, Антония решила помочь хозяйке приёма и погасила начавшую тлеть ткать первым, что попалось под руку. Красным вином из бокала, стоявшего на столике.

— О, как жаль, среди ваших горничных никто не владеет бытовой магией? — Тони изобразила сочувствие и мило улыбнулась, глядя прямо в глаза леди, в которых плескалась бессильная злоба. — Иначе платье безнадёжно испорчено, но ведь это лучше, чем если бы оно полностью сгорело, правда? — улыбка Тони превратилась в усмешку. — Кстати, миледи, вам никто не сказал, один из моих даров — это магия Огня? — понизив голос, так, чтобы их никто не слышал, добавила она и выпрямилась.

После этого Антония забрала Тересию и с чувством выполненного долга вернулась во дворец. Она была уверена, на торжественном приёме завтра больше никто из охотниц за титулом королевы не посмеет переходить ей дорогу. Однако, Тони пугали притихшие статс-дама и граф де Инсальф: первая больше не пыталась делать гадостей даже в мелочах, и даже её фрейлинам, а второй и вовсе почти не показывался во дворце. Свои опасения она высказала позже, вечером, когда они с Ивом лежали в своей спальне в новых покоях, на пушистой шкуре перед камином. Открытая бутылка с лёгким золотистым вином стояла на низком столике, рядом — тарелка с фруктами, Антония в небрежно запахнутом, тонком кружевном пеньюаре удобно устроилась в объятиях мужа, прислонившись к его груди спиной и держа бокал в одной руке. Ив обнимал её за талию, и его ладонь, проникнув под единственный предмет одежды на Тони, тихонько поглаживала чувствительный живот супруги.

— Мне как-то не по себе, Ив, — призналась она, глядя на мерцающие угли в камине, и пригубила вино. — Не верится, что они вот так просто сдались и решили отойти в сторону.

— Ариго ещё жив, — напомнил Ив, вынув бокал из её пальцев и тоже сделав глоток. — А за тобой Наринна стоит, маркиза де Монтени слишком на рожон лезть не будет, ты ведь тоже ей зубки показала. Тем более, уверен, до неё уже дошли слухи о твоих умениях в магии, — он усмехнулся и провёл губами по виску Тони. — А они у тебя всяко выше неё.

— Да, королева говорила, у этой леди какие-то слабые дары, — рассеянно кивнула Антония, чуть повернув голову и потёршись щекой о плечо Ива. — И всё равно, тревожно как-то…

— Всё хорошо будет, Огонёчек, — мягко перебил её Ранкур, его ладонь скользнула выше и обняла розовое полушарие, палец погладил тёмную горошину соска. — Ты мне веришь? — понизив голос почти до шёпота, спросил он, наклонившись к Антонии.

Она подняла голову, отставила бокал и улыбнулась, закинув руку на шею Иву.

— Верю, — тихо ответила Тони, запустив пальчики в рыжие пряди, и притянула его к себе, накрывая рот Ранкура поцелуем.

Некоторое время Антония не думала ни о чём кроме настойчивых и горячих губ Ива, моментально пробудивших дремавший в крови огонь, однако продолжения за поцелуем не последовало, как она ожидала. Герцог отстранился, и Тони едва удержалась от разочарованного возгласа. Она встретилась с его внимательным взглядом, неожиданно серьёзным, и подняла брови.

— Ив? — негромко позвала она мужа, от смутного ожидания в груди стало гулко, и сердце забилось чуть быстрее.