Поднять перископ! - Сергей Лысак

— И кто именно?

— Корреспондент «Русского Слова» Василий Иванович Немирович-Данченко. В прошлый раз он прорвался на паровозе в Порт-Артур в начале мая. Японцы уже высадили десант в Бицзыво и хозяйничали там, как у себя дома. Сейчас же прибыл несколько раньше и на встречу с корреспондентами в Морском Собрании просто не успел. Но он уже на месте и ищет встречи со мной. Черемисов это выяснил. Может, возьмем его на «Косатку»?

Он о такой удаче даже не мечтает.

— Хм-м… Но ведь Василий Иванович — человек уже в возрасте… Не возникнет ли проблем с ним?

— Не возникнет. В прошлый раз он успешно работал в осажденном Порт-Артуре без всякой скидки на свой шестидесятилетний возраст. Да и доктор у нас на борту есть, пропасть не даст.

— Да, идея интересная… Давайте попробуем. Если он согласится, конечно.

— Согласится, Степан Осипович! Будьте в этом уверены!

Сейчас Михаил вспоминал этот разговор, стоя на мостике лодки. За кормой удалялся берег. Отряд крейсеров заранее вышел во время прилива на внешний рейд и ночевал там. Для всех японских наблюдателей это был обычный выход, если бы не один нюанс. Вскоре вслед за крейсерами вышла «Косатка». Когда она отходила от причала, ее провожали все, кто принимал участие в ремонте, а также экипаж «Енисея». Желали успехов и скорейшего возвращения с победой. Прибыл даже Макаров собственной персоной, напутствовав героический экипаж. И все, стоящие на причале, знали — на «Косатке» н е т торпед. Зато снарядов погружено очень большое количество. Из чего можно сделать вывод — лодка собирается действовать исключительно артиллерией против транспортов. О вставках в торпедные аппараты знал очень узкий круг лиц. Погрузили их ночью, поэтому лишних свидетелей не было. На уходящие крейсера погрузили большой запас торпед Уайтхеда, стоящих на вооружении русского флота. На недоуменные вопросы некоторых — «Зачем столько?!», отвечали, что для уничтожения задержанных транспортов, чтобы не тратить снаряды и не связываться с подрывными патронами. Что, в общем-то, было недалеко от истины. Михаил знал по опыту прошлой жизни, что крейсера Владивостокского отряда так и поступали. Да вот только когда стемнело, «Косатка» оказалась под бортом «Аскольда», противоположном от берега, и двадцать четыре торпеды перекочевали на нее. Пока шла погрузка торпед, Михаил обсудил последние нюансы предстоящего рейда с Рейценштейном.

— В общем, Николай Карлович, вам предстоит действовать несколько севернее. Мы спустимся до самого Корейского пролива. Но сначала надо отремонтировать радиотелеграфную установку и пусть радиотелеграфисты крейсеров и «Косатки» наладят связь между кораблями в спокойных условиях.

— Теперь все ясно. А я еще удивился, что это в пакете, что нельзя его вскрывать до выхода?

Но зачем Вам самому заходить, Михаил Рудольфович? Пошлем «Боярин», пусть он все и доставит. А мы его в море подождем. И если Камимура со своими броненосными крейсерами появится, то постараемся его на «Косатку» навести.

— Мне надо самому переговорить с представителями «Телефункен», Николай Карлович. В какой-то степени я виноват перед ними, что не уберег их сотрудника. Да и отчет Ланга надо им вернуть. Это одно из условий сделки. А с «Телефункен» нам ссориться ни к чему. Аппаратура у нее хорошая и было бы очень желательно наладить сотрудничество с ней. Плюс языковый барьер. Я хорошо знаю немецкий и, думаю, легче добьюсь расположения немцев. А то, вдруг на какого-нибудь русофоба нарвусь, что он продавать детали откажется. Просто так, из вредности. Плюс возможная реклама. Немцы не устоят перед искушением растрезвонить по всему миру, что знаменитая «Косатка» снова обратилась к ним по вопросам обеспечения радиооборудованием.

— Пожалуй, Вы правы… Хорошо, грузим мины и утром, с рассветом, уходим. Как раз будут видны все ориентиры, чтобы пройти через минные поля. О предстоящем заходе в Циндао пока никто знать не будет. А там, глядишь, что-нибудь интересное у немцев узнаем. Ну, а пока, как насчет чайку с коньяком, Михаил Рудольфович?..

И вот теперь, глядя внимательно по сторонам, Михаил подводил итоги того, что же удалось сделать. «Косатка» полностью «легализована», если можно так сказать, и он сам является офицером Российского Императорского Флота. Со стороны императора — полное понимание и поддержка, что удивительно само по себе, но факты есть факты. Подводные лодки признаны эффективным оружием и в России начато их строительство. Работы над лодками старых проектов прекращены, чтобы не изобретать велосипед. Позиции Макарова на флоте очень упрочились, и всякие «алексеевы» поджали хвост. Во всяком случае, пока идет война.

Надо воспользоваться моментом. После войны вся эта нечисть вылезет из щелей и будет кричать о том, как она героически победила Японию. Вроде бы, удалось обмануть противника относительно торпед. И это даже хорошо, что торпеды Шварцкопфа пришли во Владивосток, о чем японцы прекрасно знают. Значит, в данный момент они у в е р е н ы в том, что «Косатка» не представляет опасности для военных кораблей. Торпед у нее нет, а вступать в артиллерийскую дуэль она не будет. А что, если… Лучшего случая не представится… Камимура уверен, что в Сасебо, в своей собственной базе, в глубоком тылу ему ничто не угрожает… Нет, тут надо даже не семь, а семьдесят семь раз отмерить. Но идея очень и очень интересная. И если сейчас не применять торпеды против японских конвоев, то противник убедится в том, что главного оружия у «Косатки» действительно нет. Одна единственная торпедная атака, даже самая удачная, сразу же разрушит эту легенду. Надо было бы отправить стармеха в Петербург, чтобы строительством новых лодок занимался. Да только оставлять лодку на одного механика… А новый второй механик, который придет, его самого учить надо. Ладно, можно будет подождать до конца войны, а потом вместе в Петербург поехать. Гнать «Косатку» обратно на Балтику нет смысла. Пусть остается на Дальнем Востоке, как грозное напоминание всем любителям поживиться за чужой счет, что не всегда их авантюра — проверка России на прочность, может увенчаться успехом. Причем, не только в Токио, но и в Вэйхайвэе. Да и в Циндао тоже, что уж кривить душой. Сделан важный «подарок» русской армии. Макарову дана идея строительства бронепоездов. В условиях Порт-Артура вполне осуществимая. И пусть она исходит от Макарова. А то, если все время в роли изобретателя будет выступать господин Корф, это будет уж очень подозрительно. На борту лодки три пассажира. Капитан первого ранга Кроун, лейтенант Колчак и корреспондент «Русского слова» Немирович-Данченко. Все трое сейчас стоят рядом на мостике и смотрят вокруг широко открытыми глазами. Для всех троих это чуть ли не попадание в сказку. Если Кроун хотя бы видел работу «Косатки» со стороны, то для Колчака и Немировича-Данченко это самый настоящий «Наутилус». Михаил знал, что раньше Колчак был противником подводных лодок. Но то, что натворила «Косатка», перевернуло все его представления о войне на море. В чем он честно признался во время их разговора. Михаил тогда не подал вида, но остался доволен. В первый поход из нескольких претендентов он выбрал именно Колчака. Держитесь подальше от политики, Александр Васильевич. Флот — вот Ваше предназначение. И Вы останетесь в истории, как выдающийся адмирал и полярный исследователь, а не «верховный правитель». Но если все удачно сложится, то не будет больше ни «верховных правителей», ни многочисленных «правительств» на территории многострадальной России. Корреспондент же все еще не до конца верил происходящему и не был уверен, что ему это не снится. Когда он все же добился встречи с командиром «Косатки», получив разрешение от самого Макарова, то после нескольких дежурных вопросов был огорошен неожиданным предложением.

— Василий Иванович, а не хотели бы Вы сами сходить с нами в море на «Косатке»? Посмотрели бы все своими глазами. Ведь не зря говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать!

О таком корреспондент даже мечтать не смел, поэтому согласился не раздумывая. В итоге, перед выходом все трое оказались на борту «Косатки». На спартанскую обстановку никто не жаловался, хотя Кроун и Колчак поначалу были несколько удивлены тем, что на мостик лучше подниматься не в форме, а в специальной «непромокабельной» робе, комплект которой все получили. Но теперь, стоя на обдаваемом брызгами мостике, они оценили изобретение командира лодки. И только неисправная радиостанция портила настроение. Хочешь, не хочешь, а придется заходить в Циндао. Не снимать же радиостанцию с другого корабля, в самом деле. Перечень того, что надо заменить, оказался внушительным. Тем более, радист сразу предупредил, что некоторые вещи лучше взять с запасом. Больше никаких попыток диверсий не было. Два задержанных террориста оказались эсэрами, которых удалось отправить в Порт-Артур с единственной целью — вывести из строя «Косатку» и ее командира. Задание было получено еще в Петербурге, а в Порт-Артуре с ними должен был связаться человек. Как оказалось — местный китайский купец. Именно он обеспечил форму поручика и оружие для террориста. Мину на борт пронести не удалось из-за серьезных мер обеспечения безопасности. После неудачного покушения и попытки поджога лодки, «купец» как в воду канул. Найти его так и не смогли.