Не потерять человека - Георгий Александрович Вайнер

по делам несовершеннолетних, где же вы? Подросток, который пьет, лодырничает, ворует, прогуливает, изготовил финку! Зачем, как вы думаете?

Нет, все сохраняют полное спокойствие. Финку отобрали? Отобрали. Выговор за нее объявили? Объявили. А что парню ваш выговор, как говорится, «до лампочки» – не важно. Не помешал выговор Полякову изготовить новую финку и выйти с нею – как и следовало ожидать – «на большую дорогу».

Не случайно на рабочем собрании в цехе, где работали Поляков и Гордеенко, работница Белова со всей болью материнского сердца говорила:

«В наш коллектив приходит молодежь! Приходит учиться делу. А мы ее портим! Любители выпивки втягивают ребят в свою компанию, а старые кадровые рабочие смотрят на них – как бы посторонние. Делает парень нож, а мы – отвернемся. Выпил, пришел пьяный на работу – простим. А результаты плохие получаются… И мы обязаны потребовать от тех наших рабочих, любителей поучить молодежь выпивке, анекдотам и кой-каким другим развлечениям: прекратите портить наших ребят! Будьте им действительно старшими товарищами!..»

Вопрос о роли старшего в преступлении возник и на суде. Гордеенко, помимо обвинения в грабеже, был привлечен также к ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность. Во время слушания дела Гордеенко представлял события так, будто он выступал у своих друзей чуть ли не «младшим партнером». Надо сказать, что до суда это ему неплохо удавалось: в процессе предварительного следствия Поляков был под стражей, а Гордеенко разгуливал на свободе.

В судебном заседании между адвокатом и прокурором произошел примечательный диалог.

АДВОКАТ. Вы неправильно понимаете статью Уголовного кодекса: вовлечение в преступную деятельность надо понимать как вовлечение в преступный мир…

ПРОКУРОР. У нас нет какого-то абстрактного «преступного мира». Совершение одного конкретного преступления уже образует преступную деятельность.

Была когда-то пословица: «Не тот вор, что убил, а тот, что зло породил…» Не совсем верно – тот, что «убил», тоже «вор». Но очень страшно, когда зло, творимое подростками, порождают взрослые.

Взрослые… Обидно и глупо, когда взрослые люди, призванные самой жизнью учить детей добру и делу, поступают наперекор законам природы и человеческого общества – учат их плохому или поощряют его. К сожалению, это проявляется не только в пьянстве: бывает, когда взрослые поощряют подростков не только в том, что ведет к преступлению, но и в самом преступлении. Хотя, как правило, это начинается с пьянства, и оно же служит прямой причиной последующего преступления. Листаем следующее дело.

«…Дело было вечером – часов этак в десять… Делать было нечего. А так – скука. Взяли мы с Володькой бутылочку этой… которая сорок градусов в тени, махнули. Повторили. Захмелели. И пошли гулять. Глядим – детский сад. А возле него – сарай. Володька говорит: давай посмотрим? Я говорю – давай. Взяли лом, сковырнули замок с двери сарая. Заходим. Смотрим, стоит стиральная машина. Володька говорит: возьмем? Я говорю – возьмем. А сами пьяные, конечно. Ну, это, берем машину, дверь закрываем, выходим на улицу. Володька говорит: к тетке свезем. Ладно. Останавливаем такси, грузим, едем. Приехали. Поднялись к тетке, спрашиваем: возьмешь стиралку? Она говорит: а откуда машина? Володька сказал – друг, мол, один продает. За пятнадцать рублей. Тогда машина тетке понравилась, и она говорит: беру. Дала деньги. Тут сразу ее муж говорит: спрыснуть, мол, надо обновку. Взял он у нас три рубля, сбегал за бутылкой. Вот мы все посидели, выпили. И ушли. И снова в этот детский сад приезжаем. А там других вещей навалом: холодильник, швейная машина, кофейные чашки, еще чего-то. Ну, это, мы, конечно, пьяные были. Взяли все, на улицу вынесли, такси поймали. Конечно, к Володькиной тетке привозим, принимайте, мол, товар. Муж теткин, само собой, с нами вышел, помог вещи перетаскать наверх, в квартиру. Тут уж тетка не спрашивала, откуда вещи. За холодильник, говорит, тридцать рублей вам дам, а кофейные чашки и швейная машинка мне без надобности. Хотя, мол, не возражаю, если надо – пусть постоят. Да. Ну а муж ее, когда выпил с нами, больше ничего говорить не стал, поздно уже было, часов двенадцать. Он оделся и ушел. Посты проверять. Он это, ну, по части наружной охраны работает. Ну и мы поехали, а потом нас, конечно, арестовали. Пьяные были, вот в чем все дело-то. А так бы чужого не взяли, не-ет…»

Автор этой судебной исповеди – Юра Раздоров, семнадцати лет, образование 9 классов. И все в этой исповеди правда: и то, что вместе со своим приятелем Владимиром Котомкиным они обокрали детский сад, и то, что оба были пьяные. Разве что подход к последнему обстоятельству у нас с ним разный: он напирает на то, что «конечно, был пьяный», и надеется, что это расценят как смягчающее его вину обстоятельство; а мы видим в его пьянстве одну из основных причин преступления и обстоятельство, отягчающее вину, – ведь привел он себя в скотское состояние сам, по доброй воле! Не будем здесь останавливаться на подробном анализе всех видимых причин преступления Раздорова и Котомкина: они весьма типичны и сходны с причинами, которые мы ранее уже рассматривали. Скажем лишь бегло, что ученик десятого класса Раздоров ни учиться, ни работать не хотел, а когда его трудоустроили, самовольно ушел из автобазы. «Я не работаю, – говорит Раздоров, – потому что работа автослесаря мне не нравится». Администрация автобазы тоже, видимо, не слишком сильно за него держалась, потому что сразу же направила в Комиссию по делам несовершеннолетних запрос на разрешение уволить Раздорова (увольнять подростков без разрешения комиссии нельзя). Комиссия в свою очередь проявила к парню «живейший интерес» – за несколько месяцев не удосужилась даже ответить автобазе на ее запрос, не говоря уже о том, что никто не поинтересовался самим Раздоровым, хотя он и состоял на учете в детской комнате милиции. Что касается общественности по месту жительства ребят, то в отношении Раздорова ЖЭК сообщил, что жалоб на него нет, а в отношении Котомкина высказался домком: «Домком сообщает, что Котомкин в домкоме репрессиям не подвергался». Вот и все. Комментарии излишни.

Разговор пойдет о другом – еще об одной, не менее важной, чем пьянство, причине преступления – о взрослых, которые фактически привели двух подростков на скамью подсудимых. Кто они, эти взрослые? Володина тетка Галкина и ее фактический муж Евтехов.

Могут возразить: позвольте, скажут, ведь к первому эпизоду преступления ребят они не имели отношения? Ведь ребята сначала украли стиральную машину, а только потом привезли ее к Галкиной? И она их не подговаривала совершить эту кражу и даже вроде попыталась установить, чья машина? Чисто