Последняя битва - Ирина Булгакова

А что будет, если соединить всё это в одно целое?

Нахема ничего этого не знала. Она привыкла играть в опасные игры. В этом была она вся. Теперь она стала практически всемогуща. Теперь она наполнилась и обрела сама себя. Но даже вся её закалка не помогла, когда она увидела глаза Милы.

В этих глазах отражался двенадцатибальный шторм и дикий рёв зверя. Там больше не было жалости и сочувствия. Там больше не было любви и сострадания. Чаша переполнилась до края!

Мила поднялась очень медленно и грациозно, немного отталкивая подругу. Больше ничто не имело значения…

Мира, распахнув глаза, съёжилась от удара, что нанесла её подруга. Ей никогда не доводилось видеть Милу в таком состоянии. И сейчас она не стреляла из лука, не говорила заклинания, не призывала силу. Мила скрестила короткий клинок со своей соперницей. Вокруг разошлись волны силы.

Удар! Поворот. Снова удар! От стали летели искры, диадема то и дело вспыхивала, а Аманда и Мила отходили от нападок друг друга. Обе были красивыми, когда-то любящими, когда-то любимыми, но сейчас они стали соперницами и врагами. И должна была остаться только одна…

Мира видела, как неожиданно Мила подалась назад. Это Нахема ранила её, немного задев плечо. Сила, что шлейфом расходилась от Милы и царицы вампиров, скручивала. Воздух затрещал от накала страстей. И всё же Мила уступала. Мира вздрогнула и поняла, что сердце затрепетало вместе с ней. Но, увидев глаза подруги, немного успокоилась. Мила была — сама решимость.

Мира перевела взгляд.

Огонь — символ жизненной энергии, плодородия, олицетворение солнца и солнечного света, божественный дар, очищение. Огонь — медиатор между небом и землёй. Это сила, что воспламеняет душу, вдохновляет сердце. Крещение огнём — восстановление изначальной чистоты. Огонь — один из первоэлементов, активное мужское начало. Соединяясь с водой, он порождает жизнь. Огонь — божественная справедливость. Иногда огонь разделяют на небесный и адский. В огне можно сгореть, но можно и возродиться.

Какие мысли рождаются при виде танца пламени? Мирный костёр — уют, спокойствие, загадочность. А пожар?

Так вот, Анри потушить себя не мог. Он вспыхнул, а гаснуть не хотел, разгораясь ещё жарче. Удары его топора сейчас могли загнать соперника по колено в землю. Его несло такой волной, что Самаэль невольно отступал и уступал ударам его смертельного оружия. Делать было нечего. Этот для него слишком силён. Он не стыдился отступать. Только глупцы не умеют проигрывать. Но он проигрывать не собирался.

Мира ещё не осознала того, что её насторожило. Милу и Анри выманивали из зала. И Нахема, и Самаэль пятились, отводя удары, а Мила и Анри, разгорячённые сражением, принимали правила игры, сами того не ведая. Самаэль неожиданно сильно оттолкнул Анри и прыгнул куда-то в сторону огромной золотой статуи. Там стоял большой литой диск, по которому он и ударил молотком. Звон, что раздался вокруг, заставил закрыть уши. И крик… Женский и детсткий истошный вопль разрезал пустоту. Откуда-то сверху на руки золотого божества полилась красная жидкость, алым дождём окрашивая металл. И Мира поняла, что это… Жертва, что наполняла Чашу.

Силы Иных не были безграничны. Огонь не может гореть вечность, вода тоже высыхает. Впрочем, силы их оппонентов, тоже нуждались в подпитке. Однако Воины питались агонией, запахом и вкусом крови своих жертв. Едва Чаша восполнялась, Воины мигом восстанавливали свои резервы. Им не нужен был отдых, как Иным, чтобы привести себя в порядок. Им нужна была чужая смерть.

Нахема залилась смехом в диком восторге, опуская руки в кровавую жидкость. Чаша наполнилась. Это сила разливалась вокруг. Порезы, что нанесла ей Мила, стали затягиваться просто на глазах! Она даже выше ростом стала. Тоже самое происходило и с Самаэлем. Анри и Мила поняли, что какой-то шанс был упущен, и внутренне приготовились.

— Глупцы! — закричала Нахема, извиваясь в лепестках силы, скоро взойдёт солнце, и Врата будут открыты. Поклонитесь и покоритесь Хозяину! — воскликнула она, поднимая окровавленные руки к небу.

— Да мы скорее вас поклоним и наклоним, — раздался спокойный голос. Мира повернула голову и…

ГЛАВА 6

Я свободен! Я свободен! Словно птица в небесах.

Я свободен! Я свободен! Я забыл, что значит страх.

Я свободен! Я свободен! С диким ветром наравне.

Я свободен! Я свободен! Наяву, а не во сне!

— Да мы скорее вас поклоним и наклоним, — раздался спокойный голос. Мира повернула голову и…

Винар стоял в конце зала, оперевшись на меч, где появилась некоторое время тому назад и она сама. Его взгляд не выражал ничего хорошего. Слишком уж стальным и ледяным он был. Даже у Анри по затылку пробежал озноб.

"Винар!", — Аслан, что стоял рядом с другом, и Мира удивлённо завертели головами. Им послышался чей-то отчаянный крик. Но крик прозвучал и растаял, а события разворачивались.

— Ничтожество! — захохотала Нахема. — Маленькое жалкое использованное ничтожество! — Винар было дёрнулся от такого, но усилием воли сдержал себя.

— Лестно, мадам. Но по сравнению с вами, я ещё кое-что стою. Хотя, ваш возраст добавляет вам некого раритетного очарования. — Нахема вскипела. Женщина может выдержать насмешку над чем угодно, но не над возрастом и внешностью.

— Ты пожалеешь! — зашипепела она, словно гаргулья. Винар начал плести хитроумное заклинание, чтобы спеленать бывшую любимую по рукам и ногам. Та злобно оскалилась.

"НЕТ! Винар!", — Мире показалось, что уши заложило от той боли, что ворвалась в мир с этими словами. И тогда она поняла, кто это кричал…

Нахема воздела руки к небу, и Самаэль исчез, растворившись в собственном хохоте.

— Нима. Огавакул то сан ивабзи! — в руках Нахемы вспыхнул какой-то знакомый огонёк. И Мира увидела свой амулет. Какие же силы заключались в нём? — Эко! Эко! Эко Азарак. Эко. Эко Арада! Багабхи лажа ачахаба! Карельёс! Ламас ламас Бочальёс! — слова звучали в голове, а стены затрещали от силы, что распирала их. Лагоз ачта Габуолас Самаас ачха фемилас Гаранья! — бывали у вас минуты, когда время несоизмеримо растягивается, и вы смотрите на каждый жест и действие, как на резину? Мира смотрела, как луч силы вытягивается в сторону Винара, и не выдержала…

Винар не видел, как люди Рамюэля, Марана и эльфы раз за разом отступают. Небо было чёрным от крыльев огромных птиц. Груки вперемешку с летучими мышами рвали на части. Огромные перья проходили сквозь тела людей, отравляя брызгами своего яда близстоящих. Летучие мыши, словно пираньи, обгладывали лица до кости, вырывая глаза и куски кожи. Человеческие тела поднимались в воздух, а затем сбрасывались вниз, как кульки с мукой. Вокруг была Нечисть. Искорёженная, злая и голодная. Которая, к слову, неплохо владела оружием. Сотканная из мёртвой плоти и песка, она легко переносила удары мечей, расыпаясь лишь тогда, когда ей отсекали голову. Но сколько же её было! И люди отступали, понимая, что им не прорваться, пока… Или вокруг стало светлее, или в сердце родилась надежда. Что это?