Проза о войне (сборник) - Борис Львович Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но шла война, распоряжаясь по своему усмотрению человеческими жизнями, и судьбы людей переплетались причудливо и непонятно. И, обманывая коменданта тихого 171-го разъезда, младший сержант Маргарита Осянина и знать не знала, что директива имперской службы СД за N С219/702 с грифом «только для командования» уже подписана и принята к исполнению.
3
А зори здесь были тихими-тихими.
Рита шлепала босиком: сапоги раскачивались за спиной. С болот полз плотный туман, холодил ноги, оседал на одежде, и Рита с удовольствием думала, как сядет перед разъездом на знакомый пенек, наденет сухие чулки и обуется. А сейчас торопилась, потому что долго ловила попутную машину. Старшина же Васков вставал ни свет ни заря и сразу шел щупать замки на пакгаузе. А Рита как раз туда должна была выходить: пенек ее был в двух шагах от бревенчатой стены, за кустами.
До пенька осталось два поворота, потом напрямик, через ольшаник. Рита миновала первый и - замерла: на дороге стоял человек.
Он стоял, глядя назад, рослый, в пятнистой плащ-палатке, горбом выпиравшей на спине. В правой руке он держал продолговатый, туго обтянутый ремнями сверток; на груди висел автомат.
Рита шагнула в куст; вздрогнув, он обдал ее росой, но она не почувствовала. Почти не дыша, смотрела сквозь редкую еще листву на чужого, недвижимо, как во сне, стоящего на ее пути.
Из лесу вышел второй: чуть пониже, с автоматом на груди и с точно таким же тючком в руке. Они молча пошли прямо на нее, неслышно ступая высокими шнурованными башмаками по росистой траве.
Рита сунула в рот кулак, до боли стиснула его зубами. Только не шевельнуться, не закричать, не броситься напролом сквозь кусты! Они прошли рядом: крайний коснулся плечом ветки, за которой она стояла. Прошли молча, беззвучно, как тени. И скрылись.
Рита обождала - никого. Осторожно выскользнула, перебежала дорогу, нырнула в куст, прислушалась.
Тишина.
Задыхаясь, кинулась напролом: сапоги били по спине. Не таясь, пронеслась по поселку, забарабанила в сонную, наглухо заложенную дверь:
- Товарищ комендант!.. Товарищ старшина!..
Наконец открыли. Васков стоял на пороге - в галифе, тапочках на босу ногу, в нижней бязевой рубахе с завязками. Хлопал сонными глазами:
- Что?
- Немцы в лесу!
- Так…- Федот Евграфыч подозрительно сощурился: не иначе, разыгрывают…- Откуда известно?
- Сама видела. Двое. С автоматами, в маскировочных накидках…
Нет, вроде не врет. Глаза испуганные…
- Погоди тут.
Старшина метнулся в дом. Натянул сапоги, накинул гимнастерку, второпях, как при пожаре. Хозяйка в одной рубахе сидела на кровати, разинув рот:
- Что там, Федот Евграфыч?
- Ничего. Вас не касается.
Выскочил на улицу, затягивая ремень с наганом на боку. Осянина стояла на том же месте, по-прежнему держа сапоги за плечом. Старшина машинально глянул на ее ноги: красные, мокрые, к большому пальцу прошлогодний лист прилип. Значит, по лесу босиком шастала, а сапоги за спиной носила: так, стало быть, теперь воюют.
- Команду - в ружье: боевая тревога! Кирьянову ко мне. Бегом!
Бросились в разные стороны: деваха - к пожарному сараю, а он - в будку железнодорожную, к телефону. Только бы связь была!..
- «Сосна»! «Сосна»!.. Ах ты, мать честная!.. Либо спят, либо поломка… «Сосна»!.. «Сосна»!..
- «Сосна» слушает.
- Семнадцатый говорит. Давай Третьего. Срочно давай, чепе!..
- Даю, не ори. Чепе у него…
В трубке что-то долго сипело, хрюкало, потом далекий голос спросил:
- Ты, Васков? Что там у вас?
- Так точно, товарищ Третий. Немцы в лесу возле расположения. Обнаружены сегодня в количестве двух…
- Кем обнаружены?
- Младшим сержантом Осяниной…
Кирьянова вошла, без пилотки, между прочим. Кивнула, как на вечерке.
- Я тревогу объявил, товарищ Третий. Думаю лес прочесать…
- Погоди чесать, Васков. Тут подумать надо: объект без прикрытия оставим - тоже по голове не погладят. Как они выглядят, немцы твои?
- Говорит, в маскхалатах, с автоматами. Разведка…
- Разведка? А что ей там, у вас, разведывать? Как ты с хозяйкой в обнимку спишь?
Вот всегда так, всегда Васков виноват. Все на Васкове отыгрываются.
- Чего молчишь, Васков? О чем думаешь?
- Думаю, надо ловить, товарищ Третий. Пока далеко не ушли.
- Правильно думаешь. Бери пять человек из команды и дуй, пока след не остыл. Кирьянова там?
- Тут, товарищ…
- Дай ей трубку.
Кирьянова говорила коротко: сказала два раза «слушаю» да раз пять поддакнула. Положила трубку, дала отбой.
- Приказано выделить в ваше распоряжение пять человек.
- Ты мне ту давай, которая видела.
- Осянина пойдет старшей.
- Ну, так. Стройте людей.
- Построены, товарищ старшина.
Строй, нечего сказать. У одной волосы, как грива, до пояса, у другой какие-то бумажки в голове. Вояки! Чеши с такими лес, лови немцев с автоматами! А у них, между прочим, одни родимые, образца 1891-го дробь 30-го года…
- Вольно!
- Женя, Галя, Лиза…
Сморщился старшина:
- Погодите, Осянина! Немцев идем ловить - не рыбу. Так чтоб хоть стрелять умели, что
