Летописи Страны Арии. Книга 2 - Александр Рассказов

43.

Наступило утро в землях ирийских, и в Арконе, на площади, вновь собралась толпа. Мудрецы да правители ирийские уж приняли решение. Объявить его осталось народу.

Волей доброй заручившись, было велено Селу во Мирград-Земле оставить, да чтоб все богатства, ею накопленные, мужа её и отца, обратила во благо для восстановления городов падших да утешить сирот горемычных, кои без родителей остались.

Подняла Села праву руку вверх, указывая на согласие с тем решением, да восторженно заголосил люд – всем пришлось по нраву, что мудрецы глаголили. Так всё и сделали.

Родичи купеческие остались не удел, а воинам жёлтым, что были князем ведомые, разрешено было вернуться во свои места исконные да, прося прощения у народа свого, помогать всесильно в восстановлении жизни ладной во краях своих, да и в местах чужестранных, где надобно будет.

Многие воротились, уж очень грусть-тоска по местам родным засела, словно заноза, глубоко в сердце. Часть всё ж пожелала остаться во землях купеческих, но то была толика малая.

Завершив дела государственные, Велий с Ирией вновь к Алеану подались с вестями радостными. Князь буянский встречал их во своих палатах сидячи, а напротив него восседал старец короткоостриженый, не скрывая своего урского обличия.

Медленно продвигаясь, шаг за шагом, духи тёмные завладели постепенно всеми землями Дева. Некоторые из них людьми обратились да стали властвовать да напраслину наводить на людей добрых.

Меж тем, сам Дев обречён был на смерть лютую в месте нелюдимом, что прежде сам разорил. Опосля того, как тело бренное его душу выпустило, прознал он, куда девались жители Землюшки малой, и дух его скверный направился прямёхонько на луну, что теперь Радой кличут. Ждали там уж его люди добрые с духами светлыми и придумали наказание под стать тёмному его образу.

Сильнейшие начала светлые[32] обвели Дева, словно змеи, да во древо постепенно преобразили. Пустило дерево ещё неокрепшее корни, да так и осталось стоять на виду у людей добрых в назидание с частицей духа нечистого внутри, дабы показать всем, что зло с добром, коли в равновесии удерживать, плоды будет приносить и завсегда крепче защиту держать сможет, нежели единое светлое начало.

Так, сам того не ведая, пребывая пленником у духов светлых, Дев душой своей сослужил добрую службу людям Землюшки малой, что во время своё натерпелись от напастей его злых.

Было то дерево непростое. Коли кто недоброе замыслил супротив жителей града светлого – тотчас прознавали духи о том, и, свыкнувшись с ролью своей, Дев защиту давал всем, кому было надобно, да повергал в смятение духов тёмных своим тёмным же началом.

Так шли века длинные. Кое-кто из людей града светлого покинул луну и подался в иные Земли пытать судьбу. Прочие, в духов светлых обратясь, ко древу присоединились, и до тех самых пор древо то стояло, покуда не прибыли за луной арии с асами.

Обнаружив, что очутились в мире ином, духи несколько удивились, да всё ж решили помочь людям добрым, во сне придя и подсказав нескольким из стражей на Раде-луне о необычайных свойствах древа. Лишь один из мастеров отважился посох сделать, что вбирал в себя всю силу древнюю и достался тот посох Аркону.

Веледа закончила своё повествование, и Емелю немного стало не по себе. Держа в руках вещь столь необычайную, не мог он не почувствовать всей силы, что наполняла посох. Теперь, будто открылся перед ним полный чудес мир духов. Посоху пришёлся по нраву новый хозяин, и понял тут юноша, что и малой части силы посоха ни разу не употребил Аркон – не знал он всей сути оного.

44.

Велий с Ирией, на Буяне пребываючи, взглянули с укоризной на старца короткоостриженого. Поведал тот гостям Алеана, что на самом деле отпустил князь буянский на волю Заора, владыку урского, вместо него, и что нынче воротится тот со множеством колесниц огненных да будет требовать дань за ремесленников и злато, что предоставил на восстановление разрушенного города и палат княжеских.

Ухмыльнулся Велий в бороду да виду не подал, а Ирия, не зная, что у старика на уме, предложила заточить его сызнова, покуда тот дел скверных не наделал.

Алеан же был спокоен. Меж тем, подоспели каменья и злато из казны дочери купца, добрую часть которых решено было отдать жителям Буяна. Был готов князь расплатиться с уром сполна.

45.

Прошло некоторое время на Буяне, и не замедлил объявиться с полчищем колесниц огненных Заор, князь урский. Требовал он злато и каменьев в количестве огромном от Алеана, а коли не вернёт – грозил весь Буян к себе забрать.

Зная о силе и могуществе уров, в Арконе не спешили объявлять им войну. Числом гости незваные во сто крат превосходили воинов с Мирград-Земли, да и сбруя[33] на ихних колесницах была куда более разрушительна, нежели у воинов Арконы. Тут хитростью надо брать, а не числом.

Алеан принял условия князя урского. В один день светлый открыл он казну княжескую, выбрал одну из больших колесниц огненных да набил её златом и каменьями так, что едва та от землюшки приподняться могла. Старец короткоостриженый изъявил желание доставить сокровища владыке урскому. Что ж, все согласились с тем.

46.

В Белозёрье тем часом, Веледа с Емелем воротились из странствий дальних по мирам тонким да снова очутились в обветшалой хижине на краю обрыва пред морем-океаном.

Открыв глаза, юноша первым делом нащупал Посох Лунный. Тот имел в Яви несколько иную форму – походил на клюку старца и стал меньшего размера, нежели был прежде, когда сам Аркон им распоряжался. Начертаны были руны по обеим сторонам древка и силу необычайную ощущал Емель при каждом его прикосновении.

Веледа поняла тут же, что неладное творится на Буяне, и оба немедля туда направились. Благо, посох знал своё дело – во мгновение единое очутились оба подле Терема Золочёного.

Поняла дева, что гости незваные хозяйничали в её отсутствие. Взмахнула рукой – ограда, что уры установили вокруг дома, тут же обернулась грудой железа.

47.

Получил плату за работу ремесленников да за помощь свою Заор, да всё ж не радовало его злато, и каменья не радовали. Отправил он старика короткоостриженого и двух уров верных отвезти сокровище в своё княжество да надёжно спрятать. Сам же возжелал встретиться с Алеаном и место назначил в Тереме Золочёном. Да также поведал, что более не должен ему ничего князь буянский, лишь взглянуть одним глазком желает ур на деву, что в Тереме Золочёном обитает. Знал он, что нынче уж вернулась хозяюшка, обещал прийти один и отозвал своё войско до дому ворочаться. Алеану же сказал приходить одному.

Был владыка буянский не из робкого десятка, да и самого его любопытство разбирало, что за дева така во Тереме Золочёном, и чуял он, словно судьба его вершится.

48.

Веледа, собрав вместе то, что осталось от железных оград, сотворила трёх воинов. Не ели те витязи и не спали, а беречь приставлены были своего хозяина. Не увидать их глазом простым – сокрыты были образы от взоров посторонних, могли с лёгкостью сквозь стену пройти, хоть и были все из железа.

Емель в очередной раз подивился способностям своей невольной спутницы. На втором этаже усевшись в удобное ложе у края окна, юноша велел посоху сокрыть его так, что-бы ни люди живые, ни духи не могли узреть.

Знала Веледа точно, что оба, ур и Алеан, князь буянский, придут в назначенный час. Емеля же не касалась эта встреча – пусть сидит в стороне да подсобит буянскому правителю, коль что не так.

49.

Во земле князя жёлтого, Эдана, Села, супруга его, времени зря не теряла – строительство шло полным ходом, не жалелись ни злато, ни каменья. Мастеровые строили хоромы для всех жителей без исключения. Велий с Ирией поручились, мол, приглядят за ходом восстановления.

Не скрывая радости, Села с превеликим удовольствием помогала народу, и это нельзя было не почувствовать.

Притомившись за день, решила дева отправиться на покой. Уединившись в небольших палатах, что были выделены для её проживания, улеглась да закрыла очи и сон видит – Род Лунный зовёт её к себе. Слыхала о том прежде да никогда не видала. Вот, за мгновение очутилась на луне, что Луною называется, глядь, а пред ней Перун стоит да широко улыбается.

50.

Гости пришли в назначенный час, и железные воины были готовы остановить их в любой момент, но Веледа наказала им впустить обоих князей. Алеан зашёл лёгкой поступью и, увидав деву, несколько огорчился – не была она той самой из снов, которую видел он, и пророчество старика седобородого немного пугало его.