Академический дефектив (СИ) - Юраш Кристина

Очнулась я в целительской, лежа на белых, хрустящих простынях. Руки бессильно вытянулись вдоль тела, а чугунная голова покоилась на мягкой подушке. Моя левая рука была перевязана, а сквозь белоснежные бинты проступали три кровавые полоски, словно росчерк когтей.

— Очнулась! — послышался голос сквозь размытые пятна полуяви, а надо мной склонилось неприятное лицо в черном капюшоне. Суровый боевой маг с огромной бородой и шрамом на щеке пристально смотрел мне в глаза.

— У меня есть к вам несколько вопросов, — послышался низкий, хриплый голос, пока я пыталась сфокусироваться на бородатом незнакомом лице боевого мага. — Вы готовы на них ответить?

— Я ничего не помню, — простонала я, а сердце колотилось от ужаса: «Запрещенное заклинание, магический трибунал, камера на двести лет или сожжение..». «Вы помните, какое заклинание произносили? Оно было из учебника? Советовались ли вы с преподавателями перед произнесением заклинания? В семье темные маги были? В каком поколении? Вы слышали про октограмму? Откуда вы взяли октограмму в основу круга? Вам кто-то подсказал?», — вопросы обступали меня со всех сторон, атаковали, душили, загоняя в угол, но я, облизывая пересохшие губы, упрямо твердила одно и то же: «Ничего не помню… Помню вспышку и все…».

— Сегодня погиб первый отряд почти в полном составе. Четыре человека полегло на месте. Выжил только один, который тебя вытащил. Мы забираем медальон, — пояснили мне, пока я мечтала, чтобы они быстрее убрались. — Для экспертизы. О результатах сообщим.

Эти слова могильным холодом пробежали по телу, ужас при мысли, что остатки своих дней я проведу в камере, сковал меня, а сердце предательски екнуло. «Я ничего не помню!» — повторяла я свою мантру каждый день, до тех пор, пока сама в нее не поверила.

Мне назначили пересдачу, выдав простенький медальон эпохи вторых драконов, который я починила прямо в экзаменационной аудитории на глазах комиссии.

Дни тянулись унылым и тревожным клином, заставляя вздрагивать от каждого стука в комнату. Мне казалось, что в темноте голос что-то шепчет мне, а я просыпалась, трогая шрамы, оставшиеся на руке и терпеливо ждала, когда за мной придут, чтобы увести меня на допрос. Голос в темноте сознания порождал такой страх, а я усиленно пыталась вспомнить, что произошло, но не могла. Только голос. Пугающий, завораживающий и до боли знакомый, прорывал темноту воспоминаний.

Однажды, когда я уже шла на поправку, в соседней комнате, был слышен тихий разговор целителей: «… никогда не забуду ее крик и то, как она металась. Я ей память подтерла слегка. Как обычно. Чтобы потом вопросов не было. Главное, успели прибраться в ее комнате. Мало ли, что бы там нашли. Даже стены простучали магией. А то потом опять Академия виноватой будет, что не уследила. Вовремя подоспели. Раньше боевых. Четверо полегло. Представляешь? Четверо. Один только выжил. Он нашу дуру и вытаскивал! Передай конфетку! Да-да, ту, «Укус вампира». Изумительные!. Надо же так Академию подставить».

— Кстати, а что ты делаешь сегодня вечером? — послышался тот самый голос, от которого у меня резко проснулась совесть и покаяние. Неужели это он? Такого не может быть!

— Я. эм. — осторожно начала я, подбирая слова и челюсть от таких вопросов.

— А я знаю, — в голосе послышалась усмешка. Голубые глаза самозванца смотрели на меня в упор, а вслед за ним боевые маги затаскивали чемоданы и черное платье. — Вечером ты уже будешь в Академии писать мне отчет.

На стол упала тетрадка, напоминающая волшебный дневничок, который должен быть у каждой порядочной первокурсницы. Он благополучно забрасывается на втором курсе и вспоминается с ностальгией в глубокой старости.

Пока боевые маги суетились, собирая меня в Академию, я сидела на стульчике и думала. А вдруг я ошиблась? Мало ли? Может, мне просто показалось? Голос похож. Есть же люди с похожими голосами? Эта мысль меня почему-то успокаивала, поэтому я с надеждой посмотрела на министра.

— Распишись в приказе о зарплате, — мне подсунули бумагу, а я мельком взглянула на сумму, прищурилась и мысленно разделила ее на двенадцать месяцев, понимая, что нищие церковные мыши будут собирать мне гуманитарную помощь. Перед глазами появился огромные шпили храма Магического Источника, уже несколько сот лет тщетно пытающиеся объяснить происхождение магии. Пока версии были неубедительными, но это мало кого смущало. Там где-то лежит мое терпение, если что…

— Почему так мало? — я подняла брови, понимая, что ужиматься придется не только в еде, но и в коробке, которая надолго станет моим приютом. — Я жизнью рискую!

Видимо, до меня пытались донести какую-то мысль, но уронили по пути.

— Это в месяц. Рекомендации в Академию мы уже отправили, — послышался равнодушный голос, а я снова посмотрела на цифру, чувствуя, как жаба подкралась ко мне с веревкой. Церковные мыши переглянулись и плюнули сначала на меня, а потом в меня. «Буржуй!», — надулась одна из мышей, пока я мысленно тратила баснословные деньги, швыряя их направо и налево. Куртка из драконьей кожи, ремень из драконьей кожи и сапожки… Да, да, те самые. С витрины.

Настроение поднялось, а я ловко натянула платье поверх футболки, чувствуя себя в нем чучелом на поле. Рукава были слишком длинными, а вид у меня был торжественно мрачным.

— Я поняла, что это похороны моей молодости, — пробурчала я, пытаясь их подогнуть, чтобы освободить пальцы. Министр стоял у окна, пока я рассматривала содержимое чемоданов. Меня точно не бабушка в кругосветку собирала? Откуда эта идиотская шапочка, которую может позволить себе душевно больная голова? Свитер? Вы точно уверены, что бомж, с которого его сорвали, не замерзнет? У меня что? Кто — то сдох в чемодане? Ой!

Я вытащила кусок какого-то меха, который напоминал жилетку из тарантулов.

— И в этом я буду ходить? — кисло спросила я, доставая черные гольфы и мрачные ботинки, которыми удобно месить грязь этого мира. — Да вы что? Изде.

Новый министр резко взглянул на меня в упор. Раньше меня пугало отсутствие денег и работы, а теперь тревожит наличие чудовища в моей жизни.

— Подскажите, — на всякий случай вежливо уточнила я. — Где тут ближайшая помойка. Мне же интересно, где собирали мой гардероб!

Боевые маги вышли по одному жесту министра, пока я доставала шарф, на котором, видимо, удавилось несколько поколений моих предполагаемых родственников.

— У меня для тебя есть маленький подарок, — послышался голос, пока я упорно списывала кружевную юбку на визуальные галлюцинации, а схожесть голосов на слуховые.

Внезапно я почувствовала, как по моей шее от линии роста волос вниз скользит рука, а на шее что-то щелкает и падает вниз на грудь, повиснув на цепочке.

Шарф и юбка выпали у меня из рук, а я боялась опустить глаза вниз. Синий камень сверкнул переливами, пока я положила на него дрожащие пальцы.

— И снова здравствуй, — послышался голос за моей спиной. Пальцы в перчатке легли мне на шею, вызывая изморозь по коже. — Нет, ты не ошиблась. Это я.

Через мгновенье меня вышвырнуло вместе с чемоданами возле скрипучих ворот. Пока я отряхивала грязь с платья, пытаясь совладать с рукавами, надо мной послышался скрипучий голос.

— Добро пожаловать в Академию Темных Искусств!

Я подняла глаза и увидела скелета, который пытался поднять мои чемоданы и утащить их в сторону мрачных черных дверей. В моих руках была какая-то стопка бумаги, которую я мельком просмотрела, поскольку скелет уже тащил мои вещи, меряя ими лужи.

— Вы к нам откуда? — скрипучим голосом спросил скелет, надрываясь и волоча мои пожитки по грязи, пока я осматривалась. — Ну обмирайтесь потихоньку…

Двери распахнулись передо мной, а меня со всем гостеприимством: «Беги, дурочка!», встретил главный зал. Сумрачные факелы, горевшие фиолетовым светом, едва освещали мрачную обитель знаний. Нет, я, конечно, предполагала, что придется погрызть гранит науки, но вот то, что на нем есть имя и две даты меня слегка смущало. За черными мраморными столами сидели ученики, напоминающие своим нездоровым видом о нездоровой атмосфере, царящей в Академии.