Интервью с профессором Y - Луи Селин

– Ах, ладно! идите, только побыстрее!

Это было недалеко… двадцать… тридцать метров… он встает… он меня бросает…

– Может быть, вы хотите что-то записать?..

Он уже давно ничего не записывал, мерзавец!

– Да нет!.. не обязательно!..

– Но вы ничего не забудете? А вдруг вы будете отсутствовать очень долго?

– О, ну… пять… шесть минут!

– Вас что-то смущает?

– В такие моменты я немного волнуюсь…

– Да?

– У меня что-то с простатой…

– Тогда я мог бы вас осмотреть… но не в сквере же!.. позже!.. потом!

Он решил, что я шучу… пожимает плечами… и уходит… прихрамывая… уходит… а я остаюсь сидеть… обдумывать все, что мы друг другу рассказали… я помню все… каждое слово!.. в феноменальной памяти, в сущности, нет ничего хорошего… вас переполняют воспоминания, которые вам постоянно приходится осмыслять, систематизировать… к тому же… ко всему прочему… в общем-то… еще и воспоминания далеко не самые приятные… а если у вас еще и способности к языкам? плюс ко всему?.. если вы говорите сразу на двух… трех… четырех… иностранных языках?… которые тоже загромождают вашу память?..

Полковник все еще мочился… а я думал обо всем, что мы друг другу наговорили… и еще о том, как странно устроена человеческая память… у моей тещи память была еще лучше, чем у меня… в восемьдесят она помнила номера всех фиакров, на которых когда-либо ездила… начиная с тех, на которых она со своей мамой приезжала в Париж… и кончая теми, на которых колесила по свету, путешествовала… номера всех машин!.. в России, в Персии, в Голландии… так вот, она умудрилась выучить пять или шесть языков… тоже путешествуя… без особых усилий!.. три, четыре недели в каждой стране… и готово! мне на изучение языков все-таки требовалось некоторое время… а ей нет!.. я вспомнил о ней там, сидя на скамейке… что с ней стало? сколько ей сейчас было бы лет?.. сто десять?.. или сто двадцать?.. я начал считать… и как раз в этот момент!.. появляется Резеда!.. он застал меня врасплох!.. я замечтался…

– Это вы, полковник? вы уже?.. ну как, все в порядке?

– Да!.. да!.. но все-таки интересно?

Он переходит в наступление.

– Это ваше изобретение?.. эмоциональная насыщенность? раз уж она присуща разговорной речи… ведь это так?.. я правильно понял?.. тогда почему вы не диктуете свои книги, вместо того, чтобы их писать?.. прямо!.. это же так просто!

Наконец-то он нашел зацепку!.. его хитрожопость воистину беспредельна! я делаю вид, что очень заинтересован…

– Есть ведь чудесные диктофоны!.. послушайте!.. разве вы не знаете?.. фантастическое качество записи!..

Я внимательно его слушал… наконец-то он оставил в покое свою ширинку…

– Чудесные диктофоны!

Ему кажется, что я чего-то не понял…

– А вы, полковник?.. может быть, вы теперь немного послушаете меня?.. да, теперь?.. после того, как вы отлили?

– Пожалуйста!

– Так вот, что я вам скажу… слушайте внимательно!.. все эти ваши диктофоны, болтофоны, звукозаписи не стоят и выеденного яйца! эта механика убивает жизнь! вы меня слышите? это "анти-жизнь"! игрушки для Моргов!.. вы понимаете меня, полковник?.. и пишущая машинка тоже!.. и Кино!.. и это ваше Телевреденье!.. и прочие механические дрочилки!.. о, постойте!.. постойте! только не убегайте!

Он явно растерян!

– Это всего лишь мое мнение!

– Ну а ваше изобретение, как быть с ним?

– Я – это совсем другое дело!.. со мной все гораздо проще!.. я просто хватаю эмоции!.. схватываю их на поверхности! раз!.. и готово!.. я запихиваю их вглубь!.. в свое метро!.. а все остальные писатели мертвы!.. они и сами это знают!.. их удел – это бессмысленное скольжение по поверхности! мумии!.. безжизненные мумии!.. начисто лишенные эмоций! их песенка давно спета!..

Он опять на меня уставился и молчит…

– Может быть, вы хотите отлить еще?

Предлагаю я ему…

Нет!.. он не хочет! он мотает головой… озирается по сторонам… он явно озадачен… наконец он перестает озираться…

– Значит, отлить вы больше не хотите?

Нет! а что если мне поговорить с ним о чем-нибудь другом?

– Вы больше не пишете, полковник?.. больше ничего не записываете?.. вы что, решили на это положить?

– Да нет!

Наше иньте-ервью рискует оказаться в заднице…

– А как ваша рукопись? почему вы больше не говорите о своей рукописи? а?

Надо же хоть как-то растормошить этого придурка!

– Но она еще не опубликована!

– Ну, это пустяки!.. они публикуют по пятьсот страниц в год!…

Так! так! кажется, я его заинтриговал!

– Она непременно будет опубликована!.. уверяю вас, полковник, она будет опубликована!.. в крайнем случае, я сам этим займусь!.. я могу свести вас с Гастоном!.. а как, эта ваша рукопись – тоже "кич"?.. не стесняйтесь! выкладывайте все начистоту!

– Ну, может быть… отчасти…

– А там ощущается некоторая тенденциозность?

– То есть как? как это?

– Ну в ту… или иную сторону? есть там какая-нибудь "ангажированность"? ну не то, чтобы очень! например, немного поповщины? хотя бы самую капельку?.. этого достаточно!.. о, больше и не надо! чуть-чуть, как у Жида?

– О, конечно…

– Но в меру?

– Да! да!

– Или все-таки чересчур?

– Сложно сказать… там много нюансов!..

– Хорошо!.. а можно ли читать ее перед сном?

– О, безусловно да!

– Вы уверены?

– Моя жена читает ее каждый вечер…

– И она засыпает?

– Да!

– Хорошо! тогда я рекомендую ее Гастону!

– А я-то думал, что мсье Галлимар читает все сам?

– Для этого у него существует специальный Экспертный Совет!

– И что, его члены читают рукописи перед сном?

– Да, именно так они и читали "Путешествие"…

– И они его одобрили?..

– В общем, да… правда, немного поздновато… его уже к тому времени опубликовали в другом месте…

– А как же они?

– Они все проспали…

– Не может быть!..

– Нет, может!.. по-настоящему бодрствуют ведь лишь одни голодные бедняки, остальные спят… сытость и уверенность в завтрашнем дне побуждают человека ко сну… таких людей можно встретить всюду… в автомобилях, в конторах, за городом, в городе, в обществе, в круизах… они постоянно где-то трутся… много треплются, делают вид, что чем-то заняты, хотя, на самом деле, они ничего не делают, а просто спят…

– Но все-таки, мсье Селин, вам удалось заставить Гастона прислушаться к себе… значит, вы нашли к нему подход! вы-то его пробуждаете! а что вообще за человек этот Гастон?

Это настоящий допрос с пристрастием!

– Ну, мсье Галлимар очень богат!

– И что?

– Да вот, собственно, и все! остальное, в сущности, не имеет никакого значения! он богат? тогда замечательно!.. он нам очень нужен!.. он разорился?.. значит, он уже ни на что не годится! уберите его!

– А вы думаете, он все еще богат?

– Да… да, я так думаю…

– Почему?.. откуда вы знаете?

– Он постоянно жалуется… а это верный знак… он утверждает, что его Администрация делает его жизнь невыносимой!.. тоже очень показательно!.. подобные жалобы говорят сами за себя!

– Значит, он может для меня что-то сделать?

– Да все, что захочет! черт побери! тысяча чертей! за шесть месяцев он сделает из вас самого великого писателя нашего века!

– Вроде вас?

– Гораздо больше, чем я!

– Каким образом?

– Он на этом стоит!

– Тогда мне только одно не понятно… не знаю, стоит ли об этом… вы не против?..

– Ну да! конечно! ради бога!

– Меня интересует одна вещь… если вы – самый великий писатель века, изобретатель стиля, как вы себя называете, Ниспровергатель Французской Литературы… в общем, современный Малерб52! и вот пришел Селин, кажется так?

– Да! да! так и есть!

– Почему же мсье Галлимар не сделает так, чтобы все снова заговорили о ваших книгах?

– Ну, у него свои соображения!.. такая уж у него тактика!.. он хочет, чтобы о них заговорили, когда я умру!

– Он собирается вас пережить?

– Похоже, да… он в хорошей форме…

– Ну а в настоящем?.. пока вы живы?.. что он делает с вашими книгами?..

– Он складывает их в своем подвале!.. прячет их от людей… вместе с тысячами… и тысячами других!.. он их складирует!

– А рукописи он что, тоже складирует?

– Черт побери! а как же! конечно!

– И мою рукопись тоже?

– Естественно!

– О ля!.. ля!.. ну и ну!

– Да не дергайтесь вы так, полковник! у меня от вас уже кружится голова!..

– У вас от меня кружится голова?

– Сходите помочитесь, я подожду!

Этой свинье явно невтерпеж!.. тем не менее, он отказывается… решил потерпеть!..

– Может быть, мы уже закончили?

– О нет, полковник! нет! мы только-только подошли к самому патетическому моменту!

– Да ну?

– Почему вы больше не записываете? Мы ведь приблизились к самой сути моего дарования!