Неделя длинных ножей - Фридрих Незнанский

Она подошла к нему, обняла сзади за шею.

— Представляешь… Звонит мне один мужик, есть мол разговор, срочный и важный…

В это время раздался телефонный звонок. Они переглянулись. Он поднял трубку.

— Это журналист Володин Игорь Николаевич? — послышался вежливый мужской голос.

— Да, с кем я разговариваю?

— Это не имеет особого значения, поскольку разговор нужен не столько нам, сколько вам.

— Кому это — вам? — Игорь поднял глаза на жену. Пожал плечами, показав глазами на трубку.

— Только не бросайте трубку, не советую, — продолжал абонент. — Этот разговор первый и последний. Иначе потом, когда вы сами захотите с нами связаться, выяснится, что обоюдного желания уже не существует.

— Так его и сейчас нет… — сказал Игорь.

— А вы все-таки выслушайте. Очень советую. И вам, и тем, кто уже поставил ваш телефон на прослушку. Вы ведь за этим бегали сегодня к друзьям в прокуратуру?

Игорь оторопело молчал.

— Так что выслушайте. А уж потом сами решайте, вести нам дальнейший разговор, или нет.

— Ну так говорите по делу наконец… — сказал Игорь.

— Вы сегодня стали обладателем информации, которая предназначена не для ваших ушей.

— И что?

— Так вот мой вам совет, раз уж вы влезли…

— Вы прекрасно знаете, как было дело… — перебил Игорь.

— Вы уже влезли! — повторил собеседник. — Кстати, один вопрос: с вами насчет Дона ничего не говорили? О нем спрашивали?

— Какого еще Дона? Не знаю я никакого Дона.

— Все вы знаете. Это тот самый Доронин, которого снимала ваша жена, когда менты хотели его взять.

— Говорю вам: ничего не знаю. И меня в это втянули помимо моей воли…

— Это перестало иметь значение, после того как вы побежали в прокуратуру. И зарубите себе на носу. Вам есть что терять в этой жизни, не так ли? Вот и не забывайте об этом ни на секунду! Даже во сне. Иначе вам не помогут ваши друзья из прокуратуры. Вы все поняли?

Игорь не успел ответить. В трубке послышались короткие гудки. Он положил трубку на место, снова сел за стол, стараясь не смотреть на жену.

— Может, теперь объяснишь? — спросила она. — Тебя шантажируют?

Он не успел ответить, как послышался новый звонок. Это был Денис.

— Игорь, я все слышал…

— И как мне теперь быть? — спросил Игорь, но Галя решительно отобрала у него трубку.

— Послушайте, что происходит? Игорь второй день ходит как в воду опущенный. Ничего не говорит… Если вы что-то знаете, можете объяснить? Кто и чем нам угрожает?

Из своей комнаты вышел, услышав ее голос, сонный Сережа.

— Спать, спать… — Игорь отвел сына назад.

— Игорь попал в нелепую и неприятную историю… — начал Денис.

— Это опасно? — перебила она.

— Да…

— Это как-то связано со вчерашним побегом бывшего уголовника? — спросила она после паузы. — Ну, которого мы позавчера должны были снимать?

— Ты имеешь в виду Доронина? Думаю, да. На самом деле, это очень серьезно. Мы уже установили, с письменного согласия Игоря, прослушивание вашего телефона. Поэтому записали его разговор с неким господином…

— Вы его номер засекли? Теперь знаете, кто он?

— Нет, к сожалению. Наш сканер недостаточно мощный… Извините, это все, что я могу сейчас сказать. А теперь передайте трубку Игорю.

Игорь внимательно взглянул на жену. Она, рассеянно глядя в сторону, машинально опустилась в кресло.

… Денис отключил телефон.

— Ну что? — осторожно спросил Турецкий, кивнув на трубку.

— Его уже начали шантажировать. И при этом спрашивали о Доронине. Сейчас перекручу запись…

Турецкий внимательно слушал голос, желваки на его скулах ходили ходуном.

— История с этим киллером Павлом серьезней, чем я думал. И действительно, здесь есть какая-то связь с делом Доронина. Только какая? Ладно, уже поздно, давай отвлечемся. Ты нарыл что-нибудь в нашей прессе? Кто там кого собрался мочить? Или для тебя уже поздно, и голова перестала соображать?

— Да нет, нормально, — махнул Денис рукой. — А там все то же. Все те же персонажи, все так же наезжают друг на друга. Это у них что-то вроде экстремального спорта. А народ, как всегда, индифферентно безмолвствует.

— Извини, Денис, — сказал Турецкий, взглянув на часы и набирая номер Вячеслава Грязнова. — Я сейчас должен переговорить с твоим дядей. Мы с ним договорились созвониться в это время… Слава, опять я. Ну как там с розыском Доронина, продвигается, есть что-нибудь?

— Саня, ничем не могу обрадовать. Ищем. И сослуживцы покойного Анисимова тоже ищут. Они ж зарок дали, мол, землю рыть будем…

— Но ты их предупредил? Он живым нужен.

— Предупредил. Строго-настрого. Но все равно, ты же знаешь… Словом, пока ничего нового. Как в воду канул. Уже прошлись по его связям, каналам, знакомым женщинам… Везде пусто.

— А ваша хваленая агентура, платные осведомители?

— Тоже ничего. Говорят, новая женщина у него, которую никто не видел. Мои оперы опросили тех, кто работал в его ООО в последнее время, но те, как правило, вместе с ним сидели, они хоть и знают, а ничего не скажут. А у тебя что слышно?

— Есть результаты судмедэкспертизы, — Турецкий пролистал протокол. — Вот… Перелом основания черепа. И он же проломлен в нескольких местах.

— Выводы?

— Если предварительные, то совпадают с показаниями свидетелей. Никто из них не видел, чтобы Доронин бил Анисимова по голове. Все в один голос заявляют, что он тащил его за собой по бетонным ступенькам, а тот бился головой.

— Видеокадры изучал?

— В целом подтверждают, хотя камера ходила ходуном и многое плохо различимо… Озверел он, понимаешь?

— Как там мой племяш? — спросил Грязнов после молчания. — Не утомил еще?

— Нормально, — пожал плечами Турецкий, коротко глянув на Дениса.

— Ладно, Саня, передавай ему привет, будут новости, созвонимся.

Положив трубку, Турецкий снова взглянул на Дениса.

— Дядя тебе привет передал. Итак, что ты там в наших СМИ увидел? Банкиры, которые не возвращают долги или не дают кредиты, есть такие?

— Спасибо… Ну а как без них?.. — Денис подвинул к нему ворох газет. — Я тут пометил. Десятка полтора подобных историй. И наверняка этих банкиров уже разглядывают через прицел. Но чтоб сто тысяч баксов за выстрел?! Может, мы тут за текучкой что-то пропустили? Например, всемирную забастовку киллеров, потребовавших повышения гонораров и создавших профсоюз для защиты своих прав? И сейчас у них цены только такие?

— Если все так серьезно… — Турецкий отодвинул газеты. — Если действительно дают такой задаток, значит, под прицелом этого Павла должна быть очень крупная птица!

— Все-таки сомневаешься? — спросил Денис. — Думаешь, это туфта, вброс ложной информации, с помощью которой просто хотят перегрузить наши славные правоохранительные органы? Или отвлечь от чего-то более серьезного?.. От дела об убийстве капитана Анисимова, например.

— Это ты о чем? — потянулся и зевнул Турецкий, взглянув на часы. Было уже без четверти десять вечера.

— Расчет прост, — пожал плечами Денис. — Игорь, которому я когда-то оказал услугу, часто со мной контактирует, и потому именно ко мне прибежит с этой историей. А я, как племянник своего дяди, — к нему или к тебе. И все при деле. Начинаем соображать, что бы это значило. В результате другое важное дело растягивается, и кто-то выигрывает время, чтобы…

— «Он думал, что уснула я, и все во сне стерплю, — насмешливо пропел Турецкий. — Он думал, что я думала, что думал он — я сплю».

— Бернса я тоже люблю, — обиделся Денис. — И про этого чудака тоже время от времени вспоминаю, когда ум за разум заходит. Может, тогда оставим до утра? Я, наверно, родился в год медведя. Как зима начинается, сразу тянет в спячку.

И откровенно зевнул.

— Не ты один… Ладно… — Турецкий встал и потянулся, потом сделал пару резких движений руками. — Уже слишком поздно. А завтра ты мне понадобишься выспавшимся. Поэтому отложим. Только я сначала перешлю эту запись для идентификации в лабораторию МВД.

Он кивнул на аудиокассету, на которой только что был записан разговор Володина с незнакомцем.

— Я бы еще раз послушал, — сказал Денис. — Чем-то мне этот голос кажется знакомым… А тебе — нет?

— Кажется, — кивнул Турецкий, собирая бумаги со стола. — Что один из записанных голосов принадлежит Игорю Володину, известному журналисту и твоему знакомцу… Стоп. А что интересного у нас в столице, кстати говоря, предстоит через месяц, помнишь?

— Как всегда. Квартальную вам в прокуратуре должны дать, — пожал плечами Денис. — А у меня, в «Глории», между прочим, кварталка каждый месяц. И ни разу не задержали. Вот закончу практику, вернусь в «Глорию», так что переходи ко мне работать, Александр Борисыч! Не пожалеешь.