Всего одна ночь... (СИ) - Грэй Дана

Уже нет…

Когда я задремала перед телевизором, смотря эпизод какого-то сериала, в мою дверь постучали. Застонав, я поняла, что это был либо папа, либо Эмма. Я неохотно подошла к двери и открыла ее.

Но я ошиблась. Это был Роман.

Он одарил меня деловой улыбкой. И я была уверена, что это единственное, что у него осталось.

— Добрый вечер, Настя. Можно мне войти?

Глава 18

— Добрый вечер, Настя. Можно мне войти?

Я не могла вынести его снисходительного, высокомерного тона. К сожалению, не впустить его было бы все равно, что выстрелить себе в голову…

Я молча отодвинулась и впустила Романа внутрь. Он вошел с таким видом, как будто это был его дом — к вашему сведению, нет, я купила его на свои заработанные деньги — и затем сел на диван.

Следуя за ним, я села на другую кушетку и одарила его взглядом, дающим понять, что я готова слушать.

— Василий и Эмма пытались весь день связаться с тобой, после того трюка, который ты выкинула вчера вечером, — сказал он, пристально глядя на меня. — Поскольку ты отказалась кому-либо из них отвечать, они выбрали меня своим послом, так как я более красноречив и уравновешен, чем они сейчас.

Мне хотелось заклеить ему рот скотчем. Мир стал бы лучше, если бы в нем не было таких мерзавцев, как он.

— Так что, хоть ты и устроила "отличное" представление на вечеринке, — продолжал он, не подозревая о моей враждебности, — это не снимает с тебя обязательств в подготовке к свадьбе.

— Переходи к делу, Рома — раздраженно процедила я, — чего ты от меня хочешь?

— Компенсация, — немедленно ответил он. — Ты будешь бегать по поручениям Эммы, будешь ее помощницей, ходить с ней везде, куда она хочет, в общем выполнять все ее прихоти.

Убейте меня, кто-нибудь.

— А если я откажусь?

Роман одарил меня еще одной улыбкой, на этот раз напоминающую акулий оскал. — Если ты откажешься, твой отец будет недоволен тобой.

Это было еще мягко сказано, но все же.

— Мне все равно, что он чувствует, — сказала я, наклонившись вперед с сердитым взглядом. — Скажи мне, что он действительно сделает, если я откажусь. Не делай из мухи слона.

— Твой отец- деловой человек и у него есть доступ ко многим вещам… — Роман торжествующе посмотрел мне в глаза. — Ты знакома с его другом Анатолием Плетневым?

Мое настроение испортилось.

— Вижу, что да, — сказал Роман, его лицо было таким самоуверенным, что мне захотелось ударить его. Он поднялся на ноги и поправил одежду. — Я буду ждать ответа до завтрашнего полудня.

С этими словами он ушел, а я продолжала сидеть, кипя от злости. Анатолий Плетнев был основателем банковской компании. С тех пор как мы с Эммой родились, наши родители открыли каждому из нас банковский счет. Я никогда не беспокоилась о том, чтобы изменить его, потому что не была типом женщины, которая любит иметь дело с такого рода вещами. Все свои сбережения я переводила именно на этот счет, и хочу заметить, там накопилась приличная сумма.

Мой отец поймал меня в ловушку, но я знала, что смогу выйти "сухой из воды", используя против него, его же метод. Если он хотел шантажировать меня, пытаясь очистить мой банковский счет, то я собиралась шантажировать его в ответ.

В конце концов, у него было больше скелетов в шкафу, чем у меня.

* * *

На следующий день я проснулась очень рано утром. Так рано, что солнце едва поднималось над горизонтом. Я надела деловой костюм, который приберегла для нескольких случаев, таких как тот, к которому я готовилась; юбка-карандаш, блузка и бежевые каблуки. Собрала волосы в тугой конский хвост, нанесла легкий макияж и поехала в офис отца.

Главное офисное здание корпорации "Соколов" находилось прямо в центре промышленной зоны. Обычно там было полно народу, а на стоянках было трудно найти свободное место, но поскольку было раннее утро, людей и машин было не так много. Я узнала черный седан моего отца, машину, на которой он обычно ездил, когда был в плохом настроении.

Улыбнувшись этой мысли, я вошла в здание. Мне нравилось доводить отца до последнего нервного срыва. Это взывало к той стороне меня, о которой большая часть моей семьи забыла. Все путали мою личность с робкой, трусливой Эммой, потому что я обычно много не говорила. Но Боже мой, как же они ошибались; во мне было достаточно яда, который я была готова выпустить в нужное время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Папа никогда бы в этом не признался, но я унаследовала от него свою хитрость. Еще бы, у меня был хороший учитель. Вот почему я была, вероятно, единственным человеком в мире, которого папа никогда не мог полностью победить. Он все время угрожал мне "отречься" и выкинуть на улицу. Но даже если он это сделает, мне будет наплевать.

Когда ты не показываешь страха, никто никогда не сможет взять над тобой верх.

Секретарша моего отца натянуто улыбнулась мне и сказала: — Доброе утро, Анастасия.

— Доброе утро, Саша, — сказала я и одарила ее своей улыбкой, точно такой же, как у моего отца, когда он охотился за новыми клиентами, — Мой отец у себя?

Саша поджала губы, но продолжала улыбаться.

— Да, — неохотно ответила она.

Моя улыбка стала еще шире.

— Дай ему знать, что я иду к нему.

Саша больше не улыбалась.

— Василий Петрович очень занятой человек, — вдруг раздраженно сказала она. — Ты не не можешь вот так придти, когда вздумается, и отрывать его от работы.

Увидев слабый румянец на ее лице, я застонала и закрыла лицо ладонью.

— О Боже, — сказала я достаточно громко, чтобы меня услышали те немногие, кто был в вестибюле, — есть ли на этой земле хоть одна женщина, с которой не спал мой отец?

Саша тотчас же побледнела и съежилась в кресле, глаза ее наполнились слезами. — Ты такая жестокая. — прошептала она, когда люди смотрели на нее осуждающими глазами. — Как ты можешь быть таким бесчувственной?

— Это не я бесчувственная, милая, — сказала я и облокотилась на стойку, впиваясь в нее взглядом. — Если бы ты знала истинную природу моего отца, то убежала от него как можно дальше. Нет, — мрачно усмехнулась я, — Это не я бесчувственный. Это ты и многие другие подобные тебе.

С этими словами я оставила дрожащую секретаршу и вызвала лифт. Войдя в него, я нажала на кнопку самого высокого этажа и стала ждать. Затем я прошла по коридору и постучала в дверь моего отца.

Несколько мгновений я думала, что он не ответит, но потом его скрипучий голос позвал: — Входи, Настя.

Я вошла, закрыв за собой дверь. Мой отец смотрел в экран своего компьютера, но затем его ястребиные глаза повернулись ко мне и осмотрели мою внешность. Хотя я приложила некоторые усилия, пытаясь выглядеть как деловая женщина или что-то в этом роде, он видел все насквозь. Впрочем, это было не так уж и трудно; я была слишком изуродована даже для этого мира.

Глава 19

— Зачем ты здесь? — спросил он, когда я села перед ним. Он вернулся к компьютеру, продолжая печатать, но я знала, что его внимание было приковано ко мне. — Я думал, Роман объяснил ситуацию. Ты должна была связаться со мной через него.

— Роман был очарователен, — сказала я, усмехнувшись ему. — Но я пришла сюда, потому что шантаж может быть обоюдным.

Он сделал вид, что ему все равно, и “сосредоточено” продолжал смотреть в компьютер, но я видела, как он напрягся.

— Я не шантажировал тебя, Настя, — медленно произнес он, — я просто сказал, что твой поступок был отвратителен, если ты не согласна помочь Эмме с ее свадебными планами, я получу доступ к твоему независимому банковскому счету и сам решу, что с ним делать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

"И люди думали, что это я была невежественной?!"

— В основном это описание шантажа, папа, — сказала я, и он резко повернул голову в мою сторону. Я слащаво улыбнулась ему. — Если ты думаешь, что шантаж не может быть таковым, если он происходит между отцом и дочерью, то ты глубоко ошибаешься. Но я отвлекаюсь, — я бросила на него торжествующий взгляд. — После того, как я закончу говорить, давай посмотрим, останется ли твое предложение в силе.