Завещание - Рекс Стаут

Вместе с мистером Ригэном Чемберс привез эту траву сегодня утром в Нью-Йорк. Четыре часа назад из нашей лаборатории сообщили, что трава запачкана смесью крови и масла, которым смазывали дробовик. Более того, выяснилось, что некоторые частицы, обнаруженные ранее на дробовике, являются пыльцой и волокнами того самого пучка травы.

Мистер Ригэн утвердился в правоте своего помощника и обратился ко мне. Он честно признал, что ранее опасался действовать из-за высокого положения лиц, вовлеченных в дело. Что бы ни говорила мисс Мэй Хоторн, я согласился с заключением полиции Рокленда с большим нежеланием и с еще бо́льшим нежеланием вызвался ему помочь.

– И в чем же состоит это заключение? – спросила Джун.

– Оно очевидно и неизбежно, миссис Данн. Вашего брата убили. – Скиннер выдержал ее жгучий взгляд. – Если принять, как предполагалось вначале, что он погиб, случайно споткнувшись или зацепившись ружьем за ветку, то будет, мягко говоря, затруднительно объяснить расположение отпечатков пальцев. Огнестрельное оружие не держат в руках подобным образом. Ваш сын и мистер Штауффер только что подтвердили, что не трогали дробовик после обнаружения тела. Значит, версия о случайной смерти не дает логичных объяснений царапинам, крови и клочку травы. Те же самые неувязки возникнут при рассмотрении версии о самоубийстве, если ее выдвинут.

Объяснить все эти факты можно, только предположив, что вашего брата убили. Убийца выстрелил в мистера Хоторна. Свои отпечатки пальцев на оружии он стер сорванной травой, по какой-то причине не пожелав использовать носовой платок, если таковой у него имелся. Затем он прижал к дробовику правую кисть вашего брата в нескольких местах, чтобы оставить отпечатки, и второпях неправильно приложил пальцы жертвы к дулу. Уходя из леса, он выбросил пучок травы в заросли. Если бы он сделал это, миновав развилку, мы бы знали, в каком направлении он шел – к шоссе или к вашему дому. Но и без того действовал он небрежно – в уверенности, что преступного умысла не заподозрят, либо по глупости, а может, в спешке, опасаясь чьего-то скорого появления.

– Не верю, – сказала Эйприл Хоторн.

Все посмотрели на актрису. От ее бледности не осталось и следа, в голос вернулись знаменитые переливы.

– Ни капельки не верю.

Скиннер повернулся к ней:

– Чему именно вы не верите, мисс Хоторн? Фактам или их интерпретации?

– Я просто не верю тому, что брата убили. Не верю, что с нами, Хоторнами, такое вообще могло случиться. Не верю, и все тут.

– Я тоже, – энергично подхватил Озрик Штауффер.

Окружной прокурор пожал плечами и обратил свое внимание на Джун:

– А вы, миссис Данн? Я спрашиваю, потому что искренне желаю убедить вас в неизбежности всего происходящего. Я сожалею, но вынужден делать то, что делаю.

Джун смотрела на него, ни слова не говоря, не подавая ни знака.

– Ну что же, – произнес Скиннер, – я все-таки хочу, чтобы вы поняли… мне понадобится ваше сотрудничество… и вы должны признать, что подозрения ваших сестер, которые вы наверняка разделяете, безосновательны. Политические интриги и клевета тут ни при чем. Я позволю себе предположить, что вы доверяете Ниро Вульфу, раз обратились к нему за консультацией. Его репутация эксперта в преступлениях и уликах высока, как ничья другая. – Он развернулся: – Мистер Вульф, считаете ли вы, что смерть Ноэла Хоторна последовала в результате несчастного случая?

Вульф покачал головой:

– Я сторонний наблюдатель, мистер Скиннер. Мне довелось присутствовать при вашей беседе только потому, что это мой кабинет.

– Но какое у вас складывается мнение на основе услышанного?

– Гм… могу ли я принять ваши факты за истину?

– Да. Они неопровержимы.

– Тогда они уникальны. Однако если основываться именно на них, то тогда мистер Хоторн был убит.

Скиннер снова повернулся к миссис Данн, но к этому моменту она уже поднялась на ноги.

– Вы сможете найти нас в резиденции нашего брата, – сообщила она ему. – Всех нас. Я позвоню мужу оттуда. Вам тоже лучше пойти с нами, Гленн. Это значит… понятно, что́ это значит. Придется нам принять и этот удар. – Она пошла к двери. – Пойдем, Энди. Мэй… Эйприл, прихвати Селию…

Ее остановил голос Вульфа:

– Если позволите, один вопрос, миссис Данн. Вы хотите, чтобы я продолжил заниматься тем небольшим делом, которое мы обсуждали?

– Полагаю… – первым заговорил Прескотт, но Джун не дала ему договорить:

– Да. Хочу. Продолжайте. Дети, живее.

Глава пятая

Вульф сказал:

– Подойдите ближе, мисс Карн, чтобы нам не пришлось кричать. Вот это красное кресло самое удобное.

Наоми Карн, ничего не ответив, поднялась, дошла до красного кресла, только что покинутого Мэй Хоторн, и опустилась в него. Она была единственной, кто оставался кроме нас в кабинете. Сразу после ухода Хоторнов и Даннов с их свитой обе ветви закона и правопорядка тоже покинули нас. Инспектор Кремер, заметив молодую женщину, прячущуюся в темном углу, пожелал удовлетворить свое любопытство и задал вопрос Вульфу. Однако тот лишь отмахнулся, и пришлось полицейскому ни с чем поспешить вслед за коллегами.

Вульф разглядывал ее из-под полуопущенных век. Наконец он проговорил:

– Что же. Теперь вы оказались в трудной ситуации.

Мисс Карн едва заметно приподняла брови:

– Я? Вовсе нет.

Она уже обрела естественный цвет лица, утраченный с полчаса назад, но былая самоуверенность, причинившая мне столько неудобств в начале нашего знакомства, к ней так и не вернулась.

– О да, и давайте не будем хитрить. – Вульф погрозил ей пальцем. – Вы прекрасно знаете, что оказались в чертовски трудной ситуации. Эти полицейские направятся прямо к Хоторнам и станут задавать бесчисленные вопросы. В том числе о завещании мистера Хоторна. Даже если все это политический демарш, в чем я сомневаюсь, завещанием заинтересуются хотя бы для видимости. О таких вещах всегда спрашивают. Потом вопросы станут задавать вам. Полагаю, инспектор Кремер сам этим займется. Средства мистера Кремера не особо действенны в смысле проникновения в суть вещей, но доставляют массу неприятностей. – Он нажал на кнопку. – Хотите пива, мисс Карн?

Она отрицательно мотнула головой.

– Не представляю, на какой вопрос полиции я не смогла бы или не захотела ответить.

– Готов с этим поспорить, мисс Карн. Есть тысячи вопросов, способных поставить в тупик даже меня, как и каждого представителя человеческой расы. Но я имел в виду не только это одно. Я намекал на то, что вы до полусмерти испугались, когда мистер Скиннер объявил, что Ноэла Хоторна убили. Дерзкий и уверенный ум, горевший в ваших глазах, потух в один миг. – Он щелкнул пальцами. – И я хочу спросить: почему вы здесь?

– Я здесь потому, что вы послали за мной, и я не намерена…

– Нет-нет. Эту страницу мы уже перевернули. А точнее, ее перевернул мистер Скиннер. Бомба, которую он сбросил на нас, открыла совершенно новую главу. Военные действия по поводу завещания приостановлены. Наступило перемирие. Возможно, временное, но полное. Все напрочь забыли о наследстве, пока я не спросил миссис Данн, хочет ли она продолжать борьбу за него. Забыли все, включая вас. Если бы, справившись с шоком после объявления мистера Скиннера, вы снова подумали о завещании, то на вашем лице вновь отразился бы боевой настрой, однако этого не случилось. До настоящего момента оно выражает только настороженность и беспокойство. Ваши мысли далеки от денег, мисс Карн. Вы думаете об убийстве, а я к нему не имею никакого отношения. Так почему же вы не встали и не ушли вместе со всеми? Почему остались?

Мне показалось, что он перестарался, поскольку Наоми Карн ответила ему не словами, а действием: она молча встала с кресла и направилась к двери.

Ни тон, ни темп речи Вульфа не изменился, когда он произнес вслед ее удаляющейся спине:

– Когда ваши мысли вновь обратятся к деньгам, дайте мне знать, и тогда мы всё обсудим.

Я не мог не поддаться раздражению. Конечно, бомба Скиннера сыграла свою роль, но все равно… Мне стольких трудов стоило привезти сюда мисс Карн, а Вульф взял и выставил ее, и все ради того, чтобы послушать собственные разглагольствования! Ну, во всяком случае, потворствовать этому я не собирался и потому не бросился открывать перед мисс Карн дверь. Но потом я увидел, что ее шаги замедлились, и, уже взявшись за дверную ручку и постояв пару секунд к нам спиной, Наоми Карн развернулась, промаршировала обратно к креслу и снова села.

Направив взгляд на Вульфа, она произнесла:

– Я осталась потому, что сидела там у стены и думала кое о чем.

Он кивнул:

– Вот именно. И к чему вы пришли в результате раздумий?

– Я приняла одно решение и собиралась рассказать вам о нем, но не успела, так как вы, мистер Вульф, набросились на меня с заявлениями о том, будто дела мои плохи и я испугана до полусмерти. Я не испугана. – Она не сводила с Вульфа глаз, и ни в них, ни в ее голосе действительно не было ни намека на испуг. – Вам не нагнать на меня страха пустыми угрозами. Последний раз я испытывала панику, когда проглотила живую лягушку, и было мне тогда два года. Теперь я не поддалась бы панике, даже если бы сама убила мистера Хоторна.