Ремиссия - Елена Чернышева

— Будет. Она хорошая девка. Только дура…

— Просто она очень молодая. Я в ее возрасте… Боже мой, я в ее возрасте была такая глупая! И такая счастливая! — Надя принимается плакать, стыдясь своих слез, но не в силах удержать их.

— Надь! Не надо, а?

— Не могу… Просто… Понимаешь, все это… И Сережа! А когда мне было семнадцать лет, я и знать не знала… И я думала, что у меня непременно родится девочка. Мне девочку хотелось. Но до Сережи оставалось еще так много лет тогда, когда мне было семнадцать…

— Я помню. На первом курсе. Я тогда в тебя влюбился. Но я был такой чурбан… А ты — лучше всех. Я подойти-то к тебе боялся. И все думал: а не замочить ли мне Олега? Но это не всерьез. Мы же вроде как дружили. И мне казалось — он лучше меня. Достойнее. Он все-таки москвич… А я — из общаги…

— Коленька!

— Хорошо, что я квартиру купил до кризиса. После мне бы уже не собрать столько денег.

— Коля!

— Здесь не место для таких разговоров, да? Но я давно хотел тебе сказать… Понимаешь, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Теперь я точно знаю, что Олег — говно, и ты это знаешь. Поэтому — давай поженимся, а? Не умирать же теперь тебе самой из-за всего случившегося. Разводись скорее, выходи за меня замуж. Я понимаю, что ты горюешь о Сереже, мне очень жалко его, я понимаю и всегда буду тебя понимать… Но нельзя же всю оставшуюся жизнь на это потратить!

— Коля, подожди…

— Я уже ждал.

— Еще подожди.

— Сколько?

— Полгода. Я разведусь с Олегом. Я постараюсь примириться со всем, что случилось. Правда, я постараюсь… Я сильная.

— Я знаю. Ладно, я подожду. А Светланке скажу, пусть катится к своему Олегу или домой, но у меня она жить больше не будет… Для нее же так лучше.

— Не обижай ее.

— Не буду. Просто выгоню. Она взрослая. Выживет.

— Коля!

— Ну, ладно, ладно… Я дам ей время на размышление.

Квартира Говоровых.

Ночь. Олег и Светлана лежат в постели. Светлана обнимает Олега, страстно целует его лицо, грудь. Он гладит ее по волосам, но взгляд у него — отстраненный, несколько безразличный.

— Олег! Милый, любимый, ну, о чем ты думаешь, а? Скажи мне!

— Тебе это будет не интересно…

— Нет, мне все интересно! Все, что касается тебя, мне интересно!

— Я думал… О Боге.

— И что ты думал?

— Что Он есть. И что очень жалко, что я не смог доказать этого Наде. Не посмел сказать ей… Да она и не приняла бы моих доказательств.

— Ты думал о Наде? Сейчас?! — возмущенно спрашивает Светлана.

— Я думал о Боге.

— Ты меня любишь?

— Да.

— Но ее ты любил больше, да?

— Я не хочу сравнивать. Это неправильно. Надю я любил, как… как Надю. А ты — не она. Ты — Лана. И я тебя люблю. У нас с Надей все позади… Все, что было прекрасного.

— А со мной? Ты женишься на мне?

— Я женат на Наде.

— Но ты разведешься с ней? Разведешься?! Олег, она ведь не любит тебя! И, я думаю… Ты знаешь, что Коля в нее влюблен?

— Знаю.

— Он хочет на ней жениться. Теперь, когда она ушла от тебя, а ваш мальчик умер…

Олег вдруг отбрасывает от себя Светлану, переворачивается, наваливается на нее всей тяжестью, сгребает ее волосы в кулак и стискивает его:

— Никогда, никогда не говори о Сереже! Не смей! Еще раз вспомнишь о нем… Я тебя вышвырну и никакой любви, никакой женитьбы, ничего не будет!

— Олег, прости…

— Ты поняла?!

— Олег, я люблю тебя! Я больше не буду… Просто я хотела сказать…

— Заткнись! — Олег отпускает волосы Светланы и впивается поцелуем в ее губы. Светлана оплетает его руками, гладит по спине…

Олег, Дима, Андрей, Зоя и Лариса едут в машине Олега. Олег — за рулем, рядом — Дима. Андрей, Лариса и Зоя — на заднем сиденье. Играет музыка. Лариса и Зоя упоенно подпевают. Андрей дремлет, склонив голову на плечо Ларисы.

— Приятно иметь в компании трезвенника! — говорит Дима. — Можно выехать на пикничок, накушаться вволю, а потом без страха доверить ему свои жизни…

— А представляешь, если нас гаишник остановит? От машины, наверное, за несколько метров сивухой разит, — с усмешкой отвечает Олег.

— Мы пили не сивуху, а благородное вино! — шутливо обижается Дима.

— Вот я и говорю: остановит нас водитель, а от машины разит благородным вином!

— Ничего страшного. Ты дунешь в трубочку и все поймут, что ты — трезв.

— Мне кажется, я насквозь пропитался гнусными испарениями алкоголя…

— Не пугай меня! Почему тебе обязательно нужно испортить настроение всем окружающим? Это что, свойство всех трезвенников? Раньше ты таким не был…

— Разве?

Олег поворачивает… И видит, как из-за поворота шоссе, по их полосе, навстречу, на полной скорости, летит грузовик.

Олег успевает увидеть бледное, искаженное ужасом лицо водителя грузовика.

Дима успевает тонко, истерически вскрикнуть:

— Боже! Что за…

И в следующий миг происходит столкновение.

Олег, окровавленный, в растерзанном костюме, сидит, покачиваясь, обхватив голову руками, на стуле в длинном больничном коридоре.

К нему подходит медсестра, протягивает пластиковый стаканчик:

— Выпейте.

— Не надо…

— Надо. Пейте, пейте…

— Почему? Почему я остался жив?! Там было настоящее месиво! Ребят вытаскивали по частям! А у меня — ни одного пореза! Я сидел впереди! Лара, Зоя, Андрюша — сзади! Ларе оторвало голову! Она сидела за мной!!! Так почему моя голова цела?!!

— Выпейте лекарство. У вас шок.

— Что это? Валерьянка? Вы думаете, мне поможет?!

— Это не валерьянка.

Олег берет пластмассовый стаканчик, проглатывает залпом содержимое, морщится и возвращает стаканчик медсестре:

— Не валерьянка. Гадость какая-то…

— Идемте. Сейчас вас все равно никуда не отпустят. Вам нашли место в палате. Я дам вам пижаму.

— Почему я остался жив? Вы это мне можете объяснить? Это же противоречит всем законам!!! И физическим, и биологическим…

— Я не знаю. Меня на месте аварии не было.

— Я говорю вам: я должен был погибнуть первым!

— Считайте, что вас хранит Бог…

— Бог?! Вы считаете, Бог?!!

Олег вскакивает со стула, хочет спорить с медсестрой… На лице у нее отражается бесконечная усталость… Но в этот миг раздается крик Светланы:

— Олежек! Родненький!

Светлана бежит по коридору и кидается в объятия Олега.

— Ты цел? Цел? Боже мой, Олег, какой ужас… Но ты не ранен? На тебе столько крови… Олег, тебе больно? Почему они тебя не перевяжут? — она истерически обращается к медсестре. — Почему вы его не перевяжете?!

— Это не моя кровь, — спокойно отвечает Олег.

Светлана принимается плакать, повиснув у него на шее.

Олег обнимает ее, гладит по волосам… Но руки его падают, когда он видит Надю и Колю, бегущих по коридору.

Олег! — окликает его Надя, остановившись при виде повисшей на его шее Светланы. — Олег, это все правда?! Ребята погибли? Все четверо? Они погибли?

— Надюша, милая, — бормочет Олег, но Светлана вдруг оборачивается со стремительной грации змеи и кричит Наде:

— А тебя не интересует, как он себя чувствует? Не ранен ли он? Зачем ты вообще пришла?

— Я жена Олега. По крайней мере, официально, — спокойно отвечает Надя.

Коля хмурится и делает шаг вперед.

Но Светлана ничего не замечает и начинает наступать на Надю, потрясая кулачками.

— Ты больше ему не жена! Он тебя бросил! Тебе нечего здесь делать! Он любит меня! Я его жена! Я за ним буду теперь ухаживать! Уходи, ты нам только мешаешь! Ты его нервируешь!

— Лана, перестань! — бормочет опешивший Олег.

Коля делает еще шаг вперед и наотмашь бьет сестру по уху. Светлана падает на колени.

— Коля! — вскрикивает Надя, запоздало вскидывая руку, чтобы его остановить.

Светлана принимается визгливо рыдать.

Олег стоит, совершенно потерянный.

— И вякнуть не смей, соплюшка придурковатая! — кричит Коля сестре, а потом поворачивается к Олегу. — А ты… Ты, бессмертный горец…

На лице Нади вдруг отражается смертельный ужас. Она вцепляется в Колю обеими руками и бормочет:

— Не надо, Коленька, не надо! Замолчи! Уйдем отсюда… Уйдем скорее…

Почувствовав страх в ее голосе, Коля удивленно умолкает и обнимает Надю. Надя дрожит, с ужасом глядя на Олега.

У нас будет ребенок! — истерически кричит Светлана, так и не решаясь подняться с пола. — Я беременна! У нас с Олегом будет ребенок! Я теперь его жена! Мы поженимся!

Коля и Надя поворачиваются и, взявшись за руки, почти бегом уходят.

Глава 5

Утро в квартире Говоровых.

Мрачная Светлана готовит завтрак.

Олег бреется в ванной.

Ополоснув лицо, развинчивает бритвенный станок. Извлекает лезвие. Сжимает его в пальцах. Смотрит на запястья. На правом — темный кружок. Олег подставляет запястье левой руки под струю воды. И медленно, глубоко рассекает. Кровь вытекает широкой, сильной струей… И рана тут же затягивается, не оставляя даже шрама. Олег снова разрезает… Повторяется то же самое.