Гребень буйвола - Николай Плавильщиков

Решетка была прочная. И, сколько ни бесновался Хаус, он не мог сломать ее.

— Закройте его! — сказал охотник.

И вдруг стало темно — клетку прикрыли брезентом.

Тук-тук-тук… Тук-тук-тук…

Стучит, гремит, качает. Трясется клетка с Хаусом. И Хаус трясется.

В вагоне темно, но глаза у Хауса хорошие — видят и в темноте. Рядом клетка, в клетке другой камышовый кот.

«Уррррррр», — заурчал на него Хаус.

«Уррррррр», — ответил кот и распустил усы.

А подраться-то и нельзя: решетка не пускает.

В вагон вошел человек. Хаус приподнялся, усы растопырил, шерсть дыбом поднял: «Урррррр…»

— Ну, ну! Нечего тут, — сказал человек и сунул в клетку кусок мяса.

Когда человек ушел, Хаус съел мясо. Походил по клетке, поискал — нет ли еще.

Много дней качало и трясло Хауса. А потом перестало. Целую ночь тихо было — стоял поезд.

Наутро шум поднялся, крики, беготня. Потащили клетку с Хаусом из вагона. Хаус фырчал и шипел, хотел даже кусаться. Да некого укусить было — кругом решетка.

Опять темно стало. Опять затрясло. А потом — опять стало тихо.

Хаус открыл глаза — светло.

Клетку открыли. Хаус испугался. Забился в угол и никак не хочет вылезать.

— Ну, вылезай! — И его подтолкнули палкой.

Хаус зашипел, шагнул — и… впереди простор. Он прыгнул раз, другой и ударился о решетку. Только теперь решетка была железная.

Хаус не стал бесноваться. Он огляделся, увидел ворох соломы и забился под него.

— Повесьте вывеску!

Тук-тук-тук! — застучал молоток.

На клетку повесили вывеску. На ней было написано.

«Камышовый кот. Пойман в Азербайджане».

Вечер. Хаус вылез из-под соломы и начал бродить по клетке. Совал голову меж прутьями решетки, влезал кверху. Он добрался до самого потолка, но всюду была решетка.

Хаус никак не мог угомониться. Он лазил и лазил. Совал голову во все щели. Щели были узкие, и голова не пролезала.

И вдруг — одна из щелей оказалась чуть пошире других. Голова до половины просунулась между прутьями.

«Уррр…» — заурчал Хаус и сунул голову дальше.

И сейчас же жалобно мяукнул — так сдавило ему голову.

Хаус выдернул голову и долго тряс ею. Он ободрал ухо, а потом ему все казалось, что голову давят прутья.

И все-таки он снова подошел к этому месту и снова просунул голову в щель.

Было очень больно, но Хаус протискивал голову все дальше и дальше.

И вот — голова проскользнула между прутьями. Гибкое тело повисло в воздухе. Хаус держался теперь только задними ногами. Потом он проскользнул еще дальше, свесился вниз, отпустил ноги и мягко упал на землю.

Свобода!

Хаус не прыгнул вперед. Он осторожно шагнул раз, другой, третий. Решетки не было.

Тогда он быстрыми прыжками отбежал от клетки и огляделся.

Было темно. Чуть виднелись деревья и темные громады клеток. Издали доносились крики какого-то зверка.

Хаус побежал по парку…

На пруду, чуть качаясь на воде, у самого берега, дремали утки. На берегу чутко спали, поджав одну ногу, гуси.

Хаус услышал сонное кряканье. Пошел вперед и скоро наткнулся на решетку. Решетка была невысокая, и он легко перебрался через нее.

Хаус почувствовал себя совсем как на родине. И как там он подкрадывался к уткам из-за камышей, так и здесь он начал красться. Только прятался он не за камышами, а за лежавшей на берегу пруда лодкой.

«Га-га-га…» На пруду поднялся крик. Кричали утки, кричали гуси, по воде полетел пух.

Хаус схватил огромную жирную утку. Подойдя к решетке, он кое-как перелез через нее и побежал по дорожке.

Логова у Хауса не было. Но это его мало смущало. Подбежав к какой-то постройке, он разыскал щель и пролез в нее. Хаус попал в хорошее местечко, но какое — он не знал.

Съев утку, он крепко заснул.

На следующую ночь Хаус снова вышел на охоту. По знакомой дорожке он пробрался к пруду. Теперь ему удалось подсторожить гуся. И его он утащил к себе «домой».

Только на третий день сторож заметил: кота в клетке нет.

— Камышовый кот убежал, — растерянно сказал он заведующему. — Пролез меж прутьями…

— Нашел дорогу? Ну и ловкач! — усмехнулся заведующий.

Сторож промолчал. Он чувствовал себя виноватым — он не знал точно, когда убежал Хаус: сегодня ночью, вчера или третьего дня. Но, конечно, он не сказал об этом.

— Ну, теперь не зевай! Ночью он выйдет в сад. Посторожи его, — отпустил сторожа заведующий. — Да посмотри, не спрятался ли он где под клетками.

Хауса начали искать. Смотрели везде — под клетками, в сараях и сараюшках, облазали все щели. Кота нигде не было.

А на следующую ночь снова голосили утки и снова над прудом летал пух.

Хаусу жилось совсем не плохо. Он был сыт, охота была легка и добычлива, а спать ему было хорошо и спокойно.

— Он ворует уток, — сказал заведующий, заметив, что утки начали заметно убывать. — Это пора прекратить… Последи за прудом! — сказал он сторожу.

Сторож просидел всю ночь, но ничего не увидел. Хаус не вышел на охоту: он съел такого гуся, что был сыт на два дня.

Заведующий просидел всю ночь в саду.

— Я знаю теперь, где он прячется. Он прячется под верандой для оркестра.

Слазили под веранду, слазили на чердак над верандой. Кота там не было.

— Он там! — настаивал заведующий и сам полез под веранду.

Кота он, правда, там не нашел. Но остался при своем.

Еще ночь просидел он у пруда. И он увидел Хауса, увидел, как тот поймал утку и как потащил ее под веранду.

Заведующий принялся ловить Хауса. Для начала он приказал забить все щели под верандой.

Хаус разыскал себе новый выход, но ему пришлось теперь жить на чердаке. Это его не смутило — и на чердаке было хорошо и покойно.

Днем заведующий залез на чердак и облазил все его закоулки. Он нашел пух, нашел перья и обглоданные кости.

Пол чердака посыпали песком. На этом песке должны были остаться следы кота. А по следам заведующий хотел узнать, куда прячется на день Хаус.

На следующее утро Хаус показал дорогу к своему жилью. На песке четко отпечатались следы кота. Они вели к одной из щелей в обшивке чердака.

— Попался! Теперь ты не уйдешь от нас…

Все входы на чердак забили. Забили так, что Хаус никуда не мог выйти оттуда. Всю ночь лазил кот по чердаку и искал щели — ничего не нашел. Лег спать голодным.

И еще ночь голодал Хаус — выхода с чердака не было.