За пределом. Том 2 (СИ) - Кири Кирико

— Да, из-за её живота! — недовольно возмутился он. — И что? Будь ты на её месте, я бы тоже не пожалел бы еды!

— Но я не на её месте! Шлюха нагуляла живот, теперь же шляется и ищет, чего бы пожрать! Вся обколотая, грязная и вонючая. Нашла бы работу!

— Она и искала, если не помнишь! Чёрт знает, что произошло, ведь вы, дети, одним место думаете — или жопой, или писькой, и очень редко мозгами. А теперь не беси, Сабина, или ты забыла, что однажды точно так же была на её месте?

— Ничего не забыла, — неожиданно пристыженно возмутилась она. — Просто теперь она ошиваться всегда здесь будет.

— Пусть ошивается. У нас нередко есть еда на выброс. Или будет… — последнее он добавил куда тише.

— Мне нет до этого дела. Просто постарайся, чтоб Эрнест этого не заметил, — ответила она куда спокойнее, явно стараясь пойти на мировую.

— Постараюсь, — отмахнулся он. — Беги, Сабина, а то скоро и у нас обед уже будет.

Глава 56

Оскар продолжил подкармливать ту девушку. Уже на следующий день еду через задний ход ей выносил я. И получил возможность разглядеть её получше.

Ну… что я мог сказать… Азиатка с широкими глазами. Лет… восемнадцать плюс-минус. Ниже меня с чёрными длинными прямыми волосами. Одета в грязную одежду: пальто и джинсы, по которым можно предположить, что спит она тоже в них.

Было видно, что бродяжничество не прошло для неё бесследно. Начиная с того, что она вся была грязной и вонючей, заканчивая раной на левой щеке… Даже не раной, а язвой, которая поблёскивала на свету ярко-алой мясной поверхностью. Не самой приятная для любой девушки черта, но её это, судя по всему, не сильно трогало, что лишь говорило о её глубоком падении во всех смыслах.

Когда я вышел, она было уже бросилась ко мне, встав с коробок напротив, но замерла на мгновение, испуганно поглядывая на меня. Но увидев тарелку, её страхи, судя по всему, тут же спали. Поняла, что намерений, кроме как покормить её, других у меня нет.

— Спасибо, — протянула она руки в рабочих вязаных перчатках и приняла у меня тарелку. Я тоже перчатки надел, так как касаться её желания не было.

— Да не за что… — ответил я, наблюдая, как она без лишних церемоний садится на ступеньки и начинает есть.

Меня больше интересовало, неужели ей действительно некуда идти? В смысле, что она же беременная, кто-то должен этим заниматься, верно?

Я не говорю даже про работу, так как на определённом уровне падения ты уже не можешь найти её, так как тебя просто не берут. А быть сильным, пробивать себе дорогу и так далее, что там говорят в интернете всякие мотиваторы, не каждый может. Есть просто слабые люди, которых надо вести или подталкивать. И это не они плохие, просто такой типаж, как бывают те, кто физически не умеют быстро бегать или хорошо петь.

Просто странно, что ей никто не занимается, типа государственных структур, которые должны помогать таким… или не должны?

— Поставишь тарелку на ступеньки сбоку. Мы потом заберём.

— Да-да, конечно, — она аж подтянулась, словно боялась получить. — Спасибо.

— Не за что, — ещё раз повторил я.

А вопрос, который у меня появился, задал Оскару. Тот лишь хмуро посмотрел на меня, не переставая строгать овощи.

— Знаешь, сколько бездомных на улицах Сильверсайда и сколько из них беременны? А сколько сюда сбегает людей в поисках счастья?

— Бездомных я видел, и молодых бездомных тоже, но беременных не приходилось. И всем плевать?

— Ну… в морге хранить и потом кремировать тела куда дешевле, чем заботиться и кормить их, искать еду и так далее. На всех денег же не хватит.

— И всё же, она молодая же. Да и… просто выкинуть на улицу как-то…

— Бесчеловечно? — хмыкнул Оскар. — Пройдись по улицам, Томми. Поверь, таких, как она, ты увидишь немало.

— Могла бы найти работу, — заметил я.

— Некоторые так быстро падают, что не успевают оглянуться, когда уже на самом дне. Не говоря уже о том, чтоб найти работу. Да и не знаем мы, что произошло, верно? Так что не суди, и не судим будешь.

Мне кажется, что я знаю, что произошло. Она гуляла, загуляла, залетела, продолжила гулять до тех пор, пока не упала на самое социальное дно. И, будучи бесхребетной, не смогла встать на ноги. Я её не винил в этом, просто как факт говорю. Страшно представить, что она за ребёнка там родит, если наркоманка, так ещё и кучу болячек должна была успеть подцепить.

Типичная «у меня всё будет иначе, он другой», не думающая о последствиях.

Но и я недалеко от неё ушёл, так как следующий день порадовал меня проблемами, что свалились мне на голову. Как иногда говорил мой покойный друг: «Я хотел держаться от проблем подальше, но они имели свои планы на меня». Точнее про это сказать было сложно. Может быть сыграла злую шутку моя популярность в плане того, что я прослыл довольно умным в классе, а может…

Нет, скорее всего так оно и есть. Кто-то рассказал обо мне кому-то не тому, что вот есть такой-то такой-то парень, который хорошо учится. Или же пошло это волной, один другому, и так до тех, кому рассказывать подобное не следовало.

К сожалению, мои умозаключения не помогут мне сейчас, когда около моей парты стоят двое крупных парней крепкого телосложения, всем видом говоря, что я говно и звать меня никто. Они вошли в класс с видом хозяев этого места, видимо, делая это уже не раз и не два. Держались очень уверенно, чем и привлекли моё внимание. Они поздоровались с несколькими парнями, включая Брюса и Кима, как со старыми приятелями, и улыбнулись нескольким девчонкам, включая Стеллу. Их знали и уважали, как я мог судить. Правда, до того момента, как они подошли ко мне, я не понимал почему.

А потом сразу всё стало ясно.

— Томас, верно? — нависли они над моей партой.

Я спокойно смерил их взглядом.

— Верно, Томас. А вы?

Я говорил вполне вежливо, но не заискивающе. Как обычный воспитанный человек, которые здесь были редкостью.

— Ты кое-что задолжал нам, Томас, — сказал один из них с шрамом на щеке.

И в этот момент я понял две вещи.

Первое — они из школьной банды. Не знаю, сколько там человек, но именно они собирают дань с учеников и вроде как держат часть учеников. Знаю, что собирают деньги за пользование туалетом, хотя мне ни разу не приходилось им пользоваться. Знаю, что наказывают тех, кого считают виновным в чём-то, избивая толпой. Точно собирают деньги с младших классов и, видимо, с некоторых из тех, кто в старших.

И…

Обведя взглядом других, я мог сказать, что с большинства. Многие, как одиночки, так и жертвы издевательств, косились на них, кто со страхом, кто с презрением и ненавистью. Видимо, они не трогали только тех, кто обладал иммунитетом или же силой. Или соответствующей репутацией.

Второе — они пришли требовать с меня деньги, так как я уже месяц в этой школе. Я вижу это по взглядам абсолютно всех. Они ждут шоу.

— И что же? Я не пользовался туалетом, чтоб быть должником у вас.

Вообще, я ответил без какой-либо задней мысли. Однако они, судя по всему, восприняли мой ответ как издёвку. Точно так же восприняли это и остальные — как тонкий стёб над ними. Потому в следующее мгновение я получил по лицу в район скулы. Только и успел увидеть кулак, летящий в лицо, прежде чем мой мир перевернулся, и я упал. Даже боли не было, лишь едва заметно вспыхнуло в левом глазу да неприятно дёрнулся внутри головы мозг.

Я свалился со стула, перевернув собственную парту, за которую рефлекторно схватился. Оказался на полу вместе со всеми своими вещами, слегка ошалело глядя на двух товарищей. По полу раскатились ручки с карандашами. Из глаз едва не брызнули слёзы как от неожиданного удара, так и от обиды, но я сдержался.

— Ты чо такой умный, Томас? — хмыкнул ударивший меня. У него нос был змейкой, словно ему его ломали не один раз.

— Количество знаний не является умом. Так что я вам задолжал? — спокойно ответил я.

— Деньги, умник. Ты уже месяц ходишь в нашу школу.