Диджей - Сергей Павлович Бакшеев

картой, чтобы просохли чернила. Нота потерянно смотрела на растопыренные грязные пальцы.

— Можешь помыть. Туалет слева по коридору, — сообщил милиционер. — Ожидай меня около кабинета. Я на сравнение отпечатков. Минут двадцать займет.

Нота вышла, помыла руки, вернулась к кабинету. В груди разрасталась тревога: сейчас вернется Ракитин и всё! Она следила за Легковой, держала в руках чертов провод и жутко ревновала. Это правда. И место, и время совпадают. Ее арестуют за убийтсво, ей не отвертеться.

Взгляд заметался по коридору — никого. Зародилась надежда. А ведь можно уйти. Ее никто не держит. Двадцать шагов по коридору — и там свобода! Перед выходом окошко дежурного. Она выберет момент, когда дежурный отвлечется на разговор. С ее слухом это не проблема.

Она сосредоточилась. Вот кто-то зашел в отделение, обратился к дежурному, загородил обзор. Лучший момент настал!

Нота пошла к выходу, вслушиваясь в окружающее пространство. Только бы проскочить.

И вдруг над головой услышала свою фамилию:

— Я брал Самородову на испуг, думал не придет.

— А она явилась.

Нота узнала голоса. Старший лейтенант Ракитин докладывал капитану Смирнову.

— Если бы не пришла, стала скрываться, значит, точно виновна, — объяснял коварную логику Ракитин.

— Молодая соплячка. Ее напугать — пара пустяков.

— Я так и сделал. Снял пальцы, вывел из кабинета. Если сейчас сбежит — виновна!

— Жалко, что на проводе нет отпечатков.

— Тонкий, следы смазаны, — посетовал Ракитин. — Но Самородова этого не знает. Если сбежит, я увижу ее в окно. Подождем.

«Не дождетесь», — прошипела под нос Нота и вернулась к кабинету оперативника. Теперь она была спокойна.

Глава 9

Аня Самородова с детства обладала особым слухом, она слышала сквозь стены. Сначала девочка не придавала этому значения, думала, что и остальные также хорошо слышат. Потом поняла, что в этом ее преимущество. Стала хвастаться сверстникам, ей не поверили.

Тогда Аня наглядным примером убедила Полину Ветрову. У подруги загорелись глаза — сколько секретов можно узнать!

— Никому не рассказывай. Это будет нашей тайной. Только мы будем пользоваться, — убедила Полина.

Подружки так и делали. Девочки много лет использовали способности Ани. Хитрили, избегали неприятных последствий своих шалостей, манипулировали школьниками, узнавали секреты взрослых.

Но оказалось, о способностях девочки догадывался совершенно посторонний человек. Когда Ане исполнилось пятнадцать лет, в интернат приехал мужчина лет семидесяти. Он переговорил с директрисой об Анне Антоновне Самородовой, которую никогда не видел. Гость заинтересовался вокальными способностями девочки и повел себя странно. Зоя Максимовна предложила послать за Аней. Однако столичный гость заверил, что сам ее найдет.

Мужчина вышел из здания, уединился на скамейке на спортплощадке и заговорил вполголоса:

— Аня Самородова. Я приехал к тебе. Приходи, поговорим. Я знал твоих родителей. У тебя особенная мама.

Так он повторил несколько раз, и Аня появилась. Она услышала свое имя, находясь с другой стороны здания, а когда упомянули ее маму, то не могла не прийти.

Девочка увидела пожилого мужчину с седым ежиком волос и спросила:

— Вы мой дедушка?

Гость ответил не сразу. Он с минуту вглядывался в ее лицо и остался доволен.

— Я знал твоего дедушку. И маму хорошо знал.

— Кто вы?

— Я представился директору интерната. Ты же слышала.

Мужчина с доброй улыбкой посмотрел на ее уши. Аня смутилась, поправила волосы и поняла, он знает ее тайну.

— Полковник госбезопасности Трифонов Сергей Васильевич, — повторила Аня имя таинственного гостя.

— Полковник в отставке, — поправил Трифонов. — Твоего дедушку я называл Композитором, а маму Вокалисткой.

— Называли. Их уже нет?

— К сожалению твои родители погибли в день твоего рождения. Дедушка еще раньше.

Аня села рядом, вцепилась в край скамейки и опустила голову.

— Так и знала. Мама бы никогда меня не сдала в интернат.

Трифонов подождал, когда девочка успокоится, и сообщил:

— Родителей у тебя нет, а родной дядя и двоюродный брат имеются.

— Правда? Где они?

— За границей, в Европе.

— Далеко, — разочаровалась Аня. — Вы их видели?

— Я знал твоего дядю, когда его звали Дирижер.

— Композитор, Вокалистка, Дирижер, — задумчиво повторила Аня. — Не семья, а целый оркестр.

— Интересно, кем станешь ты?

Аня вздохнула и призналась:

— С учебой у меня так себе. Мы с Полиной в продавщицы пойдем.

— Продавщица. — Трифонов прислушался к звучанию слова и покачал головой. — Нет. Ты в маму и дедушку.

— Что это значит?

— Лучше пока не знать.

— Почему?

— Расскажу, когда повзрослеешь.

— Спасибочки! — бросила Аня. Странный гость, говорящий загадками, стал ее раздражать. — Я уеду отсюда. Закончу интернат и уеду. Только меня и видели!

— Нашел тебя здесь, найду и в другом месте, — спокойно отреагировал Трифонов.

— Да пошли вы!

Аня разозлилась. Гость разрушил зыбкую надежду, что где-то есть мама и папа, которые обязательно ее найдут. Оказалось, не так. Она сирота! Кроме подруги у нее никого нет. И этот дядька ей совершенно не нужен.

Аня вскочила и побежала к Полине.

— Ты вся в маму, — услышала она за спиной голос Трифонова. — Мы еще увидимся.

Он произнес это тихо, когда девочка скрылась из вида. Но знал, точно знал, что она его услышит.

Сейчас, около кабинета оперативников, Нота вспомнила Сергея Васильевича Трифонова. Вспомнила его звание — полковник госбезопасности. Вот, кто мог бы ей помочь разобраться с милицией. Она уже думала, как найти полковника, но подслушала разговор Ракитина и теперь знала, волноваться незачем, ее отпустят.

Старший лейтенант Ракитин выждал еще минут сорок. Затем спустился. Подозреваемая безмятежно развалилась на стуле около его кабинета.

Ракитин проворчал:

— Сегодня свободна, Самородова. Можешь идти.

— Мои пальчики не подошли? — ехидно спросила Нота.

— Ты все еще под подозрением. До встречи.

— До встречи с вами? С чего бы?

— Ревность частый мотив для убийств.

— Я не люблю Ринга, — отрезала девушка.

— Заметь, про любовь я не спрашивал. У Ринга много поклонниц?

— Вагон и маленькая тележка. У меня теперь тоже!

— Тогда до встречи, диджей Нота.

— Пока-пока, — ехидно попрощалась Аня.

Выйдя из отделения милиции она столкнулась с Рингом. Не успела ахнуть, как Круглов процедил:

— Что-то быстро тебя отпустили. — Он явно ждал ее и встретил неприязненным взором.

— Костя, ты что здесь делаешь? — удивилась Нота.

— А меня три недели держали, — продолжал выражать недовольство Ринг.

— Ты так говоришь, будто я виновата.

— А кто? Это же ты придушила Софью из-за ревности. Я так и сказал Ракитину.

— Ах вот кого я должна благодарить.

— Не увиливай. Новые наушники я показал только тебе. Ты ушла в них!

— Если мне понравилась диджейская вещь, это не значит, что я убийца.

— Точняк! Я понял. Тебе нравился не я, а моя работа. Ты мечтала стать диджеем. Ты подставила меня,