Роковой дом - Мари Аделаид Беллок Лаундз

Тут в дверь постучали, и Сильвия, произнеся «Войдите!», с удивлением узрела на пороге самого мсье Польперро.

— Я пришел осведомиться, хорошо ли мадам спалось, а также узнать, не пожелает ли мадам позавтракать по-английски. Если вам угодно, мы сервируем вам английский завтрак в столовой или здесь, наверху.

— Лучше я спущусь вниз, — улыбнулась Сильвия, — но мне пока не хочется завтракать. Я сяду за стол в полдевятого-девять.

Она распаковала чемоданы, разложила вещи, и тут ей пришло в голову, что неплохо бы побыть в Лаквилле подольше. Новые впечатления увлекали, и, чувствуя себя без Анны Вольски слегка растерянной, она все же не могла не радоваться вновь обретенной самостоятельности.

Она села и написала несколько писем… В основном не обязательных, а таких, которые пишутся под настроение. Но было среди них и деловое — адресованное ее опекуну Биллу Честеру. Она сообщала, что сменила адрес и отказалась от поездки в Швейцарию.

Приятели, с которыми Сильвия собиралась встретиться в Швейцарии, дружили и с Биллом Честером, и теперь можно было ожидать, что он тоже откажется от путешествия за границу.

И все время, пока Сильвия писала, ее не покидало смутное предчувствие перемен, надежда на чудесные приключения, которые принесет ей будущее…

Спустившись, наконец, в столовую и увидев на пороге Поля де Вирье, Сильвия внезапно со странным смущением поняла, что именно этой случайной встречи с ним она и ожидала.

— Надеюсь, я не побеспокоил вас, отправляясь на раннюю прогулку, — произнес он на безупречном английском. — Я видел вас в окне.

Сильвия с улыбкой покачала головой.

— Я уже полчаса как не спала, — ответила она.

— Вы ездите верхом? В Англии я узнал, что многие англичанки ездят верхом, причем превосходно.

— Отец очень хотел, чтобы я умела, и в детстве я получила основательную подготовку, но потом мне редко доводилось сидеть в седле.

Сильвия слегка покраснела, поскольку догадывалась, что вслед за этим граф спросит, не желает ли она прокатиться с ним вместе, и уже решилась ответить «Нет», хотя гораздо приятнее было бы сказать «Да».

Но ничего подобного не произошло. Даже сейчас, едва узнав графа де Вирье, Сильвия была поражена тем, насколько он не похож на многих молодых людей, которых она встречала раньше. Он держался подчеркнуто почтительно, и в то же время в его поведении не было ни малейшего намека на флирт. Граф успел поколебать предвзятое мнение о французах, которое сложилось у Сильвии.

Ей представлялось, что французы держатся с женщинами бесцеремонно — оскорбительно бесцеремонно. Она считала, что красивой молодой женщине — а отрицать свою принадлежность к таковым было бы глупо — следует остерегаться иностранцев, так как француз просто не может не приударить за любой привлекательной особой, если их пути хоть мимолетно пересекутся!

Но приходилось признать — и это было даже немного обидно — что граф де Вирье проявляет к Сильвии всего лишь уважительный интерес, как к какой-нибудь пожилой леди. И все же за завтраком она в течение получаса дважды ловила на себе внимательный, вопросительный взгляд его голубых глаз, понимая, что на старую даму Поль де Вирье не стал бы так смотреть.

Они завершили завтрак одновременно. Граф распахнул для Сильвии дверь и немного спустя последовал за ней в сад.

— Вы уже посетили potager [6] ? — почтительно осведомился он.

Сильвия в недоумении подняла глаза. Французское слово potager было ей пока незнакомо.

— Думаю, это можно перевести как «огород».

По лицу Сильвии проскользнула улыбка.

— Те, кто строил виллу дю Лак полвека назад, питали пристрастие к садоводству. Я подумал, что вам будет любопытно посмотреть potager . Если разрешите, я вам его покажу.

Они пошли рядом; день был чудесный, на траве и листьях все еще блестела роса. Сильвия думала, что знакомство с французским огородом будет не только приятным, но и познавательным.

— Как это ни странно, в детстве я бывал здесь очень часто, потому что тогдашний владелец виллы дю Лак находился в дальнем родстве с моей матерью, десяти лет от роду я перенес серьезную болезнь, и дядя, а также его милая жена, пригласили меня пожить на вилле и набраться сил. Матушке не хотелось отпускать меня далеко, поэтому я жил в Лаквилле.

— Необычное место для ребенка! — со смехом воскликнула Сильвия.

— Тогда, мадам, Лаквилль был совершенно не таков, как сегодня. Да, было озеро, где каждое воскресенье скромно развлекались рыбной ловлей и катанием под парусом парижане, было несколько вилл на берегу. Но нужно помнить, что в те доисторические времена не существовало Казино. Именно оно сделало Лаквилль тем, что он есть.

— Тогда мы должны его благодарить, — весело воскликнула Сильвия.

Они оставили позади просторную лужайку, примыкавшую к долгу, и приблизились к длинной высокой стене. Граф толкнул калитку, Сильвия шагнула, и перед ней оказался самый большой и роскошный огород, какой она когда-либо видела.

Краски были ослепительны, воздух насыщен ароматами; скромные цветы составляли кайму; расположенные на равных расстояниях каменные бассейны, до краев наполненные водой, создавали ощущение живительной прохлады.

В дальнем краю сада стояла каменная оранжерея. Здание, относящееся к восемнадцатому веку, сохраняло в себе величавое очарование минувшей эпохи.

— Что за чудесное место! — воскликнула Сильвия. — Но оно, должно быть, обходится мсье Польперро очень дорого…

Граф де Вирьё усмехнулся.

— Ничего подобного! Наш мудрый хозяин сдал свойpotager фирме, которая выращивает овощи на продажу, и в качестве части оплаты фирма весь год снабжает отель фруктами и овощами. Potager при «Вилле дю Лак» — основной поставщик фруктов и цветов в Лаквилле! В детстве этот уголок сада казался мне раем, здесь я провел счастливейшие часы своей жизни.

— У вас было, наверное, странное ощущение, когда вы сюда вернулись и сняли номер в отеле, — заметила Сильвия.

— Очень странное, особенно вначале.

Они прошлись по одной из длинных, окаймленных цветами дорожек.

— Не хотите ли зайти в оранжерею? — спросил граф. — Смотреть там почти нечего: апельсиновые деревья вынесли наружу, но красиво само здание, старое и довольно необычное.

Оранжерея «Виллы дю Лак» представляла собой образец искусственной и пышной архитектуры восемнадцатого века, строго симметричной, с тщательной отделкой деталей. Здание входило в состав служб при замке, который стоял здесь прежде и был разграблен и сожжен во времена революции, более чем за полвека до того, как была построена вилла.

Сильвия вошла в высокую дверь. Растения в горшках и кустарники, зимовавшие в оранжерее, были вынесены наружу, но помещение не опустело: вся площадь, до малейшего клочка, использовалась для выращивания винограда и персиков.

В центре каменного пола располагался фонтан, который кольцом опоясывала скамья.

— Давайте сядем, — внезапно сказал Поль де Вирье. Но когда Сильвия опустилась на скамью, он сел не рядом, а напротив.

— Вы надолго в Лаквилль? — коротко спросил он.

— Не знаю, — неуверенно отвечала Сильвия. — Это зависит от планов моей подруги, мадам Вольски. Если мы обе не передумаем, то пробудем здесь, наверное, еще недели три или месяц.

Наступила пауза, которая показалась Сильвии очень продолжительной. Во взгляде француза читалась озадаченность.

Внезапно он встал, прошелся по оранжерее, а потом остановился перед Сильвией.

— Миссис Бейли! — воскликнул он. — Простите ли вы меня, если мои слова покажутся вам несколько дерзкими?

Сильвия густо покраснела. Вопрос застал ее врасплох. Но следующие фразы принесли облегчение, хотя при этом и некоторую досаду.

— Прошу вас, мадам, покинуть Лаквилль! С вашего разрешения, скажу прямо и открыто: вам не следует ездить в подобные места.

Сильвия подняла взгляд. Она была поражена и не то чтобы обижена, а скорее задета.

— Но почему? — жалобно произнесла она. — Почему бы мне не пожить немного в Лаквилле?

— В том, чтобы провести здесь день-другой, нет ничего страшного. Но если бы, к примеру, моя сестра захотела пожить в Лаквилле, мне бы это не понравилось. — Речь его постепенно убыстрялась. — Скажу больше! Лаквилль, возможно, представляется вам раем, но в этом раю полным-полно змей.

— Змей? Вы имеете в виду, конечно, змей в человеческом обличье?

Он серьезно кивнул.

— Город, где царит Богиня игры, неизбежно привлекает к себе двуногих пресмыкающихся, как солнечное тепло притягивает ящериц. Виной тому не игра и не страсть к игре; страсть к золоту — вот причина!

Сильвия заметила, что он сильно побледнел.

— Как центр азартных игр Лаквилль уступает только Монте-Карло. Но если Монте-Карло еще и курорт, если там проводят досуг различными способами, то в Лаквилль приезжают исключительно играть. Вам, разумеется, нравится Казино, там празднично и красиво, но не случайно оно было сценой многих и многих трагедий. Знаете ли вы, как относятся к Лаквиллю в Париже?