Восход Чёрной Звезды - Фредерик Пол

— Я ни в чем вас не обвиняю, — сказал он, и это была правда. Почти. Он не винил китайцев за то, что случилось с Заливом. Каждому известно: пара водородных боеголовок уничтожила топливные запасы Америки, гидравлический молот ударной волны искорежил трубы и опоры старых буровых вышек. Самые опасные из них были почти немедленно законсервированы, и китайцы продолжали бороться с бесчисленным множеством прочих уцелевших скважин. Но, быть может, китайцы, с точки зрения Кастора, были виноваты в другом, — например, в том, что от него убежала жена.

Цзунг Делила не стала углублять эту тему. Она постучала по звонкому бокалу длинным ногтем, давая Кастору понять, что пора бокалы наполнить, и начала рассказывать ему историю своей жизни. Довольно любопытную историю. Она родилась в Сан-Франциско, выросла в смешанном окружении ханьцев и янки, преимущественно процветающих деловых людей и высококлассных профессионалов. Отец, специалист по экономике торговли, отослал ее в подготовительную школу в Гуанчжоу; потом два года государственной службы, в военной полиции — сначала в Африке, потом в таких романтических местах, как Лондон, Марсель, Цюрих. Она работала в ханьских посольствах на территории этих стран, по сути, протекторатов Индии. И снова за учебу, в пекинский колледж. «Работа в военной полиции была интересная, — сказала она, пока вместе с Кастором убирала со стола, — поэтому поступила на криминологию и судебное производство… И вот теперь я здесь!»

Кастор отступил на шаг, наблюдая, как она вкладывает посуду в моечную машину — еще одно чудо!

— И вы не были замужем? — спросил он. Она бросила на него насмешливый взгляд.

— Кто сказал, что я не была замужем? Неужели ты думаешь, что, кроме тебя, Книжник, никто никогда не разводился? Я вышла замуж за моего преподавателя, профессора колледжа, но он, выйдя на пенсию, решил провести остаток жизни дома, в Отчизне. И мы развелись. — Она привела в действие моечную машину, удовлетворенно окинула ее взглядом и повела Кастора обратно в гостиную. — А теперь выпьем и послушаем тебя. Ты довольно любопытный молодой человек, автодидакт. Ты прошел трехлетний курс физики. И физической химии, и математики — тоже трехлетние, и даже обзорный курс матричной механики — его ты, правда, не завершил. Я не упоминаю уже об астрономии, астронавигации, космических исследованиях, космической медицине, планетологии и орбитальной баллистике. — Не умолкая, она усадила Кастора на мягкий глубокий диван, обновила напитки в бокалах. Приняв свой бокал, Кастор сказал:

— Вы пропустили парочку предметов. Китайский, английская литература, история…

— Я о них не упомянула нарочно: это обязательные курсы, их проходят, чтобы получить диплом, а ты, кстати, на диплом не претендовал. Почему?

— Я просто хотел учиться, — сердито буркнул Кастор.

— Нет, не просто. — Поправила она. — Ты выбирал направление не просто так. Космические исследования. Вся твоя учеба к одному сводится — космос. Так ведь, Книжник? Ты тоскуешь по прежним дням, когда в космосе царили вы и русские?

— Я хочу попасть туда, — пробормотал Кастор, которому «трава» и вино развязали язык. — Мой пра-пра-пра-прадедушка…

— Вот как? И чем же отличился твой почтенный предок?

— Да, он был почтенным человеком, черт подери! Он был астронавтом!

— Астронавтом… — И на этот раз удивление в ее голосе было искренним.

— Бабушка мне рассказывала. В общем, он погиб. Во время войны, наверное. Но в космической программе работал, я точно знаю.

Она медленно кивала.

— Желание повторить достойные подвиги предков — благородное желание. Здесь нет ничего постыдного, — сказала она, и тон ее был почти сочувствующим. Кастор пожал плечами. — Итак, ты поставил перед собой подобную цель, Книжник? Признайся!

— Разве у меня есть хотя бы один шанс? — раздраженно спросил он.

Она помолчала, подумала.

— Шансов очень мало, согласна. Западные страны со всеми их войнами дорого обошлись нам. От космической программы остались рожки да ножки.

— Но кое-что осталось. Вот только янки в программу не берут.

— Да, не берут, скорее всего, — призналась она с таким видом, будто разговор ей наскучил. С минуту она смотрела на огонь в камине. Потом повернулась лицом к Кастору. Сейчас в ней не было ни полицейской суровости, ни желания зрелой женщины увлечь понравившегося молодого человека. Она сказала:

— Я была не совсем искренна с тобой сегодня за завтраком, Кастор. Ты мог бы оказать мне услугу, и услуга эта ничего общего с фермой «Жемчужная Река» не имеет. — Она впервые за все это время назвала его по имени.

Кастор выпрямился. Голова шла кругом, но он почувствовал, что речь пойдет о серьезном деле.

— И что же это? Чего вы, с вашими возможностями, не можете?

Дело в твоих знаниях, а не в возможностях. — Она покрутила стакан, кусочки льда зазвенели. — Меня интересует одна загадка. Она не имеет отношения к моей работе; если бы имела — я бы знала. Политика, отношения с Индией или высшие партийные круги тоже не замешаны… иначе я бы знала. Но информацию держат в секрете, и я не понимаю почему.

— Чем же я могу помочь?

— Поделись со мной мудростью, Книжник. — Потянув за край столика, стоявшего у дивана, она приподняла часть столешницы, открыв клавиатуру. Столешница превратилась в экран.

— Например, — сказала она, выбивая команду, — смотри.

На экране вспыхнула таблица — Кастор и глазом моргнуть не успел.

Бермуды: расход 0335—0349Q, ожидание 0350—0450Q;

Аресибо: расход 0500—0514Q, ожидание 0515—0615Q;

Галфпорт: расход 0605—0619Q, ожидание 0620—0720Q;

Гоулдстоун: расход 0720—0734Q, ожидание 0735—0830Q;

Мауна Кеа: расход 0940—0954Q, ожидание 0955—1055Q.

— Эти данные я получила от коллектива энергослужбы. Смотри, в течение пятнадцати минут — поразительно высокий расход энергии, а потом на целый час в обширном окружающем районе отключают все главные источники потребления. И только вот в этих районах. Данные за вчерашний день, но то же самое происходит уже неделю. Говорит это тебе о чем-нибудь, Книжник?

— Ну, все эти названия — радиоастрономические обсерватории, — без промедления ответил Кастор. «Q» — это время, Мировое Стандартное, по пекинскому меридиану…

— Книжник! — угрожающе произнесла Делила.

Он усмехнулся. Впервые за все время их знакомства он чувствовал себя уверенно, на знакомой территории.

— Простите, я не знал, насколько вы эрудированы. Время соответствует периоду обращения Земли. Очевидно, все обсерватории наблюдают за одной и той же точкой в пространстве.

— Превосходно, Книжник!

— Мне помогали мои знания, инспектор, — признался он. — В нашей деревне тоже каждый вечер отключали свет. Теперь я понимаю, в чем причина. Не исключено, что в других обсерваториях мира происходит то же самое.

— Очень может быть, — согласилась она. — Но данные по энергосетям за пределами Северной Америки труднодоступны для меня. Ты можешь еще что-нибудь определить?

Кастор почувствовал прилив вдохновения.

— Так! Совершенно очевидно, они что-то нащупывают в космосе, работают, как радиолокаторы: импульс, забирающий энергию, потом период ожидания, пока вернется сигнал. Судя по мощности сигнала, объект довольно маленький. И довольно далеко от Земли, но не далее, чем… минутку… пять астрономических единиц. Исходя из времени возвращения сигнала, — объяснил он, заметив, что инспектор нахмурилась. — Приблизительно семьсот или восемьсот миллионов километров. Это намного дальше астероидного пояса, почти возле орбиты Юпитера. Эх, были бы у нас космические станции, — сказал он с горечью, — не пришлось бы полагаться на наземные телескопы.

Цзунг Делила хмурила брови, но не в сердцах, а потому что старалась сосредоточиться.

— Если у Народных Республик нет энергии и ресурсов на космические полеты, это не их вина, Книжник, — напомнила она Кастору. — Еще что-нибудь?

Кастор, стараясь сохранить в голосе превосходство, вызванное переменой ролей, предложил:

— Если вы разрешите воспользоваться вашим экраном, я покажу вам картинку этой штуковины.

Она одарила его скептическим взглядом, но сделала шаг в сторону и… несколько минут спустя она вопросительно вздернула тонкие, словно проведенные карандашом, брови. Кастор смущенно улыбался, красный как рак.

— Итак, Книжник? Я не вижу картинки.

— Ваша система… — пробормотал он, оправдываясь. — Я не могу выйти ни в «Схамуотч», ни в сеть ФАИ,[6] ни даже к файлу текущей работы телескопа в Баме. Может быть, кое-что удалось бы получить через Центр Быстропротекающих Феноменов в Мукдене, если вы оплатите международный звонок…

— Нет, Мукден не подходит, — резко сказала она.