Игры шестого круга - Евгений Гуляковский

Но Олег не учел всех последствий от введенных ему препаратов.

Вместо ожидаемого броска его тело изогнулось дугой, и он попросту грохнулся на пол рядом с кроватью. Однако и эта неудавшаяся попытка произвела на врача столь сильное впечатление, что на какую-то долю секунды тот буквально остолбенел. Этого оказалось достаточно.

Не теряя ни времени, ни сил на повторную попытку подняться на ноги, Олег перекатился по полу и с размаху, всем телом, ударил врача по ногам.

Тот нелепо взмахнул руками, прибор отлетел в сторону, и через секунду они лежали на полу рядом.

Все это время Олег не выпускал из поля зрения второго, наиболее опасного противника.

Хотя тело еще плохо повиновалось Олегу, но постепенно к нему возвращались прежние силы.

Санитар еще только начал двигаться по направлению к Олегу, угрожающе наклонившись вперед и, очевидно, собираясь обрушиться на него всем весом своей огромной туши. Но Олег уже успел схватить довольно тяжелый анализатор, который за минуту до этого выронил врач, и, размахнувшись, сильным броском послал его в голову санитара.

Однако и на этот раз непослушные мышцы подвели его. Прибор лишь слегка задел плечо санитара и, отскочив, рассек ему скулу. Этого оказалось недостаточно, чтобы остановить нападающего. Санитар лишь злобно зарычал, выставив вперед руки и падая на Олега.

В лицо Олегу ударила волна вони из не видавшего зубной щетки рта этого громилы, а брызги слюны и крови на какое-то время выбили его из колеи. В результате он оказался прочно прижатым к полу, и попытки вырваться не приносили успеха. Ему не во что было упереться на скользком полу, чтобы сбросить с себя огромную тушу санитара. Положение казалось безнадежным, врач начинал уже подавать признаки жизни, с минуты на минуту здесь могли появиться другие охранники.

Олег сделал последнюю отчаянную попытку освободиться. Кистью правой руки ему удалось вцепиться в поврежденное плечо своего противника. Он изо всех сил сжал пальцы и почувствовал, как они погружаются в живую плоть, разрывая мышцы.

Санитар взвыл от боли, рванулся в сторону, и через секунду Олег уже стоял на ногах. Прежняя сила и скорость движений возвращались к нему с каждым мгновением.

Впоследствии в, своих показаниях ни врач, ни санитар не смогли объяснить, что произошло дальше.

Олег неожиданно пропал из их поля зрения, словно растворился в воздухе. Какая-то тень мелькнула около экрана, изображавшего окно, послышался звон разбитого стекла, затем чья-то невидимая рука сорвала с запястья врача брелок с контрольной магнитной картой, открывавшей дверь в палату, и пациент исчез навсегда.

Глава 5

Он забыл, что окна в этом городе ненастоящие, и потому вначале попытался найти выход там, где его не было, но лишь повредил руку осколками стекла. Зато потом ему повезло. Клиника располагалась на втором уровне, и в коридорах не оказалось охраны. Благополучно миновав последнюю дверь в здании, Олег подумал, что в таком месте должна находиться более серьезная охрана, да и все двери не должны были открываться одной контрольной картой.

Тем не менее он беспрепятственно выбрался на улицу. Моросил мелкий нудный дождь. Низкие облака, почти всегда прикрывавшие небо столицы, и на этот раз не сделали исключения.

Он взглянул на большое электронное табло в верхней части соседнего здания — часы показывали пять утра. Самое подходящее для побега время — город еще не проснулся, но пневматички уже ходили. Все складывалось слишком удачно, и он подумал, что за такие удачи потом приходится расплачиваться целой кучей неприятностей.

Но пока его даже не преследовали. Чтобы убедиться в этом, он позволил себе задержаться у входа на станцию пневматической подвесной дороги. Город выглядел совершенно пустынным. Серые громады домов, перечеркнутые дождем, затаились в глубине темных провалов улиц. Столица напоминала ему коварного хищного зверя, притаившегося в засаде для последнего смертельного броска.

Он задумался над тем, где найти хотя бы временное пристанище до той поры, пока начнется регулярное движение на монорельсах. В гостиницу возвращаться нельзя. Так что часа два придется провести в городском транспорте и лишь потом можно попытаться выбраться из города. Придется пожертвовать теми немногими вещами, которые он привез с собой. В другую гостиницу обращаться также не имело смысла. Полиция схватит его через пять минут после того, как он не сможет предъявить портье регистрационной карты, которой у него больше не было…

Эта мысль вызвала в нем глухую ярость. Он не был преступником, он не нарушал законы и тем не менее за ним охотились, как за диким зверем. Он даже толком не знал, кто эти люди. Для медицинского центра они действовали слишком уж коварно. Да и место, из которого он только что сбежал, совершенно не походило на серьезное медицинское учреждение. Прежде всего ему следовало выяснить, кто именно за ним охотился и какое отношение имели эти люди к колониальному колледжу.

Он знал одно место, где ему удастся получить ответы на многие свои вопросы…

Однако если Илен действительно имела какое-то отношение к происшествию в колониальном колледже, визит к ней — предприятие рискованное.

Но опасность поджидала его за каждым углом этого города, к тому же он не мог исчезнуть из Ланки просто так, даже не попытавшись разобраться в том, что, собственно, произошло.

Оставалась вероятность, что за ним охотились не федеральные власти. Но если это так, он должен выяснить, кто эти люди и что им от него нужно.

Было и еще одно обстоятельство. Если он сейчас покинет Ланку, у него не останется ни номера фона, ни даже почтового адреса — никакой ниточки, ведущей в квартиру, похожую на конфетную коробку, в которой он провел такую необычную ночь…

В конце концов он вынужден был признать, что не хочет покидать столицу, не увидев Илен еще раз.

Время от времени вагон пневматички, в котором, кроме Олега, находились еще два пассажира, проскакивал стеклянные трубопроводы, расположенные над центральными улицами Ланки, и тогда на короткие доли мгновения ему открывался город с птичьего полета, утонувший в море рекламных огней. С такой высоты в нем было что-то величественное и бесконечно далекое ото всей его предыдущей жизни. Наверно, именно так выглядит из иллюминатора звездного лайнера поверхность чужой планеты, на которую он так стремился попасть еще совсем недавно. Теперь, похоже, этот путь закрыт для него навсегда.

Самым несправедливым, вызывавшим в нем наибольший протест было то, что он не чувствовал за собой никакой вины.