Левый глаз дракона - Ален Лекс

– Недолго. – Она лгала. По ее прикидкам, нормальным темпом она бы вернулась за неделю. Но с таким грузом! – Дней пять, наверное. Точнее сказать сложно, я недавно в этих местах, да еще и шли мы ночью. – Она скривила губы. Керри не думала, что они будут двигаться так медленно. Надо бы что-то придумать, но в голову ничего ценного не приходило.

Она залезла в дорожный мешок, вытащила свои скудные запасы – несколько сухарей, сушеные ломтики мяса, флягу с водой. Половину еды протянула раненому:

– Ешь. А то ты похож на оживший скелет.

Раненый как-то странно закашлялся. Если бы не совершенно неподходящая ситуация, она бы подумала, что он пытается скрыть смешок.

– Спасибо, мышонок. Но я не могу. Меня… очень сильно порезали. В некоторых местах почти насквозь. Я не уверен, что… мм… система пищеварения в порядке. Во всяком случае, за ту часть, что пытается вывалиться наружу, я серьезно беспокоюсь. Возможно, мне станет хуже.

– Тогда выпей воды. Иначе точно загнешься. Сколько ты уже не ел? И не называй меня «мышонок»!

– Ты же мне не сказала, как тебя зовут. – Он взял флягу и сделал несколько аккуратных глотков. Худые пальцы заметно дрожали. Керри задумчиво уставилась на его руки. Странно как-то… Может, это просто по контрасту с запекшейся черными пятнами кровью… но его кожа выглядела неестественно белой – словно свежевыпавший снег.

– Что? – рассеянно переспросила она.

Раненый усмехнулся:

– В каких облаках ты витаешь? Мы обсуждали твое имя.

– А, ну да. – Девушка потерла внезапно заколовшие виски. Слабая, но назойливая боль… Это уже случалось раньше. Спонтанная активация артефакта Химеры. Но о чем магическая игрушка пытается ее предостеречь? – Я – Керри. А ты кто?

– А я старый маразматик. Очень приятно.

Она нахмурилась:

– Я имела в виду имя.

– Зачем тебе? Вдруг я числюсь в списке твоих самых страшных врагов.

– Сомнительно. Молод ты для этого.

– Молод? – Он опять как-то странно закашлялся.

– Угу. Ты человек, и я сомневаюсь, что тебе больше тридцати лет. – Она демонстративно осмотрела его. Волосы у раненого были сплошной слипшейся массой, но Уши было видно – вполне человеческие, не заостренные кверху.

– А может, я великий и ужасный маг? Они, вроде, умеют продлевать себе жизнь. Ну там пьют кровь невинных младенцев на завтрак.

Керри поморщилась:

– Твой хозяин именно так продлевает свое существование? Какая мерзость. А ты не маг. В тебе ни на полстолько нет магической силы. Я видела магов, я знаю. Вокруг них постоянно витает некая аура.

– Ух ты. Надо же. А я вот ни разу не почувствовал, что вокруг моего хозяина витает – как ты сказала? А-у-ра?

Она сжала кулачки:

– Ты ничего в этом не понимаешь! К чему тебе растолковывать?

– А ты прямо-таки очень много понимаешь? Наверное, результат хорошего образования, не иначе? Что же ты с таким прекрасным образованием не устроилась в этой жизни получше? – Он зевнул, небрежно окидывая взглядом ее потрепанную одежду.

Керри зло скрипнула зубами:

– Да как ты смеешь!

Он лениво пожал плечами и отвернулся, всем своим видом демонстрируя нежелание выслушивать ее сентенции.

Керри очень захотелось ударить его – просто чтобы посмотреть, как слетит эта маска самовлюбленного нахала. Он же должен скулить от боли – так нет, ведет себя так, словно они на загородной прогулке. Может, он на самом деле ранен не настолько серьезно? Неужели ей показалось? Но даже если кровь на его теле и принадлежала его врагам – все эти жуткие раны по-прежнему никуда не делись. Она метнула косой взгляд на своего спутника, но почти тут же отвернулась. Девушка не хотела всматриваться в его раны – потому что кое-где в сочащихся кровью разрезах ей то и дело мерещились кости. Конечно, на самом деле такого быть не могло, но…

Девушка потерла виски. Артефакт Химеры никак не желал угомониться, мешая ей думать. Раненый все-таки опасен? Но ведь она может в любой момент убежать прочь – а он способен передвигаться едва ли быстрее черепахи. Но почему тогда ей так неспокойно?

Глава 5

Глупая девчонка… Он следил за ней, полуприкрыв веки. Она беспечно свернулась калачиком и, кажется, заснула. И это притом, что она его боится…

Раненый горько усмехнулся про себя. Надо же, какая незадача. Воистину любит судьба пошутить. Только-только он понадеялся, что ему попался живой человек, – и вот те на. Девчонка, совсем еще юная, да к тому же и худющая. Почти ребенок. М-да-а. Детей он еще вроде не убивал. Во всяком случае, ему так казалось. Ну хоть бы чуток постарше! Ну какой с нее прок-то? Только потом угрызениями совести мучиться. Больше мороки, чем пользы.

Девчонка что-то пробормотала в полусне и заворочалась, устраиваясь поудобнее. Воротник драной куртки съехал, открывая изгиб тонкой шеи. Под полупрозрачной кожей призывно билась голубая жилка.

Он резко стиснул кулаки, не замечая, как срывает запекшуюся корку с ран на ладонях.

Глупо… Он не дотянет до деревни. С каждым днем они продвигались все медленней и медленней. Его силы уходили, как вода в песок. Девчонке фактически приходилось тащить его на себе. Он был удивлен – несмотря на хрупкое сложение, она продержалась довольно долго. Но последние пару дней ее силы явно начали сдавать. Скорее всего, этой ночью она уже не сможет играть роль костыля.

Девчонка явно первый раз попала в здешний лес – и ему приходилось направлять ее, указывая кратчайший путь. Но даже знание самой короткой дороги ничего не даст.

Он сам виноват. Не стоило соглашаться на эту проклятую встречу в здешней глуши. Но ловушка была подготовлена практически безупречно. Тот, кто стоял за нападавшими, слишком хорошо его знал.

Девчонка снова заворочалась, придвигаясь поближе… Наверное, она инстинктивно пыталась согреться. Ей явно было зябко в своей не по размеру просторной – и слишком уж дырявой – одежке. Вот только согреть ее теплом своего тела он не мог. Его кожа была куда холоднее ее – даже когда она дрожала от озноба.

На рукаве ее куртки проступили алые пятна. Впрочем, даже не видя их, он давно знал, что она ранена. От ее руки пахло свежей кровью – настойчиво и дразняще…

Раненый вздохнул. Сколько он не ел? Месяц или около того? Это не имело бы особого значения, если бы не эта проклятая драка…

Проклятье… Почему он упорствует? Он нарушил столько собственных запретов, стремясь достичь цели… Какая разница – смертью больше или меньше? Даже если это смерть ребенка? Ведь если не она – все равно ему нужна будет чья-то жизнь… Даже если ему повезет – и он продержится достаточно долго… Возможно, в деревне он и не обойдется только одним убийством…