Темная кровь: Пробуждение - Арина Рахманина

Я кивнула. Что ж… Раз уж все так удачно складывается…

Выйдя из здания банка, я подумала, что административный корпус университета расположен не так уж и далеко. Вполне можно зайти в отдел кадров и попытаться забрать свою трудовую книжку прямо сегодня. А завтра — приступить к новой работе с чистым сердцем.

Правда, чем ближе я подходила к административному зданию, тем хуже себя чувствовала. Просто удивительно, насколько, став отличными от людей, вампиры сохраняют способность чувствовать по-человечески. Внизу моего живота образовался противный прохладный липкий тяжелый комок, вселявший во все мое существо неуверенность. Конечно, можно было надеяться, что я окажу на работников отдела кадров тот же эффект, что и на работницу банка, но интуиция все время подсказывала мне, что этого не произойдет.

На входе меня окликнул вахтер. Я помнила его еще по прошлому году. Он же, кажется, успел меня забыть напрочь.

— Девушка, вы куда? — осведомился он. — Вы — студентка?

Сколько я работала здесь, столько меня и принимали за студентку.

— Нет, — пискнула я. — Мне нужно в отдел кадров за моей трудовой.

Охранник пару секунд помолчал, вглядываясь в мое лицо. Затем он вдруг как-то весь сжался, словно призрака увидел.

— Так я пройду?

Он даже не ответил, только быстро закивал, съезжая под свою стойку, словно пытаясь спрятаться.

Да уж… И когда это я успела так его напугать?

Отдел кадров располагался на первом же этаже. Как всегда, у входа в него выстроилась очередь из молодых преподавателей-аспирантов, которые спешили уладить свои дела до начала сентября, чтобы выйти на работу в новом учебном году.

— Кто последний? — хмуро осведомилась я, понимая, что придется проторчать здесь несколько часов.

— Даша! — раздался возглас из небольшой, но все же толпы.

Я посмотрела на ту, кому возглас принадлежал. Не без труда вспомнила, что это — девочка, учившаяся со мной на одной факультете, но на пару лет младше. Как же ее звали? Ира? Наташа? Аня? Черт, как вообще можно было жить с человеческой памятью? Я даже такие мелочи забывала!

— О, привет, — я помахала ей рукой. — Так кто тут последний?

— Я, — ответил какой-то толстый пацан.

Насколько я помнила, это был сын или внук какого-то заведующего кафедрой. В принципе, можно было бы и так догадаться: огромное пузо, хомячьи щеки и совершенно пустой взгляд человека, не прочитавшего в жизни ни одной книги полностью. Родственникам работников украинских вузов, особенно если родственники на такой должности, что-то читать или учить необходимости нет. Достаточно пары страничек, слизанных из интернета и зазубренных наизусть, чтобы потом пугать студентов.

— Я за тобой… в смысле, вами, — буркнула я, глядя на это чудо природы и искренне радуясь, что больше не придется иметь общих с такими вот персонами дел.

— Даша! — казалось, что моя однофакультетчица потеряла дар речи, и могла выговорить только мое имя.

— Да, дорогая, — отозвалась я нежно, чтобы скрыть тот факт, что совершенно не помню ее имени.

— Боже, Даша, ты вернулась!

О, кажется, она в курсе того, что я куда-то без вести пропала и несколько месяцев обо мне никто ничего не знал. И тут в моей голове внезапно словно вспышка зажглась. Конечно же! Насколько я знаю, с кафедры никто из ассистентов уходить не собирался, а свободных мест у нас не было. То есть, если эта Ира-Наташа-Аня пасется под отделом кадров, то ее решили взять именно на мое место. Они действительно были уверены, что я не вернусь и быстренько нашли мне замену, как и говорил Кирилл. Понятно, почему теперь это создание так беспомощно пялится на меня. Она явно рассчитывала на мой кусочек от пирога студенческих почтения и благодарности, и явно не рассчитывала, что я явлюсь за ним собственной персоной.

— Тебя пригласили на мое место? — эти слова прозвучали очень мрачно.

То есть, они прозвучали ОЧЕНЬ мрачно. Вампирские эмоции — намного сильнее человеческих, потому и в их выражении появляются дополнительная глубина и убедительность. Постепенно к этому привыкаешь и, чтобы лишний раз не напрягать смертных своим пылом, просто не воспринимаешь ничего с ними связанного всерьез. Тогда нет эмоций, нет и того, что может показаться чрезмерным. Но в то время я еще очень плохо себя контролировала. Поэтому Ира-Наташа-Аня прямо таки отшатнулась от меня, готовая мчаться из университета и от меня подальше.

— Да не переживай так, — опомнилась я. — Все нормально! Я понимаю, как все выглядело! Они не были уверены, что я вернусь, и, естественно, им был нужен преподаватель.

— Правда? — на лице бедной девчушки отразилось неземное облегчение. — Ты правда не злишься?

— Да ну! — пожала я плечами. — На что тут злиться? Так уж получилось. К тому же, мне уже предложили другую работу.

— Серьезно? А где? — простодушно спросила она.

Я не была уверена, что толстый племянник, все еще внимательно нас слушавший — не родственник заведующего кафедрой банковского дела. Поэтому решила не говорить о банках и своих новых обязанностях. Могу сболтнуть какую-нибудь глупость, он подумает, что я вру, и все это будет выглядеть ужас как непрезентабельно. Лучше промолчать.

— Пока не хочу говорить. Там контракт еще не подписан. И сначала нужно с этой работой разобраться.

Ира-Наташа-Аня с готовностью закивала. Испуг постепенно отпускал ее, и мы довольно мило поболтали те полчаса, что стояли в очереди. Затем она юркнула в кабинет, а толстый племянник несмело обратился ко мне.

— Так ты и есть та Несуденко, которая так просто взяла и исчезла в начале лета?

— Да, — буркнула я, глядя на него исподлобья.

Что за странный тип? И зачем ему любые сведения обо мне? Так интересно?

От такого моего взгляда Ира-Наташа-Аня уже бежала бы так, что одни пятки сверкали бы. Но этот тип явно был настолько толстокожий, что совершенно не ощущал ауры, которая от меня исходила. Вместо того, чтобы испугаться за свое жалкое существование, не нужное никому, кроме его мамочки, он только подался вперед, ближе ко мне. Весь предыдущий опыт говорил ему, что мужчина — всегда хозяин положения, а девушка по отношению к нему никогда не сможет применить силу. Так что ж меня бояться?

Я очень резко ощутила запах его сладковатого пота. Тот противный запах, который свойственен только людям с очень уж большим количеством лишнего веса и свиньям. Мне показалось, что сейчас меня стошнит просто от осознания того, что эта груда сала находится настолько близко к моему телу.

— А что тогда случилось? — спросил он, буравя взглядом мое угрюмое лицо и даже не подозревая, что причиной моего плохого настроения может быть он сам. — Куда ты исчезла?