Очерки истории цивилизации - Герберт Уэллс

В плиоцене (тогда современных видов было уже больше, чем вымерших) климат очень сильно напоминал теперешний, но в плейстоцене (большое разнообразие ныне живых видов) установились на длительный срок очень суровые условия: начался Великий ледниковый период. Ледники распространились от полюсов в сторону экватора, пока вся территория современной Англии, вплоть до устья Темзы, не оказалась скована ледяным панцирем.

От ледникового периода и до нашего времени продолжается период частичного потепления. Возможно, мы движемся к более теплому климату и спустя каких-нибудь полмиллиона лет жить в нашем мире будет гораздо теплее и приятнее, чем сейчас.

В эоценовых лесах и на распространившихся травяных равнинах впервые появляется множество самых разнообразных млекопитающих. Прежде чем мы перейдем к подробному их описанию, давайте в общих чертах определим, что же такое млекопитающее.

С появлением позвоночных в нижнем палеозое, когда первые рыбы заполнили пространство морей, начинается непрерывное развитие позвоночных животных. Рыба — это позвоночное животное, которое дышит жабрами и живет только в воде. О земноводном можно сказать, что это рыба, которая к жаберному дыханию прибавила способность во взрослом состоянии заглатывать воздух в плавательный пузырь. Кроме того, у амфибии развились конечности с пятью пальцами вместо плавников, как у рыбы.

Зародыш-головастик некоторое время живет как рыба, по мере развития он становится наземным обитателем. Следующий шаг от воды к суше — это рептилия. Это — земноводное, которое уже обходится без своей «водной» фазы. У него этап развития головастика — по сути рыбы — проходит в яйце. Пресмыкающееся никогда не сможет дышать под водой так, как это делает головастик.

Итак, современные млекопитающие — это такой тип рептилий, у которых появился особый защитный покров и которые вынашивают яйцо в теле до тех пор, пока не образуется и затем не появится на свет вполне сформировавшееся потомство.

Млекопитающие, следовательно, являются живородящими. Но даже после рождения потомства они продолжают заботиться о нем и кормят его более или менее долго с помощью специально приспособленной для этого молочной железы. Отдельные пресмыкающиеся, например некоторые гадюки, тоже живородящие. Однако они не опекают свое потомство, не ухаживают за ним так, как настоящие млекопитающие.

И птицы, и млекопитающие, которым удалось избежать губительного воздействия разрушительных сил, положивших конец господству мезозойских рептилий, которые выжили и заселили кайнозойский мир, похожи в двух основных моментах. Во-первых, у них наиболее эффективная зашита от перепадов температуры, чем это когда-либо было у пресмыкающихся. Во-вторых — это особая забота о защите своего яйца от действия холода: высиживание у птиц и вынашивание у млекопитающих. К этому нужно прибавить и определенный период, когда они присматривают за своим потомством после того, как оно вылупится из яйца или родится. В отличие от млекопитающих, обычная рептилия не обращает внимания на свой молодняк.

По-видимому, самым ранним различием между млекопитающими и остальными рептилиями было появление шерсти. Едва ли предки млекопитающих — териодонты, которые обзавелись шерстяным покровом в раннем мезозое, были живородящими.

До наших дней сохранилось два вида млекопитающих, которые выкармливают своих малышей, но по-прежнему откладывают яйца. Это ехидна, обитающая в Австралии и на Новой Гвинее, и австралийский утконос, хотя в эоцене существовали и другие подобные виды. Эти животные выделяют питательную жидкость из желез, которыми усеяна их кожа на животе. Но эти железы не собраны, как у остальных млекопитающих, в одну молочную железу с соском для кормления детеныша. Питательная жидкость у них выделяется, когда мать лежит на спине, а детеныш слизывает ее с влажной кожи. Это единственные уцелевшие до наших дней потомки более обширного и разнообразного сообщества маленьких яйцекладущих, но уже покрытых шерстью рептилий.

К ним относились и мезозойские предки ныне живущих млекопитающих, в том числе и человека. В любой момент раскопки, которые проводятся в каком-нибудь отдаленном уголке планеты, могут обнаружить еще одно из подобных «недостающих звеньев».

Мы можем взглянуть на основные факты, касающиеся размножения млекопитающих, и под другим углом зрения. Млекопитающие — это семейные животные. А навык семейственности предполагает и новый вид преемственности, передачу потомству опыта и знаний о мире. Сравните совершенно изолированную жизнь одной особи у ящериц и жизнь, пусть самого низшего, из млекопитающих. Жизненный опыт первой замыкается в круге индивидуального существования, ориентированного на собственные цели и нужды. При этом никакой преемственности между особями не создается. У вторых же опыт и умения «схватываются» потомством у более зрелых особей.

Все млекопитающие, исключая те два вида, о которых мы упоминали, еще до наступления нижнего эоцена вступили в стадию развития, когда младшие зависят от старших и подражают им. Все молодые особи млекопитающих этого периода уже более-менее умели повторять поведение взрослых животных. Они обладали зачаточной обучаемостью. Все они как составляющую часть своего развития получали материнскую заботу и непосредственно учились у своих родителей. Это так же справедливо относительно гиены и носорога, как и в отношении собаки и человека. Несмотря на огромные различия в обучаемости, сам факт этих характерных способностей у таких разных существ неоспорим.

Вот так, по мере развития позвоночных животных, живородящие и оберегающие свое потомство млекопитающие, а также воспитывающие и охраняющие своих птенцов птицы стали новым этапом в развитии жизни на земле. Этот этап — возникновение популяций вдобавок к негибкому инстинктивному наследованию и появление соответствующей нервной организации, необходимой для нового механизма наследственности.

Все новшества, которые только возникали в развитии жизни, обычно имели неприметное начало. Так, у двоякодышащей рыбы, обитавшей в заболоченном озере во времена верхнего палеозоя, кровеносные сосуды были соединены с дыхательным пузырем, и это помогало ей продержаться в период засухи. Эта рыба выглядела бедным изгнанником из слишком переполненной и беспощадной морской среды, где царили огромные акулы, панцирные рыбы и ракоскорпионы. Но именно эта, поначалу узкая тропинка и вывела позвоночных к дальнейшему господству на суше. И последующее потомство, которому удалось обзавестись легкими, продолжало развивать и совершенствовать эти особенности.

Тот факт, что некоторые земноводные в верхнем палеозое утратили свою «земноводность», заключая зародыш внутри скорлупы до самого момента созревания потомства, может показаться просто реакцией на те неблагоприятные условия, которые угрожали головастику. Но именно это новшество подготовило триумфальное завоевание суши мезозойскими рептилиями. Оно открыло новый, свободный и активный, способ существования на суше, который освоили все рептильные животные.

И то, что древние живородящие млекопитающие обучали и подготавливали к жизни свое потомство в худших, более сложных условиях, чем их соседи по планете, которые тогда доминировали, принесло в наш мир способность непрерывно и последовательно изучать и постигать его. Это совершенно новое восприятие мира, всё значение которого человек начинает осознавать только в наши дни.

Многие виды млекопитающих появляются уже в эпоху эоцена. Эти виды имеют множество различий в ту или иную сторону: одни развиваются как копытные травоядные, другие прыгают и ползают по деревьям, некоторые возвращаются к жизни в воде. Но все они непроизвольно применяли и развивали возможности мозга — инструмента, обладающего силой познания и обучения. Вот почему кайнозой, эру цветковых растений, птиц и млекопитающих, можно с полным основанием назвать эрой развития мозга.

В отложениях эоценового периода находят остатки эогиппусов, ранних предшественников современной лошади, маленьких верблюдов, свиней, предков тапиров, ежей, обезьян и лемуров, опоссумов, а также первых хищников. Все они в той или иной степени являются предшественниками современных животных, но у всех у них размеры головного мозга значительно меньше, чем у живущих ныне родственных видов. К примеру, у древнего титанотерия, похожего на современного носорога, объем головного мозга составлял всего одну десятую часть в сравнении с мозгом носорога. Нельзя сказать, чтобы этот последний отличался сколько-нибудь выдающимися способностями к развитию и обучению, но все же он в десять раз наблюдательнее и смышлёнее, чем его предшественник. В равной степени это справедливо по отношению ко всем отрядам и семействам млекопитающих, доживших до наших дней. У всех кайнозойских млекопитающих под влиянием неблагоприятной внешней среды происходил один, общий для всех процесс — у них увеличивался мозг.