Хозяйка каменного сердца 2 (СИ) - Смелая Ника

Смешно! Оба мы прокляты, а я считаю умалишённым его. Верно говорят, что безумец никогда не признается другим в том, что с ним что-то не так. Я не считаю себя нормальным. С самого детства знал, что рано или поздно проклятье рода настигнет и меня.

Когда стали заметны первые признаки болезни, я старался не обращать на них внимания, и у меня почти получалось. Но хворь проявлялась не только в душевном плане, но и в физическом. Сначала я стал чаще болеть, затем пропал аппетит, и когда-то цветущий жизнерадостный мальчик превратился в тщедушное истощённое создание, не способное радоваться жизни. Матушка переживала больше всех. Всё пыталась найти лекарей, способных исцелить её сына, но тщетно. До тех пор пока один из них не поведал ей легенду о Творце. Будь он проклят!

Отец к тому времени переживал лишь о том, сколько золота скопилось в казне замка, не обращая внимания на происходящее со мной. Ему попросту не было до меня дела. Как любой диал, я искал поддержки своего родителя, плохо понимая, что на его стадии безумия он не только не может её мне оказать, но и вообще слабо понимает, где находится. Его больное сознание занимали лишь золотые слитки и монеты. Правитель, которому плевать на свою страну и её подданных, — вот каким я видел своего отца. И мне совсем не хотелось уподобляться ему. Именно тогда я решил, что если выживу и сумею перебороть телесную хворь, то стану достойным гегемоном для Коруны во что бы то ни стало.

Через пару лет поисков любых упоминаний о Творце, моя мать нашла человека, способного доставить меня к нему. Он отказался брать с собой сопровождение и раскрывать местонахождение загадочного диала, поэтому мы отправились в путешествие вдвоём. Именно в этой поездке я обрёл дарованную душу. Моему счастью не было предела, ведь теперь с проклятьем я боролся не один, и то, что сводило меня с ума, начало отступать.

К тому времени, как мы добрались к храму Творца, я уже освоился с управлением магией и знал, что моя дарованная душа может менять внешность. Выходило плохо и через раз, но я упорно тренировался. Магия захватила мой разум, дала стимул к жизни, но в то же время отнимала массу сил. Я безумно хотел овладеть ею, но был вынужден сдерживаться, так как тело моё не выдерживало. А потом я встретил его или её…существо в белом балахоне, которое предложило мне сделать выбор: жить в вечном поиске силы, не в состоянии утолить жажду магии, или же обезуметь окончательно и умереть от истощения, которое сулило мне проклятье, наложенное на наш род Пресветлыми.

Можно сказать, что он вернул меня из чертогов Пресветлых, так как магия отняла у меня остатки сил. Κ моменту, когда моего лба коснулась его тёплая рука, жизнь во мне уже едва теплилась. Тот день я не забуду никогда, так как тот поток силы, что хлынул в моё тело, стоило мне сделать выбор, ознаменовал начало моей новой жизни и моей смерти как нормального диала. И лишь один раз мне удалось испытать нечто подобное снова: когда эта странная взбалмошная девушка кинулась меня целовать.

После того, как Творец исцелил моё тело и наделил дарованную душу неисчерпаемым резервом магии, я почувствовал себя обновлённым и почти всемогущим. Откуда мне было знать, что совсем скоро я стану проклинать этот дар?

Когда я вернулся домой, матушка была несказанно рада моему выздоровлению. Обнимала, плакала чуть ли не каждый вечер и благодарила Пресветлых. Отец не обратил на меня никакого внимания, но я был настырным ребенком и решил удивить его своими новым навыком. Первый раз я пришёл к нему в образе моей матушки, но он не стал со мной даже разговаривать и всё бубнил о сундуках с золотом и серебром. Затем были различные министры, советники, даже пара служанок и ничего. До тех пор пока я не решил примерить личину дяди.

Уж не знаю почему, но он очень любил сына своей тётки и стоило мне появиться перед ним в его образе, начинал вести беседы о государственных делах, будто и не был не в себе. Я же, будучи подростком искренне радовался тому, что вижу отца прежним, и мне было всё равно, что для этого приходилось расходовать массу магии и постоянно притворяться кем-то другим. Мои тайные визиты к нему продолжались в течение года, а потом я начал замечать, что мои волосы местами седеют, тело одолевает слабость, а резерв уже не пополнить одним или двумя камнями берита. Началось истощение. Тут-то я и понял, что имел в виду Творец, говоря о жажде силы.

Совсем скоро я уже не мог без постоянной подпитки сил, а магия перестала мне подчиняться. Личины сменяли одна другую не по моему желанию, а в зависимости от того, кого именно хотел видеть тот, кто был передо мной. Я заперся в своих покоях и запретил кому-либо приходить без особой надобности. Матушка снабжала меня беритом, но его было недостаточно. Бедная женщина так сильно любила меня, что продала все имеющиеся фамильные ценности, чтобы закупить огромную партию камней силы из Дикеи. Какое-то время запасов хватало, а потом…умер отец. Это стало последней каплей для одной из моих душ. Изначальная погрузилась в пучину безумия, а вторая израсходовала весь запас силы, чтобы взять её под контроль. На моей голове не осталось ни единого чёрного волоса (а ведь когда-то я был брюнетом, уже и не помню себя таким), а в душе лютовала жажда. Нестерпимая, неуёмная. И ничто не могло насытить меня, восполнить резерв. Стоило опустошить пару камней берита, как магия утекала, словно песок сквозь пальцы.

В таком состоянии я не мог здраво мыслить, поэтому стоило мне взойти на престол, я отправил матушку подальше от столицы. Не хотел, чтобы она видела, как я медленно становлюсь таким же, как отец. Провёл массу реформ, направленных на укрепление государства и улучшение качества жизни своих подданных, и всё это время искал ЕГО. Хотел понять, как избавиться от постоянного дефицита силы. Проведя бесчисленное число ночей в библиотеке, я нашёл несколько источников, упоминающих о Творце. Узнал, что в Дикее тоже есть фолианты, указывающие на то, где его найти. А затем шпионы доложили мне о том, что младший сын правителя соседней страны нашёл упоминание о берите с нескончаемым запасом силы — каменном сердце. Решил дипломатическим путём уговорить Милдора отдать мне ту книгу или прислать в Коруну своего сына, но тот ни в какую не соглашался. Тут-то моя изначальная душа и взяла контроль, объявив войну Дикее и отправив к границе войска. Я сдерживал её, как мог, — стараясь не нападать без причины, но безумие оказалось сильнее.

Он тоже искал Творца. Хотел помочь мне, да только делал это своей манере. Я уже смирился с тем, что часть меня — ненормальная умалишённая душа, которой невозможно управлять, но время от времени мы всё же сходились во мнениях. К примеру, она тоже была готова на всё ради Коруны и её процветания, только методы достижения своих целей выбирала довольно специфические. Всё, что она творила тогда на поле боя я помню плохо, но порой изначальная душа делится со мной своими воспоминаниями и приятного в них мало. И как я сам за столько времени ещё не чокнулся, соседствуя с ней в одном теле? Пресветлые покарали не только род правителей Коруны и их отпрысков, но и меня самого, сделав частью безумного диала, от которого мне не убежать. Разве можно убежать от самого себя?

Убийца ли я? Не знаю. Возможно. Ведь даже если я не убивал, изначальная душа делала это нашими руками, и теперь они по локоть в крови. Могу ли я оправдываться тем, что в то время находился в Забвении и не ведал, что творю? Нет! Я — диал, а значит должен отвечать за деяния обеих своих душ. Как же меня мучает совесть за эту войну, за всех, кто погиб, пока я искал хоть что-то, способное привести меня к Творцу. Но теперь я знаю, что всё это было не зря. Каменное сердце я всё-таки нашёл. Ториан поглотил всю силу, что была в нём заключена, и заполнил резерв почти до отказа. Поэтому я и смог вернуть себе контроль над телом, утихомирив его садистские наклонности. Да только магия эта очень быстро заканчивалась, будто не могла удержаться в моём теле.

Там, в приграничной крепости, я понял одну вещь: девчонка, что носила камень при себе, должна быть как-то связана с Творцом. Улучив момент, забрал её в Коруну и привёз в замок, рискуя околеть в пути. Хорошо, что в крепости нашлась карета: проделать такой путь вдвоём на коне у нас бы точно не вышло. Уж не знаю, кого она во мне видела: пару раз приняла за служанку или кучера, тут мой дар сыграл мне на руку. Пришлось правда попотеть, ведь править лошадьми я не умел, но страну свою знаю отлично, поэтому и не заплутали.