Семь ступеней в полной темноте - Павел Фром
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утро началось внезапно. Кто-то сильно тарабанил в двери и кричал. Кузнец подскочил на ноги и кинулся к окну.
- Арон! - кричали люди. – Открой наконец двери, черт тебя дери!
Он перегнулся через подоконник и выкрикнул, на сколько мог громко:
- Какого лешего вам надо!?
Громко не получилось, но его услышали. Под окном стоял местный староста, лекарь и здоровенный скотник с кувалдой. Люди выглядели решительно и готовились сломать двери.
Первым выступил староста:
- Ну слава богу! А то мы уже двери ломать собрались.
- Зачем?!
- Думали случилось чего. От тебя неделю ни слуху ни духу… Говорят, ты болен?
- Все верно. Случилось. Я… упал в горн. - Соврал он первое что пришло в голову.
- Как… прямо в огонь!? - осведомился лекарь.
- В угли. А потом в груду железа. - продолжил он для достоверности, показав перебинтованную шею и руку.
- И как оно? - Вступил в разговор скотник, задрав на него голову.
- Хреново. Ожоги, порезы… колено болит. Но… уже лучше.
- Ты впустишь нас?
- Нет! Не сегодня… Нога ноет, спускаться больно.
- Так брось ключи, я хоть раны твои осмотрю, - не унимался лекарь.
- Они тоже внизу.
- Ясно… - староста развел руками и собрался уходить.
- А что, - удивился скотник, - дверь выносить не будем!?
- Нет!
- Ну вот… зря кувалду волок… - вздохнул он удрученно.
- Дай знать, если чего понадобится. Мы с лекарем будем в деревне еще неделю.
- Ладно… Спасибо за заботу.
- Ай… - отмахнулся староста - Работа стоит, лошадей подковать надо. Через неделю все равно заглянем. Хватит, отваляться?
- Да, наверное.
- Дело твое… уж ты постарайся коли денег надо….
Нелепая троица, немало перепугав мастера и его "гостью" ворча себе под нос, неуклюже, побрела в сторону поселка. Кузнец провожал их взглядом до тех пор, пока они не скрылись из виду. Визит был внезапным. Нежданные гости не входили в планы....
Во время разговора, находясь в непривычной для себя обстановке, валькирия снова почувствовала внутреннее напряжение и подсознательный страх. Она выглядела безучастной, но не сводила глаз с кузнеца. Он лишь глянул на нее волком, когда думал, что соврать. Но не выдал. Хотя она точно знала, что посеяла в его сердце ужас. Она ощутимо вдыхала его. Ведь когда люди боятся, они пахнут по-особому. Сразу хочется напасть…
Кризис миновал и слабость пошла на убыль. Это Арон понял сразу. Потому, как дико хотелось жрать! Бросив мимолетный взгляд на обнаженную бестию, он содрогнулся. Видеть ее здесь было жутковато и непривычно. Он узнал достаточно, чтобы понять, что скрывается за этой красотой. Кстати, зрение его тоже почти восстановилось. Липкой пелены больше не было на глазах. Веки больше не слипались.
Спустившись вниз, он провел скорую ревизию кладовой. Там было только вяленое мясо, крупы, да мука. Хотелось сочных овощей и горячего хлеба. Рыжая бестия злобно следила за ним со ступеней. Спуститься ниже она не рискнула. Очевидно, ее тоже мучил голод. Пришлось одеться и дойти до местного рынка, что далось ой как не легко. А за одно и показаться горожанам, чтобы подтвердить слухи о своей болезни. По пути, он заглянул в окно таверны, и кажется видел того самого старика, что рассказывал ему о гарпиях. Но общение с кем-либо здорово раздражало и утомляло. Слабость давала о себе знать. Поэтому он сразу направился к кузне. Перед тем, как идти домой, он присел в тенек и все тщательно обдумал.
Пока его не было, бестия тайком следила за тем, что происходит в селении. Она до последнего опасалась, что кузнец приведет с собой крестьян для расправы над ней. Ведь он теперь сознавал опасность. Но когда на тропинке появился одинокий силуэт - она вздохнула с облегчением. Кузнец вошел, запер за собой двери и прислушался. В доме царила тишина. Подниматься на верх он не стал, дабы не испытывать судьбу лишний раз. Бестия не решилась спуститься вниз, так что он спокойно занялся своими делами.
Уже через полтора часа, нестерпимый аромат зажаренного мяса, специй и свежей выпечки, поднимался до второго этажа. Запах пищи сводил с ума. Слюна наполняла рот, при мысли о еде, в животе предательски поднывало. Она могла бы спуститься и легко взять все, что понравится. Но это неправильно… вот незадача! Теперь это стало аргументом, на который нельзя плевать. И какова же была ее радость, когда кузнец показался на лестнице с хорошо знакомой корзинкой в руках. Она точно была полной!
Сочные, отбитые куски говядины и мытая зелень на чистом полотенце - занимали все пространство внутри нее. Благоухало все это дело умопомрачительно…
Поставив съестное на столик перед софой, кузнец сорвал сургуч с кувшина и налил молодого вина в медный кубок. Себе же налил колодезной воды с листьями свежей мяты, и, болезненно поморщившись устроился в кресле. Его словно подменили. Он переоделся и во взгляде его снова царил покой и прежняя уверенность. Ни тени сомнения или страха. Он молча сидел напротив и созерцал. Теперь он пах по-другому… Сильный, слегка терпкий, но приятный дух исходил от него. Он четко выделялся из общей какофонии ароматов, витавших в комнате. Словно алые пятна крови на свежем снегу.
Дева проворно сползла с софы и придвинулась к столу. По-хозяйски растормошив льняное полотенце, она выхватила кусок мяса и впилась в него своими заостренными зубками. Не доев первый, она уже потянулась за вторым куском. Арон терпеливо ждал пока она вдоволь нахватается. Аппетиту бестии можно было завидовать. Она рвала мясо зубами, довольно урча и громко чавкая, а потом закрывала глаза и откровенно тащилась от вкуса прожаренной плоти... Наконец, набив утробу, она отпихнула от себя корзину и лениво повалилась на спину. Крылья ей абсолютно не мешали.
Пришло время и Арону поесть. Он отпил воды, обложил мясо зеленью и завернул в тонкую лепешку. Откусывая по кусочку, он тщательно пережевывал пищу. Еще теплое, с хрустящей корочкой, оно казалось манной небесной. Если долго не глотать, оно будто растворялось на языке. Торопиться было некуда. Он спокойно завтракал, меж делом разглядывая развалившуюся напротив тварь.
