Курсант: назад в СССР 2 - Рафаэль Дамиров

— Скажи, почему я за тобой бегать должен?

— Не понял, товарищ подполковник…

— Ты в школу милиции собираешься поступать? Курсант!

— Однозначно!

— Так, какого рожна не идешь оформляться? Тебя же и принимали на службу с учетом того, что ты потом поступать будешь.

Я хлопнул себя по лбу. Ёпрст! В свете последних событий, насыщенных и ярких, как карнавал в Рио-де-Жанейро, совсем вылетело из головы, что для поступления в школу милиции нужно оформиться чуть ли не за год кандидатом на поступление в отделе кадров УВД.

— Виноват, Василь Василич. Работы много, забегался.

— Забегался он! — Криволапов театрально раскинул руки. — А мне дело личное сформировать на тебя надо, как на поступающего. Запросы оформить, зачеты по физо принять, медкомиссию приложить и еще кучу разной… (кадровик осекся, чуть не сказав, видимо, "херни", но вовремя спохватился) документации, так сказать.

Криволапов еще что-то доказывал. Даже встал и мерил шагами кабинет. Жестикулировал и наслаждался своими ораторскими потугами. Видать, совсем Василь Василичу скучно. Если он в общении с простым служащим целый моноспектакль такой забабахал на вечную тему о том, как наши корабли бороздят просторы вселенной и какие нерадивые бывают сотрудники.

Старательно делая вид, что внимаю каждому слову оратора, киваю, как фигурка собачки с качающейся головой, что стояла в девяностые почти у каждого таксиста на торпеде их ласточек.

Когда источник словоблудия иссяк, Криволапов удовлетворенно сел за стол, довольный своей исключительной харизмой и тем, что просветил слесаря с душой, блуждающей в потемках.

— Вот тебе бланк анкеты, — пододвинул ко мне он типографский листок. — Заполнишь разборчиво печатными буквами. Отдашь Наталье Сергеевне. Она занимается кандидатами на поступление.

Вот жук. Подполковник столько вещал мне о трудностях моего оформления, а на деле всю работу сгрузил на свою подчиненную. Настоящий руководитель. Нравится мне это слово: означает "руками водить". Прям про Криволапова в самую точку. Золотое правило — “Плох тот начальник, кто работает больше своего подчиненного” Василь Василич свято чтил. Понимаю и не осуждаю. Если все работает, как часики из Швейцарии, то почему бы и нет?

Аккуратно, с почтением к докУменту взял анкету. В графе “Родственники” нужно указать подробно анкетные данные отца. Это уже интересно. Будет повод у матери поспрашивать. Мог же я забыть дату и место рождения папаши? Молодежь — она такая… Забывчивая. А для усиления своего интереса, анкету эту и положу перед ней…

Когда вернулся в отдел, Витя уже возился с потерпевшей, пытаясь откатать ей пальцы. Тетенька далеко уже послебальзаковского возраста, с трудом втиснутая в платье в горошек и с простой ситцевой косынкой на голове громко сетовала на свое горе горькое, вещая на весь коридор, где стоял столик для дактилоскопирования, вернее высокая тумба.

Рассказывала она о том, что цепочку эту золотую ее покойный муж-нефтяник подарил десять лет назад, когда ездил на заработки на Север. А злодеи эту самую цепочку и украли. Причем самым циничным образом «прямо оттуда!»

Тетя выглядела просто, но богато. Рядом на столике лежали ее многочисленные цацки, снятые с пухлых пальцев. Кольца и перстень с красным камнем. Уши оттягивали тяжелые сережки из “очень презренного” металла.

— Вы просто обязаны найти этого нахала! — ее непререкаемый спич гремел праведным гневом.

— Успокойтесь, гражданочка! — Витя старался разогнуть ее узловатые пальцы, прокатывая их по бланку дактокарты.

Но отпечатки получались смазанные.

— А меня-то за что? Зачем мои пальчики мараете? — кудахтала потерпевшая.

— Порядок такой, — терпеливо в который раз объяснял Витя. — На даче, где похитили вашу цепочку, изъяты следы. Нужно убедиться, что это не ваши, а преступника.

— Так преступник ясно, кто! Я же сотрудникам рассказывала! Это таксист, паскуда, что с дачи меня забирал! Я, значит, к нему в машину села и говорю, мол, батюшки-светы, а цепочку-то я на даче оставила.

— Стоп, стоп, стоп! Откуда была похищена ваша цепочка — «прямо оттуда» — Витя нагло уперся взглядом в обширное декольте. — Или с дачи?

От такого уточняющего вопроса заявительница пошла красными пятнами. Но ее растерянность длилась буквально пару секунд.

— Я же говорю, на столе на веранде. И таксисту сказала: «Подождете? Сбегаю за цепочкой!» А у него морда хитрая, как у Пуговкина, и усы один в один такие же. Еще и заявляет нагло: “За простой таксомотора, гражданочка оплачивать дополнительно придется. Никуда ваша цепочка не денется, мол, завтра вернетесь и заберете. И я, как Дуся с переулочка, согласилась. Думаю, все равно завтра на дачу ехать. А он, скорее всего без меня туда вернулся, окошко выставил и украл, гад сокровище мое. Память о Петечке…

— Вы что на дачу на такси ездите?

— Да нет, конечно. Я же деньги не печатаю, поздно было, на автобус опоздала, а тут к соседям машина подъехала, там дача главбуха с кирпичного завода. Она часто на такси раскатывает.

— Не беспокойтесь, нашли вашего таксиста.

— А толку-то что? Сидит он уже в кабинете инспектора розыска. Да только мне сказали, что шансов вернуть цепочку мало. Шельмец не признается, что вернулся на дачу. И соседи ничего не видели. Конечно, какое им дело до меня? У них забор высоченный и музыка играет. Ничего не видят вокруг себя, на простых людей им начхать…

Витя уже замолчал и не встревал в монолог. Наконец смог кое-как собрать отпечатки экспрессивной дамы в одну кучу на листочке и отпустил ее. Та, охая и ахая, вышла в коридор и направилась в туалет отмывать руки, которые по черноте своей напомнили руки Алексея Стаханова, только что вышедшего из забоя. Легенда был мужик. Жаль, что спился и умер в прошлом году в психбольнице. Как говорят, подскользнувшись на яблочной кожурке, ударившись головой. Глупая смерть героя.

— Что за история с таксистом? — поинтересовался я у Вити.

— Непонятная, — развел тот руками. — У потерпевшей на даче ночью кто-то разбил окошко на веранде и, как она утверждает, стащил цепочку, что лежала на столе.

— Так это не обязательно таксист мог сделать. Любой, кто увидел цепочку через окно, мог такое провернуть, — предположил я.

— В том-то и дело, что не любой. В помещение никто не проникал, а украшение не видно с улицы. Занавески там. Получатся, что стекло выставили в аккурат в том месте, где стол стоял. Там только руку протянуть. Таксиста вчерашнего быстро нашли, да только он в отказ пошел. Я пальчики с осколков стекла изъял, но не его это, посмотрел уже.

— Чтобы стекло разбить необязательно его лапать.

Витя кивнул на бланк дактокарты с отпечатками толстых пальцев. В строке анкетных данных значилось: “Кузькин Евгений Прохорович, 12.04.1936 года рождения":

— Опера