Наследие. Нимфа (СИ) - Голубятникова Светлана

— Тогда взамен хотела бы попросить собственную комнату, чтобы было где уединиться днем. Ночью, так и быть, я буду спать с тобой. Но только спать. И… ты можешь держать меня за руку, — великодушие из меня так и сочится, словно мед из сот.

— Обнять? — в глазах мужчины вспыхнул жаркий огонь.

На секунду заколебалась. Выдержу ли я его обнимашки? Противно не станет? Хотела отказать, но пусть живет. И свобода на кону стоит.

— И обнять, но не более. Близости не требуй, а если применишь гипноз — сбегу, — пригрозила напоследок, понимая, что все мои условия мало что значат.

Сверля меня взглядом некоторое время, мужчина размышлял. Затем вздохнул. Тяжко так, словно я ему смертный приговор подписала. Но это же не так, наоборот, продлеваю жизнь. Если, конечно, меня не водят за нос.

— Согласен, — и в этом коротком слове столько обреченности прозвучало.

— Договор подписывать будем? — не обратив внимание на его недовольный вид, деловито поинтересовалась я.

— Ни за что! — отрезал Аодх, скопировав мой жест: скрестил руки на груди.

— А если обманешь? — прищурилась я.

— Нет.

— Принеси клятву.

— Нет. Либо веришь, либо… — мужчина выразительно посмотрел на меня, предлагая самой продолжить мысль.

Спорить дальше не стала, лучше согласиться, а то и этой малой уступки лишусь.

— В таком случае, мне пора заниматься делами. Как бы не хотелось оставлять тебя, Далия, — прежде чем подняться из-за стола, Аодх полоснул меня горящим взглядом, аж мурашки по телу пробежали, и не могу сказать, что приятные. — Ты можешь делать, что захочется.

Ага, что захочется. Тут даже книг нет, а без обуви никуда не выйти.

Взяв мою руку, Аодх поцеловал тыльную сторону ладони, задержавшись на ней губами дольше положенного. Затем развернувшись, твердым шагом покинул комнату.

Наконец-то могу дышать свободней!

Отступление

Аодх ир Аэтран

Желал ли он быть связанным с незнакомкой, к тому же человеком? Конечно — нет. Но от него тут совершенно ничего не зависело. Ему повезло в отличие от многих сидов. Не каждый мог похвастаться избранными. Избранные даровали больше силы, открывали различные возможности на зависть тем, кто остался без своих вторых половинок.

Его суженая появилась из-за поворота взъерошенной, немного уставшей. Резко остановившись, девушка уставилась на него большими сапфировыми глазами, и в этот момент вокруг них словно изменилось пространство. Магия его и метки смешалась подчиняя девушку, парализуя ее волю. И он улыбнулся. Отчасти от того, что успел до того, как она бы отправилась на круг Перерождения.

От первого прикосновения к девушке сида тряхнуло. Разряд мелких молний пробежался от макушки до пят, зажигая кровь, словно он пропустил магию по венам. Аодх много читал о запечатлении и слышал истории знакомых, потому смог сразу распознать его симптомы. И это испугало, но липкие нити паутины уже принялись оплетать его тело в толстый непроницаемый кокон.

Накрывшее чувство вызывало у мужчины сладкую боль. Тело ломало как при лихорадке, кожа горела, кровь стучала в виски. Хотелось нырнуть в прорубь ледяной воды, но вместо этого кожа избранницы оказалась приятно-прохладной. Остудила и воспламенила одновременно. И мужчина понял — ему нет спасенья. Это не брачная метка, это нечто иное, что будет вечность сводить его с ума.

Аодх сильнее стиснул хрупкое тело в своих объятиях и… получил отпор. Поначалу сид хотел объяснить свои намерения избраннице, но не смог из-за накрывшего желания топивший разум в забвении. Он будто сам попал под заклинание подчинения. Девушка продолжала отбиваться от мужчины не понимая, чего же мужчина от нее хочет. Вернее, понимала, поэтому активно сопротивлялась. Недолго думая, Аодх применил магию слова — гипноз. Объясняться с обрученной уже не было смысла. Если бы и поняла суть проблемы, то все равно не подпустила бы. Сид чувствовал отголоски ее негативных эмоций.

Оказывается, метка разъедала ее не так сильно, как поначалу он думал, но все же силы девушки медленно таяли. Ее аура истончилась, стала похожей на мыльный пузырь — тронь и разлетится брызгами. Как она еще смогла продержаться такой длинный период времени? Не иначе как чудо помогло.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На все его ласки девушка реагировала чутко и смело. Вернее, лишь тело, тогда как разум избранницы находился в сладком беспамятстве.

Борясь с цветными пятнами перед глазами, Аодх с трудом сдерживал себя. Скрутившую его дикую страсть пришлось посадить на цепь. Будет плохо если он навредит девушке, ее тело должно запомнить, как ему было хорошо. И при следующем контакте само будет тянуться к нему. Даже если девушка будет сопротивляться разумом, тело будет ее подводить.

А во время близости, мужчина едва не лишился рассудка. Аодх был в шаге от умопомешательства. Запечатление обострило все органы чувств и чем больше он целовал, прикасался к суженой, тем больше невидимые нити обычному глазу затягивались вокруг него. Врезались в кожу, просачивались в кровь, отравляли разум. Но это было до безумия сладко.

Аодх стал ее рабом. Навечно.

Предчувствуя кульминацию, он непроизвольно высвободил крылья. Укрыл обоих будто пряча от всего мира и не поверил своему зрению. Голубые глаза девушки слабо, но тем не менее мягко замерцали. Да и ее кожа сверкала словно обсыпанная пыльцой фей. Кусочек камня на груди избранницы затеплился пытаясь изобразить радугу.

Этот камень…

И в этот момент Аодх потерялся в дурманящей эйфории. На некоторое время мужчина отключился, а когда пришел в себя думать ни о чем не хотелось. Осторожно поцеловав раскрывшийся бутон розы на груди уже спящей девушки, обняв и накрыв их простыней, Аодх провалился в глубокий сон.

— Куда ты пропал вчера? Даже не встретился со мной, — вырвал из сладких воспоминаний краснокрылый фейри изобразив обиду.

Можно было, конечно, поверить в его оскорбленные чувства, если бы Аодх не знал его достаточно хорошо. Жулик и пройдоха еще тот. А уж дружбу изобразить для него, раз плюнуть. Хотя, конечно, Рауд его еще ни разу не обманывал. Не подводил. Что Аодх несомненно ценил.

— Разорви контракт с человеческой девушкой. — Темно-алые брови приподнялись вверх от удивления.

— Далией?

— У тебя много людей в услужении? — надменно поинтересовался Аодх.

— Для чего она тебе сдалась?

Длинные пальцы сида принялись медленно расстегивать пуговички на рубашке. И когда Аодх провел ладонью по обнажившемуся левому боку являя взору рисунок, Рауд присвистнул.

— В последний раз, когда мы разминались, ее у тебя не было. Когда?.. — в его взгляде мгновенно вспыхнула неуверенная догадка на собственные вопросы. — Неужели…

— Все верно. — Скрыв тату мороком, вернув одежде опрятный вид, Аодх подошел к письменному столу выдвигая верхний ящичек.

— Как интересно… Это, конечно, все замечательно и прекрасно, и несомненно дам ей свободу, но кто мне выплатит долг? Я ее спас от келпи, между прочим.

— Помнится, ты капал слюной на перстень Лирка. — Сверкнул граненными боками камень в золотой толстой оправе кольца отправленный в полет сидом.

— Ты же не хотел с ним расставаться, — подозрительно покосился на него Рауд, ловко поймав драгоценность.

Да ради избранницы принц готов с любыми артефактами расстаться. Далия намного ценнее всяких магических побрякушек. Ничего не ответив гостю, Аодх протянул серебряный тонкий перочинный ножичек, выуженный из того же ящичка что и перстень, больше похожий на миниатюрный стилет.

— Почему договор заключать легко, а разрывать трудно? — скривил губы фейри.

— Не ворчи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Чиркнув по коже под которой прятался рисунок договора, Рауд поморщился от щипучей боли. И ведь что за несправедливость: как скреплять договор в одном лице можно, а как разорвать, так обязательно нужен родственник второй стороны. Извращенный закон, кто его придумал?

Протянув руку, позволил принцу сидов ухватиться за черную выступившую кровь. Потянуть, закручивая спиралью в воздухе. Фейри зашипел, создавалось ощущение будто из него вытягивают жилы. Самостоятельно он бы с этим справиться не смог, да и делается это лишь в том случае, если у нанятого работника нет родственников.