Позывной 'Хоттабыч' 3 - lanpirot

- Какие, нахрен, макароны, Хоттабыч? – Не сдержался даже оснаб, не вкурив моего прикола. – Ты ж эту тюрьму, можно сказать, своими руками в преисподнюю низверг! Вместе со всеми макаронами и поварами!

- О, ес-ес, ОБХС! – Сиплым голосом Хмыря в исполнении Георгия Вицина, произнес я по-русски, хлопнув себя по ляжкам. – Запамятовал, командир! – вновь перешел я на немецкий. - Совсем никакой памяти не осталось! – Добавил я, рассмотрев округлившиеся глаза оберштурмбанфюрера. – А ты чего на меня так вылупился, отец родной? – Решил подколоть я фрица. - На мне узоров нету, и цветы не растут [3]! А старикам свойственно постоянно все забывать! Старость – не радость!

[3] Цитата мошенника Жоржа Милославского из советской фантастической кинокомедии «Иван Васильевич меняет профессию» по мотивам пьесы М. Булгакова «Иван Васильевич». Реж. Л. Гайдай, 1973 г.

- Oh, mein Gott [4]! – не в силах поверить в происходящее, воскликнул Хартман. – Он что, действительно не помнит, что сотворил такое?.. Да он же, походя, уничтожил массу народа… целый город… не оставив от него даже камня на камне!

[4] О, мой Бог! (нем.)

- А тебя это сильно волнует, Робка? – Вот чего не ожидал от фрица, так это подобных розовых солей. Странный он какой-то для настоящего нацика. Это ведь он, а не я, должен в хрен никого, кроме настоящих арийцев, не ставить. А оно вона че, Михалыч! Только мне не с руки тут с ним политесы разводить – нас с оснабом в Рейхе должны с распростертыми объятиями встретить. Чтобы ни один, падла, фашистский комар, даже носу не подточил! – Ты лучше свои нервишки побереги, - «посоветовал» я между делом Хартману, - еще пригодятся! А за людишек Абаканских не переживай – дрянь были людишки! Убийцы, ворье, проходимцы всякие, даром, что Осененные! Там на каждом встречном-поперечном пробы было негде ставить! Так что я всем по справедливости подарочков отвесил. В общем, не кашляй, Робка! Не бери в голову, бери в плечи – здоровее будешь!

А немчик-то прямо прифигел от моей эмоциональной «агитки», только продолжал рот разевать, да глазки пучить. Пусть его, может, мозги немного на место встанут, в следующий раз думать будет, что творить, да что говорить! В смерти того же Вревского, он, хоть и косвенно, но все-таки виноват. Мне предателя не жалко, но не выстрели он тогда, может и выжил бы, падла, пока я сам его не придушил…

Когда я, наконец, заткнул свой словесный понос, в костяной пещере воцарилась гнетущая тишина, только гудело жаркое пламя в больших чашах возле опустевшего трона. Даже оснаб молчал, не зная, что сказать по этому поводу. Остапа, похоже, в очередной раз понесло. Надо немного гаечку-то подкрутить, а то раздухарился, старый пердун! Перья распушил, словно петух гамбургский! Похоже на «опьянение Силой», как мне однажды поведал профессор Виноградов. Бывает так, говаривал он, что после очень серьезного и одномоментного Силового выплеска, «откат» по мозгам дубасит, почище опиумной настойки! Вот, похоже, я его и словил. Одно радует, что это не старческая моча мне в голову бьет!

- Жрать есть, но мало... - Первым из молчаливого ступора вышел азиат, но лишь затем, чтобы впасть, в очередной «экстаз». – Мама дорогая! – на чистом русском воскликнул тибетец, взгляд которого, наконец, сфокусировался на «поверженной» мумии великана, лежащей на боку рядом со своим троном. Надо же, как в роль вжился, говнюк! Ночью разбуди, вопрос задай, так он и тогда, пожалуй, чисто по-русски тебя матом пошлет. Можно только позавидовать такому профессионализму, несмотря на то, что это враг. – Настоящий Дайтьи [5]!

[5] Дайтьи – в индуизме низшие божества, называющиеся так же демонами, титанами, полубогами, антибогами, гигантами.

- Кто? – одновременно вопросительно воскликнули мы с командиром. Только Хартман промолчал, поскольку в русском он вообще ни в зуб ногой. Но слушал он очень внимательно.

- Вы называете их Асурами, - пояснил Мимар с благоговеющим придыханием. – Это просто чудо какое-то, что мы сюда попали…

- Ага, прямо ссу кипятком от радости! – Я, наконец, вернулся в свое привычное состояние ворчливого и вечно всем недовольного старикашки. – Ты лучше скажи, как нам отсюда выбраться?

- Не знаю, - покачал головой Вторник. – Я уже говорил, что Портальный Камень имеет лишь один выход в покоях моего Орденского замка. О том, что Портал может вывести в иное место… подобное этому… ничего не известно ни мне, ни моим братьям, ни даже Великому Магистру. Хотя, теоретические предположения, конечно были, - признался тибетец. – Наш Орден обладает довольно обширной библиотекой древних текстов, - пояснил он, - и некоторые дошедшие до нас манускрипты, утверждали, что такое возможно. Порталы могут открываться в совершенно иные места. Но как этого достичь? - Азиат виновато развел руками. – Этого не знают даже Высшие Иерархи Ордена.

- Не знают, или вам, мелким, не говорят. – Я вновь недовольно поморщился. Видали мы таких проходимцев. Но этот поц явно не врет. Да и объегорить оснаба с его-то Даром Высшего Мозголома? Не-а, пупок у Вторника развяжется! Так что наше дело пока полный швах!

- Никто из братьев, даже и Великий Магистр, не упустил бы такую возможность прикоснуться к древним тайнам! – яро возразил диверсант. – А ведь это такая возможность…

- Вон, - я ткнул пальцем в оберштурмбаннфюрера, - стоит один, уже прикоснувшийся к древним тайнам. – И чего-то не видно особой радости на его лице от этого «прикосновения». Может быть, оттого, что передохли все прикоснувшиеся к вашим древним тайнам?

- Я, кажется, понимаю, о чем вы… - Задумчиво произнес Мимар, наконец-то, оторвавшись от мумии великана и бесстрашно взглянув мне в глаза. – И я, кажется, догадываюсь, отчего Портальный Камень не сработал должным образом…

- Не слишком ли много вам «кажется», гражданин хороший? – Я специально не отводил взгляд от темных глаз тибетца, осторожно прощупывая его Ментальную Защиту. Первое, на что я наткнулся – Стена Отчуждения, поставленная явно специалистом своего дела. Но до умения оснаба, натаскивающего меня совместно с