Наматжира - Джойс Бетти

Сам Тиерни довольно хорошо знал Альберта: «Я часто встречался с Альбертом, когда он приезжал навестить своих друзей. Наделенный природным чувством собственного достоинства, спокойный и уравновешенный, он великолепно держался и производил на всех самое хорошее впечатление. У него был звучный, приятный голос. Не отличаясь многословием, он выражал свои мысли ясно и просто. С неизменным удовольствием отвечал он на любые расспросы о своем искусстве и рассказывал о своем народе. То, что я имел счастье познакомиться с Альбертом Наматжирой и близко узнать его, навсегда останется для меня самым дорогим воспоминанием об Алис-Спрингсе».

Столь же благоприятное впечатление производил Альберт почти на всех, кто встречался с ним. Американец Винсент А. Харди, называвший прославленного аборигена «несчастное дитя судьбы», рассказывал, что во время посещения Альберта его ошеломили две вещи: ужасающие условия, в которых он жил, и то, что он стал жертвой темных махинаций с его произведениями, которыми спекулировали на черном рынке.

В начале 1952 года стало доподлинно известно, что в Алис-Спрингсе какие-то дельцы по очень высоким ценам сбывают туристам работы аборигенов, при этом тщательно скрывают их авторство. Арандский художественный совет и департамент по делам туземцев были глубоко обеспокоены этим. Особую тревогу вызывало то, что многие из работ были поддельными. Некоторым акварелям, подписанным именем Альберта, явно не хватало тех достоинств, которые отличали работы художника и принесли ему известность. Акварели эти были намного хуже, хотя искусно копировали стиль и манеру Альберта. Все попытки Рекса Бэттерби и Гордона Симпсона, члена Арандского художественного совета и посредника, найти поставщиков поддельных работ оказались безуспешными. Сам Альберт выказывал мало интереса ко всему этому делу. Он еще никак не мог отделаться от чувства горькой обиды, которое он испытал, получив отказ в постройке дома в городе. Альберт стал еще более замкнутым, избегал встреч с членами совета и знакомыми. Значительную часть времени проводил «дома» со своими родственниками в нескольких милях от Алис-Спрингса. Но, судя по всему, Альберт не бросал своих акварелей, так как на очередной выставке в Сиднее он блеснул серией великолепных пейзажей.

Эта выставка в апреле 1952 года не являлась персональной выставкой Наматжиры. На ней было представлено семь арандских художников, и за их произведениями охотились ничуть не меньше, чем за работами Наматжиры. В течение получаса любители раскупили тридцать работ из пятидесяти семи. К концу дня осталось только четыре акварели. Цены на отдельные картины достигли семидесяти пяти гиней. А.-К. Марсден, директор галереи, где была устроена выставка, говорил: «Мы могли бы продать в три раза больше, чем было выставлено. Публике нравится искусство аборигенов. Кто только не покупает их работы! Здесь и иностранные консулы, и экипажи заокеанских воздушных линий, и местные коллекционеры».

Особое внимание зрителей и покупателей привлекли работы Кордулы Эбатаринджи, первой арандской женщины, ставшей художницей. Учителем живописи у нее был собственный супруг Вальтер Эбатаринджа, но ее стиль значительно отличался от стиля мужа. И все же, невзирая ни на что — на успех выставки, на четырнадцатилетний успех выставок Наматжиры, — нашлись критики, которые не захотели признать, что аборигены умеют писать так же, как их белые собратья по искусству. Тон их критических замечаний, по свидетельству Айлы Брукс, выступившей на страницах «Сидни Сэрвей», варьировался от высокомерно-покровительственного до откровенно недоброжелательного, но спрос на картины аборигенов говорил сам за себя. «Мы надеемся, — писала она, — что этот успех по душе художникам из Центральной Австралии. Но здесь он бесспорно раздражает некоторых критиков».

Это замечание Айлы Брукс, видимо, было направлено против Сиднейской национальной галереи, которая упорно воздерживалась от приобретения каких-либо работ Наматжиры, хотя три национальные галереи других столиц штатов давно уже сделали это.

Полгода спустя после сиднейской выставки супруги Бэттерби устроили выставку акварелей Наматжиры у себя дома. Общая стоимость картин, купленных жителями Алис-Спрингса, составила восемьсот фунтов; на двести фунтов приобрели его работ приезжие из других штатов. Одна из акварелей была продана за сто гиней. Самой замечательной работой и самой большой из когда-либо созданных Альбертом (34×18 дюймов) была акварель с изображением горы Хермансбург с прилепившейся внизу миссией. Эту акварель Альберт написал, когда приезжал туда по просьбе главы миссии, чтобы решить, как быть с фургоном, брошенным художником без присмотра в туземной резервации Хааст-Блафф. После разрыва с миссией он редко появлялся в ней.

Работы, представленные на этой выставке, Бэттерби считал лучшими из всего, что было создано Альбертом. Исключительное качество и высокие цены выставленных работ сами по себе должны были бы предостеречь людей от покупки плохих подделок на черном рынке. Но рынок продолжал процветать. Будучи в Аделаиде на следующей, ноябрьской выставке, Рекс Бэттерби сделал заявление репортерам, что обнаружен ряд картин с поддельными подписями Наматжиры и других арандских художников. «Я уверен, — сказал он, — что кто-то подделывает подписи. Ряд фальшивок обнаружен в Мельбурне и Аделаиде. Еще два года назад аделаидская полиция занималась этим делом. Был допрошен один человек, но никого не арестовали. Я кое-кого подозреваю, но вывести мошенников на чистую воду пока очень и очень трудно».

Бэттерби добавил, что он видел ряд акварелей, приписываемых Наматжире, хотя подпись под ними явно не его. «Всякий, кто покупает работы арандских художников последних двух-трех лет, не имеющие на обороте штампов Арандского художественного совета и департамента по делам туземцев, рискует приобрести подделку. Такова уж участь всех больших мастеров искусства, что разные проходимцы пытаются нажиться на их имени».

Очередная выставка Наматжиры и двух братьев Парероультжа состоялась в Галерее Королевского южноавстралийского общества изящных искусств. Работы Наматжиры распродавались по цене от сорока пяти до семидесяти пяти гиней, Эдвина и Отто — от семи до двадцати гиней.

Успех выставки не поднял духа Альберта, никак не подействовало на него и разоблачение Рексом Бэттерби поддельных работ. Единственное, что интересовало его, так это планы путешествия в Западную Австралию. Лишь с немногими поделился он своим намерением, большинство узнало о нем только из статьи Эрика Чарлза в «Уэст Острелиан», который сообщил, что в начале следующего, 1953 года Альберт намерен посетить Перт. Эрик Чарлз писал: «Решение Наматжиры созрело в результате долгой внутренней борьбы, которая достигла критической точки после отказа властей в его просьбе построить дом и студию в Алис-Спрингсе. Альберт заявил мне: «Надоело, когда мне не позволяют поступать так, как я хочу, и ездить туда, куда хочется. Я зарабатываю деньги, как белый, и плачу налоги. Так почему я не могу тратить их так же, как они?» Когда он рассказывал о своей тяжбе с чиновниками, его темное, круглое лицо не выражало того, что творилось на душе. Но за этой непроницаемой маской скрывалась глубокая обида. Как чистокровный абориген, Альберт юридически находится под опекой и не может покидать пределы Северной Территории, поэтому на поездку в Перт ему придется еще получить разрешение у департамента по делам туземцев».

Это сообщение вызвало новые споры. По каким-то непонятным причинам власти запретили ему эту поездку. Никаких официальных разъяснений на этот счет дано не было. Кончилось все тем, что он так никуда и не поехал. Лишь только через год с лишним Альберту удалось выехать за пределы Северной Территории.

Отказ в разрешении посетить Западную Австралию нанес Альберту еще одну травму в добавление к его и без того немалым горестям. На какое-то время он покидает Алис-Спрингс. В его отсутствие вновь разражается скандал с подделками. Попытки полиции найти неопровержимые свидетельства подделок подписей Альберта не дали никаких результатов, и Арандский художественный совет берет поиски на себя. Когда Альберт вернулся из своей поездки, его попросили посмотреть одну работу, подписанную его именем. Посмотрев работу, Альберт убедился, что ни акварель, ни подпись под ней не его.

Газеты по всей Австралии и в некоторых странах за океаном ухватились за сенсационное сообщение. За минувший год множество подделок под Наматжиру куплено на Юге, сообщала одна газета. В другой писалось, что ряд поддельных работ под Наматжиру обнаружен в Южной Австралии и что полиции известен один человек, продавший работы под Наматжиру и других арандских художников за тридцать гиней. Этот человек, как полагают, давно уже промышлял фальшивками под художников-аборигенов.