Вороны Чернобога - Ульяна Каршева

немного странно сказала бабуля, внимательно вглядываясь в глаза Руси. – Ты вчера не замёрзла ли? Всё-таки на подвальном этаже работаешь… Потом перед матерью твоей ещё отчитывайся, если вдруг занасморочишь…

- Да нет, бабуль, - заверила её девушка. – Я себя прекрасно чувствую!

- Ну, тогда ешь, - не совсем логично закончила разговор бабуля.

Ощущая на себе её необычно встревоженный взгляд, Руся съела половину каши, а потом не выдержала и объяснила:

- Бабуль, я ведь там то шваброй махаю, то щёткой, да ещё с водой бегаю, чуть не с целым ведром, – мне там жарко, честно!

- Вот-вот, - проворчала бабуля. – Сначала жарко, а потом, небось, пока отдыхаешь, и остываешь, и мёрзнешь. Ты же наверх не выходишь? Так что пей чай, не разговаривай.

Руся хмыкнула, но чай выпила с удовольствием.

- Русенька, - неожиданно ласково позвала бабуля, - не знаю, как тебе, а мне вчерашняя наша с тобой прогулочка понравилась. Может, и сегодня погуляем?

Девушка рассмеялась.

- Почему бы и нет? – пожала она плечами. – А мороженое мы опять купим – или как? – лукаво закончила она.

- Захочется – отчего же не купить? – засмеялась и бабуля.

Выйдя на улицу, Руся первым делом подозрительно огляделась и чуть не вздрогнула: угрюмый сосед стоял неподалёку, у другого подъезда, и будто ждал, когда она пойдёт к остановке. Помахав провожавшей её, стоя на балконе, бабуле, Руся с сомнением зашагала вперёд, думая: «Шпион и в самом деле собирается провожать меня на работу каждое утро? Может, и правда влюбился? Фу на него! Некогда мне влюбляться! - и вспомнила слова родителей: - Сначала выучись, найди хорошую работу, а уж дальше и думай о семье!»

… Но в течение всего рабочего дня Руся в свои перерывы выскакивала в фойе ТЦ посмотреть, сидел ли сосед на скамье. Нетушки! Не сидел!

Появился за час до выхода с работы! Причём так, что заинтриговал Русю до ужаса!

Сидел он, прислонившись к спинке скамьи, раскинув по этой спинке руки, словно отдыхал. Русе даже показалось, что он спит: глаза-то за тёмными очками – ничего не разберёшь. Только было девушка хотела тихонечко ускользнуть в парикмахерскую, радуясь, что бабуля вновь придёт за ней, как появление новых лиц на площади перед ТЦ заставило вновь спрятаться за колонной, каких много в фойе. Итак, по лестнице от остановки сбегали три парня в белом, причём один из них – тот, что был вчера. Руся даже испугалась – сначала не поняв, чего именно. А потом прислушалась к себе и вздохнула: она уже переживает за соседа! За своего Шпиона! А вдруг эти трое в белом побьют его?!

Сосед же, когда трое дошли до него, немедленно сел прямо, но так и не поднялся. Теперь его руки были сложены на коленях, а потом и вовсе скрещены на груди, а сам он ссутулился – так напряжённо, будто ещё пара шагов тех троих в белом – и он слетит со скамейки драться. Но трое белых встали перед ним полукругом и начали о чём-то бурно говорить. Один даже присел рядом со Шпионом на скамью, а двое других уселись на корточки перед ними.

Руся насторожилась. Вчера тот беленький хотел с нею познакомиться, а Шпион не дал ему этого сделать. Что-то странное. Неужели эти двое новых хотят уговорить соседа не мешать знакомству своего друга с ней, с Русей? Да что они все – с ума посходили, что ли? Зачем им всем так нужна она?

Задумчиво повернувшись к лестницам в цокольный лабиринт, Руся зашагала к себе, скептически оценивая: «Я б поняла и обрадовалась, если б у меня была внешность, как у Любки из нашего класса! Вон какая красивая – даже мазаться не надо! А я что? Ничего особенного. Разве что… - Она с новым сомнением потрогала свою голову. – Но эта причёска меня раскрасавицей не делает. Правда…» Запутавшись в предположениях, девушка вздохнула и заспешила в парикмахерскую.

А ещё её волновал всё тот же сон.

Странные существа в лесопарке были настроены к ней довольно дружелюбно. С чего это Руся так решила – не знала сама. Ну, впечатление такое осталось. Но в том же сне было что-то ещё, что её напугало, и только присутствие Шпиона, которого она про себя всё чаще обзывала просто соседом, слегка успокаивало. Ещё во сне точно был какой-то жутик неопределённых очертаний, но двигался он так страшно, что Руся сидела в каком-то кресле и боялась непрерывно…

В парикмахерской девушка осторожно, чтобы не мешать мастерам, осмотрелась и наткнулась на недовольный взгляд Алевтины. Пришлось бегом вытаскивать из-за двери ведро с водой и продолжить размышлизмы и воспоминания, управляясь щёткой для уборки. И злиться, потому что сновидения оказались очень уж обрывочными. Только вспоминалось одно, как тут же рядом мелькал обрывок другой сновидческой части – и мгновенно улетучивался, когда Руся пыталась поймать его.

Аккуратно обойдя кресло с клиенткой, которая болтала с Леной-парикмахером, крашеной блондинкой лет тридцати, Руся, стараясь не обращать на себя внимания, обвела щёткой угол. Лена быстро глянула на неё и с улыбкой кивнула. Девушка поняла: говорили как-то, что Алевтина порой во вред делу заставляет Русю слишком часто убираться в самое хлопотливое время – под конец работы заведения, когда народ бежит с работы, а некоторые торопятся сделать причёски на торжественный час. Но, понимая, что от девушки ничего не зависит, парикмахеры только сочувствовали ей…

Странно. По спине почему-то пахнуло холодком. Будто где-то открыли двери и одновременно окна – и сразу сквозняк. Руся выпрямилась и оглянулась. Хм… Дверь парикмахерской закрыта. Только было нагнулась закончить уборку – плечи снова странной прохладой обвеяло. В парикмахерской внезапно потемнело. Продолжая елозить щёткой по полу, Руся исподлобья глянула