Волчьи судьбы - Алия Якубова

Отстранившись и устроившись поудобнее, я спросила у Иветты:

– А где Жанна?

– Я здесь.

Волчица вышла из толпы собравшихся. Одета так же просто и непритязательно. А глаза блестят, еще чуть-чуть и выглянет зверь. Но Жанна прекрасно себя контролировала, несмотря на близость полнолуния.

– Я что, позже всех приехала? – усмехнулась я, обменявшись с Жанной рукопожатием.

– Ну, я не скажу, что ждали только тебя, но… – протянула Иветта.

– Все ясно. Но до полнолуния еще есть время.

– Да, есть. Хватит, чтобы ввести Жанну в наш круг.

– А еще нет?

– Мы не хотели начинать без тебя, – усмехнулась главная волчица.

– Ясно. Но далее откладывать нет смысла. Ведь так? – я тронула Иветту за руку мимолетным жестом.

– Да, Лео, – согласилась главная волчица. – Жанна, подойди к нам.

Кажется, мы обе почти одновременно протянули ей руки. В такие моменты я ощущала себя единым целым с Иветтой, как и должно быть кайо. Хотя последней точки в этом вопросе так и не поставлено, но нас это устраивает.

Жанна подошла к нам, двигаясь плавно, как способны только оборотни – со звериной грацией, и встала возле "трона". Но так, чтобы не загораживать нам обзор.

– Стая Ночных Охотников! – голос Иветты пронесся по поляне, и тотчас воцарилась звенящая тишина, в которой главная волчица продолжила, – Примем новую волчицу в нашу семью. Жанну, ишту стаи Стального Когтя. Запомните ее запах, ибо отныне наши тропы схожи. Она будет ходить с нами, охотиться с нами и драться за нас. Поприветствуйте ее!

Те, кто уже был в зверином облике, задрали морды и издали протяжный вой, остальные к ним присоединились. Многоголосье слилось в один протяжный волчий вой. Кошачьи в этом не участвовали – нам это ни к чему. Вервольфа должна принять стая.

Замолчав, вервольфы стали подходить к Жанне небольшими группками, дабы изучить ее, почувствовать запах. Основная масса при этом держалась на почтительном расстоянии, только ишты подходили ближе. Таков ритуал. Сейчас Жанне ничего не грозило, но, если она примет решение остаться, тогда, возможно, ей придется биться за лидерство. Хотя, возможно убедить противника в своей доминантности и без схватки. Во всяком случае Иветта очень настаивает, чтобы схватки за лидерство велись не до смерти. А, если нужно, она может быть очень убедительна.

Представление Жанны стае состоялось. И весьма успешно. Вервольфы успокоились, насколько это возможно перед самым полнолунием.

Луна достигла своего зенита, все чаще слышался короткий вой и звук разрываемой одежды. Еще кто-то не выдержал и перекинулся. Я-то была спокойна – никогда не зависела от фаз луны. Но я чувствовала беспокойство своих котов. Им нетерпелось отдаться на волю зверя. Предвкушение…

Я столкнулась взглядом с Глорией. Из ее глаз на меня уже смотрел волк. Пора… Я подумала, а Иветта произнесла вслух.

Плавным, текучим движением главная волчица поднялась с "трона" и пошла в центр поляны, мы с Глорией встали и последовали за ней. Правда следовать было недалеко, всего пару шагов. Она проговорила:

– Волки мои, так отдадимся же в объятья луны!

Раздался дружней торжествующий вой. Полетела поспешно срываемая одежда. Иветта повернулась ко мне и сказала, положив руку мне на плечо:

– Ну что, вперед?

– Да, – я осклабилась и быстрым движением потерлась о ее щеку. А руки уже поспешно расправлялись с застежками на одежде. Иветта занималась тем же.

На миг под луной мы оказались полностью обнаженными, потом мышцы под кожей заходили ходуном, кости защелкали, меняя положение. Я видела, как лицо Иветты обращается волчьей мордой, по телу разливается черная шерсть.

Сама я держалась, хотя ощущала, что зубы уже обратились в клыки. Я знала, что могу не поддаться этой общей волне, но смысла не было. Поэтому, глубоко вздохнув, я выпустила своего ликующего зверя на свободу. Он поднялся во мне, расправился во весь свой рост. Мое изменение более скоротечно и плавно, чем у остальных. За собой я увлекла в коллапс всех своих котов, тех, которые еще по каким-то причинам не перекинулись. Теперь на поляне не осталось ни одного человека.

Как я уже говорила, в зверином облике я пантера. Черная как ночь, лишь вдоль хребта тянется тонкая полоска золотистого меха. Глаза у меня тоже стали кошачьими, с вертикальными зрачками и светились серебристым светом.

Рядом со мной расхаживал крупный леопард. Я поймала себя на мысли, что впервые вижу Криса в зверином облике. Что ж… и так, и эдак он весьма внушителен. Этого не отнять.

Инга и остальные кошачьи тоже держались поближе ко мне. Так всегда было.

А я уже чуяла запах добычи. Иветта тоже. Мы подали знак остальным, и устремились в лес, в погоню. Конечно, не всей кодлой, а группами. Погоня… о, это сладкое слово! Какое блаженство нестись по следу, выслеживать и преследовать добычу. Чувствовать ее страх.

И вот испуганный олень… ему уже некуда деваться. Рык, прыжок, и клыки уже вгрызаются в трепещущую плоть. Ты ощущаешь, как из вен в твою пасть истекает сама жизнь.

Мертвая туша оленя распростерта на земле. Алая кровь заливает траву из разодранного горла. На некоторое время ночь заполняют лишь чавкающие звуки и звуки разрываемой плоти и разгрызаемых костей. Настало время пиршества. Настоящего, животного. Причем насыщение происходило строго по старшинству, по иерархии.

Охотились мы вшестером: я, Иветта, Инга, Крис и Жанна. И оленя прикончили тоже вшестером. Остальные волки и коты разбрелись по лесу. Уверена, немало оленей в эту ночь рассталось с жизнью. Но совесть меня не мучила. Видно, ее задавил переполненный желудок.

Пиршество длилось до глубокой ночи, потом все стали стягиваться обратно на поляну. Сытые, усталые, устраиваясь кучей, как щенки. Я лежала, приткнувшись к мохнатому боку Иветты, здесь же была и Глория, выделяющаяся среди нас белым пятном. Инга свернулась у моих лап, тут же рядом и Крис. Чуть ближе к Иветте – Жанна. Остальные коты ближе ко мне и в некоторой стороне от волков. Обычно мы так и устраивались.

Глория чуть завертелась, пытаясь притиснуться к Иветте еще теснее. Я подвинулась, не удержавшись от замечания:

– Да потише ты, егоза, – и чуть куснула ее за ухо.

Верволчица мотнула головой и лизнула меня влажным розовым языком. Ну что ж… настроение у меня было благодушно-игривое, я лизнула в ответ. Так, как умеют только кошки. И потянулась. Инга чуть подвинулась, чтобы дать мне место. В облике тигрицы она просто прекрасна.

Глория плотно окопалась между мной и Иветтой. Честно говоря, она казалась мне чем-то взволнованной или встревоженной.