Империя человечества. Время солдата - Алексей Бессонов

Моторы заревели еще резче – неуклюжая махина тяжко совершала набор высоты. Видимо, мы подходили к границам оккупированной зоны.

Авиации Фариера нам бояться не стоит, прикинул я. Их этажерки на многое не способны, к тому же наш сарай вкруговую утыкан скорострельными автоматическими пушками… разумеется, при условии, что комендоры на местах. Но если мы, чего доброго, напоремся на нездешний аппарат, нам придется туговато. Стрелять по имперскому или там корварскому планетарному катеру из этих пушек – все равно что колоть иголкой дракона…

Как говаривал наш орел – флаг-майор фон Везель, старший преподаватель на кафедре спецтактики: «Определенный процент риска в нашей деятельности, джентльмены, присутствует всегда». Уникальный был перец – в любой карте, в чьей угодно, разбирался в момент, а на тренажерах такие вводные отмачивал, что я, например, неизбежно залезал в какое-нибудь гипотетическое болото или загонял группу под кинжальный огонь собственных десантников.

Н-да, а на практике вот оно, здрасьте: высота тысячи четыре, спасательными системами и не пахнет… придется, если что, отстреливаться из «эйхлера».

Бомбер лег на левое крыло, уходя в пологий вираж. Внизу, посреди каких-то оврагов и черт-те еще чего, серыми квадратиками торчали бараки. Мелькнули ряды тупорылых броневиков на колесном ходу. Я быстро сориентировал свой шлем: ага, монахи забегали, вверх глядят, руками машут. Может, израсходовать всю эту публику? Одной гранаты хватит, а у меня их десяток.

Пилот развернул наш воздушный рыдван и положил его курсом точно на юг. Снегов под нами уже не было – мы пересекли границу Фариера. Внизу лениво плыла уныло-однообразная коричневая степь – пустая и безжизненная. Занесли ж меня сюда черти… Чертов Крокер со всеми своими орлами, а! Спят и видят дворцы, рабов, женщин… И сияющие защитой борта своих звездолетов. У Крокера, как я знаю, веселая подобралась компания – и люди, и корварцы, и орты, и лидданы. Только россов нет. Для росса стать пиратом так же немыслимо, как сенатору-пацифисту заявиться на расширенное заседание в доспехах и с мечом. Да, жизнь, конечно, у орлов веселая, но не хотел бы я находиться на борту их корабля при встрече с имперским патрульным линкором. Или даже с рейдером, если он с какой-нибудь дальней базы – в тех дивизионах такая публика служит, что лучше им под руку не попадаться. Видел я этих юных головорезов. В дальних дивизионах оповещения торчат либо самые агрессивные лейтенанты, либо вконец отмороженные типы, которые только и ищут, в кого бы им разрядить ракетные пеналы. Там, в приграничье, сражение не стихает ни на минуту. Попадался мне один парнишка в чине майора, лет от силы двадцати, на котором висели два интересных значка – «пилот 1-го класса» и «25 побед экипажа». Нарвись на такого вот юного дракончика, особенно когда его «Стархантер» или «Скайслэйер», весь разрисованный черепами и обнаженными красавицами, только снялся с дивизиона с полными пеналами и унитарными ямами. Маму позвать не успеешь, как он в развороте влепит тебе и ракетами, и пушками – и поминай как звали.

А еще есть такая дружелюбная гоп-компания – особый легион «Риттер», стоящий на Лассиге-5. Туда собирают публику заматеревшую, в чинах и наградах. На вооружении у них только линкоры – наглухо бронированные чудовища, способные разнести бортовым залпом целый планетоид. От этих мальчиков лучше сразу делать ноги на полных оборотах. Свирепость у них звериная, а мастерство наработано в бесчисленных сотнях поединков, и любую хитрость противника они раскусывают на полсекунды раньше, чем он успевает ее придумать. Никто не знает их маршрутов – то они шныряют в приграничье, то появляются в районах оживленных космических трасс. И за каждым хищным зверем тянется в прошлое длинная-длинная вереница мертвецов… Нет, я не хотел бы быть пиратом.

Впереди, слева по курсу, появилось что-то интересное. Какой-то городишко – хаотичное нагромождение серых кварталов, острые иглы храмов, вонзающиеся в небо. Несколькими ударами по сенсору я набрал нужный фокус: машины какие-то ездят, публика в балахонах и без, ничего примечательного. На улицах грязь, по окраинам бродят сикары и мясные животные, как их бишь… лацце, да. Хорошее у них мясо. Н-да, бедлам, однако.

Я глянул на часы. Ого, мы болтаемся в атмосфере уже битых три часа! Гм… а куда же мы идем? Как я понимаю, все эти курсовые эволюции направлены на то, чтобы обойти стороной густонаселенные районы. Учитывая скорость этого летающего гроба, через час мы минуем залив Семи Снов и выйдем за южную границу Фариера. Что там, э-э-э, дальше? Если идти этим курсом, то дальше пойдут дикие леса королевства Ярзак. К западу от линии курса будет лежать океан, к востоку – лесистые холмы, чуть южнее холмов – горная цепь. Не в Либен же нас черти несут? Н-да, любопытно. Либен, собственно, к востоку, а если мысленно провести курсовую ось от старта к точке нахождения на данный момент, то получится, что мы круто забираем к западу… Так-так, Саша, думай. На западе – океан. Южнее? А там западный берег Ярзака, какой-то полуостров здоровенный. Хо! Паршиво же я помню карту этого Рогнара, уж больно она здоровая в Меркаторе получается. Если продлить эту курсовую ось, то мы, несмотря на все эти наши выкрутасы, идем точно к архипелагу Мойо, есть такое островное княжество. При такой скорости мы будем там к обеду. Этот сундук за час покрывает километров пятьсот, турбины у него могучие. Странно, что мог унюхать Доридоттир на островах Мойо? И зачем здесь нужен я? Уж точно не как боевая единица. Как эксперт? Но в какой области? Гм… интересная получается петрушка. И Леак… молчит как рыба. Небось уверен, что я прошел расширенный инструктаж у дяди Яура. А дядя тоже хорош дракончик: шлепайте, лейтенант, не знаю куда, прикиньте там, не знаю что, не знаю к чему, и доложите, не знаю о чем.

– Да! – гаркнул неожиданно Леак. – Да, понял, понял!

До меня сразу дошло, чтоон понял, так как снизу наперерез нам, как-то лениво, чтобы не сказать неуклюже, полезли непонятно откуда взявшиеся истребители. Высота у нас была порядка пяти тысяч, на большее этот рыдван неспособен. Скорость тоже почти предельная. «Интересно, – молнией сквозанула в голове запоздалая мысль, – а комендоры, комендоры-то на местах? Или их вообще нет, кроме того рыжего в нижней рубке?»

Пилот начал судорожно рыскать во все стороны – это на такой-то махине, мать твою! – и я понял, что все башни пусты. Снизу гулко загремели автоматические пушки, Леак судорожно схватился за свой пулемет – и это было все. Времени на удивление уже не оставалось. Я выпрыгнул из кресла, на ходу припоминая, что в коридорчике видел узкий лаз, ведущий, вероятно, в самую верхнюю башню. Ну, орлы, если вы нас раньше не собьете… а я в это не верю.

Нещадно ударяясь о стены – бомбер швыряло из стороны в сторону, – я в три прыжка преодолел стальную кишку внутреннего хода и рванулся по вертикальным скобам вверх, вмиг очутился в полусферическом снаряжении из бронестекла и плюхнулся в довольно удобное кресло.

Торчащие перед лицом рукоятки спаренной автоматической пушки меня абсолютно не интересовали – я сразу развалил замки и отбросил ее наружу, чтобы не мешала. Турель имела хиловатый вид, и много времени для этого не потребовалось. Несколько секунд ушло на то, чтобы нащупать ногами педали, разворачивающие этот куриный насест. Зато обзор отсюда, с широкой спины воздушного кита, был отличный. Я просунул ребристый ствол «эйхлера» в дыру от пушки, удобно пристроив его на уцелевшей пятке турели. Вот вы, голубчики, как на ладони – спереди заходить боитесь, два слева, три сзади, вы думаете, что тут никого нет… ну-ну, мальчик мой, постреляй мне по левому крылу… сейчас, дорогой.

Пронзительно-голубая стрела впилась в сверкающий круг пропеллера, и истребитель буквально брызнул во все стороны массой расплавленных обломков. А! Что я говорил? Ну-ка, ну-ка, иди сюда… Ага!.. Обломки второй пташки брызнули точно в мотор его ведомого. Сразу повалил белесый дым, ведомый лег на левое крыло и ушел вниз. Двое оставшихся – они, мерзавчики, уже успели издырявить в нескольких местах крылья и засадить кучу железа в наглухо забронированные капоты мотогондолы – взмыли вверх, уходя вперед: наверное, решили на меня поохотиться. С их стороны это было наивное решение – один из них тотчас же оказался в секторе попадания носовых пулеметов, а второго я свалил раньше, чем он успел набрать необходимую высоту, – моя голубятня разворачивалась поразительно быстро.

Вот так-то, парни. Это вам не мелочь по карманам тырить, Саша Королев хоть и лейтенант всего лишь, но крутизны необычайной – в случае нужды носком зарубить может. Надеюсь, впрочем, что до этого не дойдет…

Я развернулся вместе с башней лицом вперед. На горизонте голубой полоской поблескивало море. Залив Семи Снов. Значит, эти покойники были из какого-то прибрежного гарнизона. Нарвались-таки, да. За всю дорогу я не видел ни малейших следов присутствия инопланетной техники… Ничего удивительного в этом, конечно, нет, а все же – где же обретаются мальчики Лейфа Крокера? Вопросик, да… планета-то огромная. Доридоттир, конечно, что-то разнюхал. И вообще, почему Фариер полез в ледяные пустыни Ягура? Проба пера, а на очереди – Либен, затем Ярзак? Где-то там, отделенный от Ярзака громадной пустыней, лежит таинственный Солфер, никто из наших там не был. Известно, что по уровню технического развития они превосходят Либен, у них, кажется, уже есть ядерная техника. И вообще, там, в южном полушарии, своя жизнь и с севером они контактов не поддерживают. Сто лет назад была жесточайшая война между ними, и с тех пор… Тоже – вопросик из анекдота – двенадцать лет торчит на планете имперская миссия, а о южном полушарии ничего толком не знаем. Вот и допрыгались до Крокера.