Симеон - Мархуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А если всё-таки польза будет, вдруг оброк действительно выгоднее окажется?
— Самое выгодное тогда, когда работник видит прямую выгоду от повышения производительности труда. А этого пока сложно добиться.
— Согласен, но уже заинтересован экспериментом. С чего начнём?
— Поможем Ивану Михайловичу заняться сбором статистики по имению. А заодно определиться с той частью нынешнего урожая, которую оставим для крестьян. Заодно, поручу Степану разведку поместья, чтобы выявить места, где цикорий имеется. В сентябре начнём его собирать по всем сусекам.
Дел было гораздо больше, следовало обустроить лесопилку и заняться строительством фельдшерского пункта. Выявить потребности местного населения в запасах жрачки на зиму чтобы подкупить необходимое, когда страда пойдёт и цены пониже станут.
Наверняка нагрянут перекупщики и начнут трындеть о договоренностях с бывшим управляющим. Мол совесть нужно иметь, они же взятки заранее дали, ещё по весне.
В общем, дел хватало, так как даже собранный по дороге цикорий следовало обжарить и намолоть. Почти триста фунтов набралось, а это не хухры-мухры кое для кого.
— Действительно, Семён Афанасьевич, всё что можно в России собирать или выращивать, экономит расходы на импорт.
— Я бы лучше русского льна и пеньки накупил бы на сотню тысяч. А то и на миллион!
— Куда же столько вам?
— Хочу социально-экономический эксперимент провести, жаль свободных средств нет.
Дальше пришлось объяснять. раскладывая по полочкам насколько удалось. Среди нормальных людей есть индивиды, которым нужно всё самое наилучшее, а то и очень дорогое. Русские лён и пенька — самые лучшие в мире. Из них и паруса, и канаты крепче получаются и меньше рвутся.
Любой владелец корабля хочет иметь оснастку из русского сырья. Некоторые даже готовы будут переплатить за качество, так как корабль не на одно плавание нужен. Тем более, что европейские перекупщики всё равно три-четыре цены наживают, когда продают изготовителям.
— А если ещё, совместно с казной, искусственный дефицит временно создать, то можно хорошо заработать и нам, и казне.
— А вдруг не купят? — засомневался Абросимов, присутствовавший при беседе.
— Тогда некоторые корабли в Европе вовремя не сойдут со стапелей. Или сойдут, но с некачественной оснасткой.
— Да, понял, — вдруг дотумкал Храповицкий, — тогда штрафы придётся кораблестроителям платить гораздо больше, чем нам бы заплатили втридорога за товар.
Чело наставника затуманилось: то ли из-за подсчёта барышей, то ли в поисках финансов на сию аферу. Прикольно, но та же Швеция как раз собиралась купить русской пеньки на 200 тысяч рублей. И она не единственный покупатель этой осенью на всякое русское!
Утром он умчался на карете в столицу, как ошпаренный. Неудобно получилось, я же просто рассусоливал, а не призывал к действию.
Народ вернулся к своим баранам, Степан занялся картографией, а драгуны отправились десятком патрулировать северную часть имения, где лес хороший и со зверюшками всякими. Имелась инфа, что помещик Клюев любит там охотиться. аки заблудился по-соседски. Вот и следует ему объяснить, что халява кончилась.
Императрица внимательно вслушивалась в доводы своего кабинет-секретаря, прикомандированного к внуку. Она как-то подсознательно чувствовала каким ей хотелось бы видеть Александра, пока остававшегося лишь Ангелочком. Видимо юность кандидата на престол сказывалась, мальчику лишь тринадцать лет пока. Может ввести Симеона в ближайшее окружение царевича, чтобы должным примером являлся? Но сможет ли морской офицер вести себя должным образом при дворе? Уж очень независим во взглядаг и высказываниях, как бы к ссорам с придворными не привело.
— Александр Васильевич, я помню случай с купцом Грегсоном, который купил ваш кофе по баснословной цене. Но это всего лишь один раз произошло.
— Ваше величество, я готов попробовать за счёт одной из масонских лож в которых я состою, но не хочется делиться с ними прибылью в случае успеха.
— Ладно сделаем по-простому, чтобы всё проверить. Я выделю вам с Симеоном пеньки и льна на сто пятьдесят тысяч рублей, а вы уж сами расторгуйте, как считаете нужным. Ежели до следующей осени не сможете продать втридорога — больше никакого баловства с ценами не допущу, ясно?
— Благодарю, государыня-матушка.
Времена и нравы таковы, что деньги огромными тысячами тысяч тратятся на роскошь и развлечения, но никак не на инновации в сфере торговли и сбыта. Европа по-прежнему платит гроши за русское сырьё, хотя уже во многом от него зависит.
Пётр Великий создал отличный военный флот, а с торговым пока напряжёнка почему-то. Я как-то поинтересовался тем, как нанять шлюп для путешествия вдоль атлантического побережья Африки, чтобы на халяву прибрежных алмазов наковырять. И обломался, узнав что проще нанять иноземное судно, а это значит раскрыть секрет раньше времени.
Вся инновация по Алмазному побережью накрылась медным тазом. Хоть Грегсона или ван дер Лейдена в компаньоны зови. А ведь какой славный мичман Ваня Белинсгаузен вроде со мной учился в своё время.
Глава 8
Кофемолки, которые мы привезли, обеспечили «механизацию», иначе пришлось бы со ступками вошкаться. Десять пудов привезённых корней просились на обработку. Новые постройки и кое-какая разметка планируемых полей сжирали время всего руководящего состава: нового управляющего, агронома, врачей и того же Демьяна.
Славный совестливый мужик уже который год вступался за народ, регулярно страдал за правду на конюшне и был бы убит или продан, но оказался одним из самых старательных на пашне и в прочих работах. Теперь наступила справедливость и деревенские обрадовались его назначению старостой.
В общем, дела пошли своим ходом, пока не вернулся Храповицкий. Его информация озадачила, конечно же. Трындеть я горазд, но как теперь дело сделать? Это же задницу придётся от уютного кресла оторвать и как следует ей подумать.
— Может с Португалии начнём, Александр Васильевич. Страна на краю европейской географии, им и так наши товары приходят с самой большой переплатой.
— Тогда и голланцев предупредим, а заодно и англичан.
— Может Грегсона подключим в качестве рекламного агента эксклюзивных товаров? Предложим поучаствовать в мистификации.
Сидят, блин, два умника: старый (41 год) и малый (18 лет) и вилами по воде водят, пытаясь перехитрить вековечные традиции евроторговли. Кто купит наш лён и пеньку в три-четыре раза дороже будучи в здравом уме и твёрдой памяти? Да, Европа подчищает всё, что Россия производит, но может именно потому что русские цены дешевле европеянских?
На всякий случай пересказал наставнику один рассказ, где показно развитие покупательской «лихорадки». Базовым товаром являлись… кизяки! Те, кто её организовал, сначала создали частный ажиотаж, а затем другие люди вовсю его развили сами по себе. Сухие кизяки стали модными и самые
