Любовники и лжецы - Салли Стюард

Элиот нетерпеливо взмахнул рукой.

— Я понимаю, о каком источнике вы говорите. Но единственная травма, какую я помню, связана с автомобильной катастрофой, в которой погибли мои родители. Мне тогда было три года. Но ведь это случилось более тридцати лет назад, а проблемы у меня возникли совсем недавно.

— Второе Я может как бы дремать в сознании в течение многих лет, пока в нем не возникнет потребность. Оно также может быть причиной вашей клаустрофобии. После аварии вы долгое время находились запертым в машине?

— Я был слишком мал, чтобы запомнить, но по словам мамы — моей приемной матери — я находился в машине около трех часов, пока кто-то из проезжавших не заметил нас и не остановился, чтобы оказать помощь. Да, — согласился Элиот, — вероятно, это может являться причиной моей клаустрофобии.

Как и причиной раздвоения личности, подумала Лианна, но не произнесла вслух. Не следовало расстраивать Элиота, пока не установлен окончательный диагноз.

— А не произошло ли в последнее время что-нибудь такое, что могло бы вызвать у вас ощущение, будто вы находитесь в машине вместе с умирающими родителями?

Элиот покачал головой, утолок его рта слегка приподнялся, но это скорее была гримаса, чем улыбка.

— До того, как все это началось, моя жизнь протекала совершенно нормально и безмятежно.

И хотя Лианна подозревала, что Элиот скорее всего отогнал из сознательной памяти какую-нибудь недавнюю психологическую травму, она решила не давить на чего.

— Ладно, а что вы помните о той катастрофе?

— Ничего, — неохотно признался Элиот, подтверждая тем самым подозрения Лианны, что он обладает способностью изгонять из памяти неприятные события. — На самом деле я очень смутно помню мать и отца, а если что и помню, то по фотографиям и рассказам. Меня усыновили друзья моих родителей, и должен признать, что у меня было нормальное счастливое детство.

— Вот как? — Лиана скептически вздернула бровь. — А что вы подразумеваете под словом «нормальное»?

— Не думаю, что найдется много людей, которые могли бы так сказать о своем детстве. Жаль разочаровывать вас, но мое детство было абсолютно нормальным. Понимаю, что катастрофа должна была потрясти меня, но я был слишком мал, чтобы ее влияние имело длительный эффект. Мои приемные родители всегда обожали меня, а я обожал их. Я ходил в школу, играл в футбол, прилично учился, имел массу друзей. Мой отец занимался банковскими инвестициями. Он захотел, чтобы я пошел по его стопам, и наши желания совпали. — Элиот пожал плечами. — Вот, собственно, и все, если не требуются конкретные детали, вроде того, что мы ели в обед по воскресеньям.

Лианна чувствовала, что он говорит правду… Во всяком случае, ту правду, которую знал сам.

— Я бы хотела провести еще один сеанс гипноза и поговорить об автокатастрофе. Когда вы хотите снова прийти ко мне на прием?

— Завтра, — решительно заявил Элиот. — Я хотел бы прийти завтра, Но пойму, если вам захочется хотя бы в один из дней уйти домой пораньше.

Лианна отметила для себя, что он снова демонстрирует твердую решительность.

— Завтра в пять, — согласилась она, делая пометку в календаре.

Элиот поднялся с кресла и посмотрел на свои золотые часы с черным ремешком.

— Черт возьми, уже почти семь. Простите, я не хотел так задерживать вас.

Лианна бросила взгляд в окно и удивилась, что на улице уже темно. Она тоже не заметила, как пролетело время.

— Ничего страшного, — заверила она Элиота, хотя ее насторожило, что время пролетело незаметно. Лианна специально выключила таймер, чтобы не нарушать сеанс гипноза, однако обычно она знала, когда близилось окончание часа… Вплоть до сегодняшнего вечера.

Честно говоря, случай Элиота заинтересовал ее неординарностью, но она не могла позволить этому интересу выходить за рамки отношений врача и пациента. И эта мысль пугала ее точно так же, как и вероятность того, что Элиот может оказаться хладнокровным убийцей, задумавшим убить и ее.

Психически ненормальные люди обладают способностью коверкать души людей, слишком переживающих за них. Поэтому не только из соображений врачебной этики Лианне следовало держаться на определенном расстоянии от этого случая… от Элиота Кейна.

Он протянул руку, и Лианна в ответ протянула свою. Ей приятно было ощутить прикосновение его ладони, хотя она и приказала себе не давать воли столь недопустимым, опасным чувствам.

— Я очень благодарен вам за то, что вы занимаетесь со мной в нерабочее время, — поблагодарил ее Элиот. — А поскольку уже очень поздно, позвольте пригласить вас на ужин. Это самое малое, что я могу сделать для вас.

На какое-то безумное мгновение у Лианны появилось желание принять его приглашение — просто как мужчины, а не пациента.

Но она этого не сделала.

— Спасибо, но вынуждена отказать вам, — промолвила Лианна, и ей самой не понравилось, как бездушно прозвучали ее слова. — Существует определенная этика отношений между врачом и пациентом. — Она легонько попыталась высвободить свою ладонь из пальцев Элиота, и он тут же отпустил ее.

— Тогда завтра в пять, — заявил Элиот и бодрым шагом вышел из кабинета. Он на все сто процентов выглядел уверенным в себе преуспевающим бизнесменом, ничем не напоминая страдающего человека, пришедшего сюда за помощью. Лианна понимала, что он имел в виду, когда говорил, что всегда полностью контролировал свою жизнь. И у нее создалось такое впечатление, что даже сейчас, когда Элиот вынужден подчиняться ей и зависит от ее врачебного опыта, он все равно держится по-мужски властно.

Лианна услышала, как хлопнула дверь приемной, и начала убирать на столе. В ее воображении возникла манящая картина ужина с Элиотом: она сидит напротив него за столом, покрытым белоснежной скатертью, видит его улыбающееся лицо в мягком, а не резком, как у нее в кабинете, свете ламп и позволяет себе наслаждаться нежным прикосновением его ладони.

Элиот Кейн был опасным мужчиной, он представлял собой угрозу для нее не только в физическом, но и в эмоциональном плане.

Вновь хлопнула дверь приемной.

— Элиот, вы что-то забыли? — крикнула Лианна, и мысль о том, что он вернулся, одновременно обрадовала и напугала ее. Кто из них вернулся: обаятельный Элиот или мужчина, наблюдавший за ее домом? Какой из них наиболее опасен?

Дверь ее кабинета резко распахнулась.

Глава 5

— Это не Элиот! — В кабинет ворвался маленький, похожий на гнома мужчина с затуманенным взглядом и развевающимися редкими седыми волосами. — Не ожидали увидеть меня, а?