Последний рейс - Владислав Пикуля

— Мостик. Мостик. Вызывает Эльдар. Мы вернулись, спустите крюк. Мы хотим на борт, нам есть что рассказать. — Проговорил мой друг в рацию.

Через пару десятков секунд прозвучал ответ:

— Слышу вас. Вы где? — Послышался голос старпома.

— С правого борта, у кормы.

— Понял, отправляю людей.

Мой друг, услышав ответ, положил переговорное устройство в карман. Нам оставалось только ждать. Однако прошло совсем не много времени, и сверху к нам начал опускаться крюк от грузового устройства. Скоро мы будем дома, если так можно выразиться.

Глава 7

Через пару минут лодка находилась на уровне палубы и мы все из неё вылезали на ровную поверхность. Нас обступила команда и сразу посыпались вопросы. Народ требовал новостей, люди хотели узнать, что происходит на берегу, кто выжил, какая ситуация в мире и почему мы вернулись не все.

— Подождите парни, не кричите, дайте им ответить. — Громко проговорил один из матросов.

Почти сразу шум и гам пропали, мужики смотрели на нас выжидающе. Я глянул на своих товарищей и понял, что они ничего не будут говорить. Ладно, тогда сам.

— Всё прошло не очень хорошо. Там есть выжившие. Большая часть, это местные, прибывшие из рядом находящихся городов, однако есть и военные, в порту стоят их корабли. Главный там как раз капитан, видимо ещё в самом начале захватили власть, всё-таки в военном флоте дисциплина, смогли организовать людей. Мы поговорили с главой, он какой-то странный, но мне показалось, что человек он правильный. Однако, после того как нас отправили ждать, когда мы закончили с ним обсуждать возможность выделения нам топлива, на нас напали. Я слышал их разговор, прежде чем те атаковали, а их было двое, они думали, что мы сюда пришли как враги, ведь их страна как раз являлась союзником той, которая воевала с нашей. Они не поверили своему лидеру, он оказывается намеревался нам всё-таки дать часть горючки, но эти решили, что нам не стоит доверять, и напали. Нам пришлось защищаться, из-за этого пострадало двое, Егор погиб, и один из нападавших. В итоге нам пришлось просто сбежать, почти всё поселение ополчилось против нас, вы наверняка слышали выстрелы. У меня теперь есть опасение, что они захотят нас уничтожить. Люди они такие, обязательно захотят мести…

В этот момент, не дав мне договорить, команда будто вспыхнула. Все опять заголосили, закричали, начали проклинать местных, что мол они все одинаковые, что им верить нельзя, они хотят только воевать, мы же просто пришли с миром, почему было нельзя поделиться горючкой, почему надо было обязательно нападать нас. Я стоял, слушал эти крики, и в очередной раз впал в шок. Мне эта ситуация показалась похожей на ту, из-за чего началась ядерная война. То море, которое требовали отдать, ибо оно не принадлежало сопернику, это топливо в порту, и мы хотим его просто так забрать. С одной стороны мы имеем на него право, ведь до войны был заключён контракт с его владельцем, однако теперь, после всего что случилось, местные так же имеют на него свои права и даже больше чем мы. Спустя какое-то время толпа начала заводиться, послышались крики о мести за Егора, мол местные совсем потеряли разум, убили одного из наших, и их надо за это наказать, а потом и всю горючку забрать, ибо не захотели мирно отдавать, теперь не просто отдадут, но ещё и познают, как нас злить. В очередной раз мне стало понятно, что люди не могут жить мирно, им надо обязательно кого-то уничтожить, а повод всегда найдётся. Повернувшись к Эльдару, я увидел, что и у него тоже горят глаза. Он стал поддаваться энергии толпы, в нём начало просыпаться желание мести, желание насилия. Ничего не говоря, я хотел уйти отсюда в свою каюту, но мне этого не дали сделать. Схватив за руку, прямо в ухо кто-то закричал:

— Срочно идём к капитану, ты должен это всё ему рассказать!!

— А вы что, сами не можете? — Спокойно ответил я.

— Можем. Но ведь ты был на берегу, а не мы, ты всё видел.

Постояв несколько десятков секунд, рассматривая стоящих вокруг меня людей, и видя их горящие глаза, в которых различалось только одно, желание мести, желание уничтожить, я решил всё-таки согласиться и пойти к командиру, может он образумит своих подчинённых. Спустя пару десятков минут, мы все находились в кают-компании. Капитан сидел во главе стола и сонными глазами смотрел на присутствующих. Когда все успокоились, он обратился ко мне:

— Ну что? Рассказывай.

Повторив свою историю ещё раз, я добавил к ней свои размышления насчёт того, что они были в своём праве так поступить. Да, это конечно не правильно, они убили одного из наших, но их тоже можно понять, они жертвы своей пропаганды, они думают что мы враги, и чтобы не начинать ещё одну войнушку, нам лучше просто будет отсюда уйти. Мне казалось, что капитан понял, ибо он долго смотрел на меня изучающим взглядом. Но вскоре все мои надежды рухнули.

— Ты что такое говоришь? Как это просто уйти? Они во-первых убили, как ты же сам сказал, одного из наших, и мы им просто так это спустим с рук? Мы не имеем права так поступить. Как минимум надо поговорить с их главным, всё выяснить, но что-то мне кажется, что разговоры не помогут. Во-вторых, нам нужно топливо, без него мы не уйдем. У нас есть контракт, оно наше.

Услышав такую речь от человека, которого я считал самым адекватным на нашем судне, мне стало как-то не приятно. Спустя секунду пришло понимание, это разочарование. Ещё один мой коллега, относительно близкий человек, показал себя с не лучшей стороны.

— Товарищ капитан, поймите, это не самый лучший выход. Я понимаю, они убили нашего, и желание отомстить за него вполне естественно, но из-за этого могут погибнуть еще больше людей. Местные уже нас ненавидят, и если мы сунемся, они могут просто без раздумий открыть по нам огонь, а у нас оружия нет…

— Точно нет. Как-то я об этом не подумал.

— Вот именно…

— Но его можно раздобыть. Вадим! — Обратился командир к старпому. — Найди карты этих земель, может здесь есть что, где можно найти оружие.

— Товарищ капитан…

— Что? Еще раз говорю, эти люди на нас напали первыми, поэтому полностью заслужили возмездие. И мы его устроим.

— Но…

— Так! Хватит! Ты забыл, что я говорил, про то что мы сейчас в одной лодке, и меня надо слушаться? Я