Хотят ли русские войны? Вся правда о Великой Отечественной, или Почему врут историки - Олег Козинкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На языке военных это означает только одно – война. А для штатских поясню – ни одна «глубинная» дивизия никогда не двинется в район «плана прикрытия» без особого приказа. У дивизии есть только два места для «манёвров» – место дислокации и полигон (учебные центры для её подразделений). Район прикрытия секретен, это какой-то определённый район местности на пути возможного наступления врага, и выйти туда дивизия может только и именно в чрезвычайной ситуации, по особому приказу Наркомата и Генштаба.
Чрезвычайная ситуация, связанная с молчанием Гитлера на «Сообщение ТАСС» от 13–14 июня, вынудила Сталина дать разрешение-команду наркому и начальнику ГШ на вывод войск ПрибОВО и КОВО «в районы, предусмотренные планом прикрытия». 14–15 июня данные директивы пришли в Ригу и Киев, и по ним началось выдвижение и их войск к границе.
Однако для КОВО директива от 12 июня звучала не так, как для ЗапОВО. Для КОВО первая фраза указывала: «Для повышения боевой готовности войск округа к 1 июля 1941 г. все глубинные дивизии и управления корпусов с корпусными частями перевести ближе к госгранице в новые лагеря согласно прилагаемой карте». Т. е. для КОВО ставилась задача выводить войска не в районы, предусмотренные планом прикрытия, а в новые, согласно некой карте. Т. е., явно не для обороны, а для чего-то другого! И чтобы понять для чего, достаточно просто почитать ещё раз слова М.А. Гареева. А прочитав, и придем к выводу – войска в этом округе выводили именно для наступления! Судя по тому, как соседние округа «выходили в районы ПП» и как размещались склады и аэродромы у самой границы, видно, что и остальные округа не шибко собирались обороняться и должны были способствовать этому всеобщему грандиозному наступлению Красной армии!
В последней главе книги это будет рассмотрено отдельно, но стоит и здесь рассмотреть вкратце, на чем именно строят Мельтюхов и его сторонники свои версии об «агрессии Сталина и СССР».
Войска к 22 июня были размещены в округах директивами НКО и ГШ от 10–12 июня, которые Жуков назвал «рекомендациями» наркома. Именно по ним и произошло «неудачное» размещение войск, и именно в последнюю неделю перед 22 июня. ЗапОВО, получил команду выводить войска в «районы, предусмотренные планом прикрытия», а КОВО (и, возможно, и ПрибОВО) – «согласно прилагаемой карте». Очередные «Планы прикрытия» были в начале мая разработаны в НКО и ГШ на основе уточненных в марте «Соображений…» от октября 1940 года, и вроде бы Сталин, как утверждавший их, и «виноват» в этом размещении. Но Жуков сделал то, что Сталин от него точно не требовал. Жуков стал выводить войска совсем не в районы, предусмотренные «ПП»! Ведь Жуков вообще не ссылается на эти директивы, когда обвиняет Сталина в «неудачном расположении войск»!
По Жуковскому «плану от 15 мая» 1941 года, который так нравится «солониным-мельтюховым», по которому генерал якобы собирался первым ударить по Германии, пока Вермахт не успел изготовиться к нападению на СССР, предусматривалось нанести удар из Украины на Люблин и далее – до Балтики, и отсечь немецкие войска от Германии. Остальные округа в это время находятся в активной обороне и вспомогательными ударами способствуют нанесению Главного удара через Украину. И именно в этом Жуковском плане ожидалось нанесение вермахтом ДВУХ ударов по СССР – по Прибалтике и по Украине (как видите, именно Жуков так считал, но свалил он это потом на Сталина).
Мельтюхов, видимо, считает, что именно по этому «плану от 15 мая» Жуков и стал разводить войска для нанесения превентивного удара по немцам. И подписанные им директивы от 12 июня именно такое развитие событий и предусматривали – три округа занимают позиции для активной и упорной обороны, а один – КОВО – концентрирует свои войска в районах не в соответствии с ПП, а в «новых лагерях, согласно прилагаемой карте». Для нанесения удара всеми войсками через юг Польши на Балтику, из Львовского выступа (войска Белостокского выступа ЗапОВО предназначались для последующего удара на Варшаву). Но это не совсем так.
Жуков 22 июня подготовил «Директиву № 3», по которой и видно, что же он задумал на самом деле. Сам Жуков отправляется в Киев, подчиняет себе все войска КОВО и пытается реализовывать свои «стратегии» – наступление на вторгшегося врага немедленно, неготовыми для этого удара войсками, да ещё и при том, что тот же Павлов открыл фронт врагу!
«Соображениями…» предусматривалось контрнаступление не ранее 20–30 суток после начала мобилизации. Формально мобилизация была объявлена в СССР 23 июня, но в реальности мобилизационные мероприятия начались вроде как чуть ли не в мае. И скорее всего, исходя из этого, Жуков и Тимошенко и могли убедить руководство СССР (Сталина) в том, что контрнаступление «23 июня» вполне осуществимо и приведет к победе над Германией. Однако это было именно их «убеждение» а не Сталина. Это они его «убедили» а не он их «заставил».
Кончилось это в итоге разгромом всех фронтов, а Жуков настоял на расстреле генералов, действительно сорвавших приведение войск в боевую готовность к 22 июня. Потом Жуков уже в 50-е провел их «реабилитацию», а потом рассказывал, что это Сталин отправил его насильно в Киев, заставил поставить свою подпись под этой «Директивой № 3», ну и вроде как Сталин и виноват в безмозглом наступлении «на Люблин». И, кстати, это провальное наступление, с подачи «жуковых» же, особо старались все эти годы не афишировать. Ограничивались фразами, мол, «Директива № 3» (как и «№ 2») была невыполнима, так как не была адекватна и не соответствовала реальной обстановке… (а ведь историкам стоило бы их рассмотреть подробнее).
Подробно и отдельно (и чтобы не повторяться) сам «план от 15 мая» рассмотрим в последней главе, для объяснения того, что же на самом деле произошло 22–23 июня и что натворили военные со своими идеями «немедленного перенесения войны» на территорию противника. Жуков и ему подобные умудрились совместить «Соображения…» от Шапошникова и идею нанесения упреждающего удара с мощными фланговыми ударами «а ля Тухачевский». Жуков 23 июня пытался устроить грандиозное наступление «на Люблин», а подготовку этого удара и обеспечили директивы НКО и ГШ от 10–12 июня, которыми и разместили войска на границе именно Жуков и Тимошенко! Но это делалось не по плану «15 мая».
Однако чтобы удар на Люблин получился и войну в Польше в июне – июле 41-го можно было выиграть, надо было, чтобы к моменту нашего нападения на Германию все войска западных округов оказались в состоянии боеготовности. Но ком. округов приведение войск в б/г и к 22 июня сорвали. При этом все они знали, что нападение возможно именно 22–23 июня. Знали от Сталина примерно с 12 июня. Но командующие округов действовали по каким-то своим сценариям, поэтому их – к стенке, а Жукова не тронули.
А в итоге – страна и армия всё равно в разгроме. Причём в полном. Приведение в б/г срывается в любом случае, и не важно уже, нападает ли Жуков первым, или нападают немцы – и страна, и армия терпит поражение! Это как в шахматах. Кто бы ни начал – белые выигрывают всё равно.
Мельтюховы могли бы заявить – именно по указке Сталина и выводили так войска в западных округах! Для последующего нападения на Германию. Однако они этого не делают. Казалось бы – при стольких обвинениях в адрес Сталина никто об этих директивах не пишет – о том, что Сталин, используя их, и пытался напасть на Гитлера! Но ни «резуны», ни «мельтюховы» это не используют. А ведь данные директивы опубликованы достаточно давно, ещё в 1998 году в сборнике документов под редакцией А. Яковлева, Е. Гайдара и А. Сахарова «Россия. XX век. 1941. Документы». В кн. 2».
Почему Сталин не виновен в том размещении войск? А это подтверждают «вопросы Покровского», коими и пытались выяснить – что же произошло на самом деле 22 июня (о них в отдельной главе).
Именно самостоятельность действий Жукова и Тимошенко, приведшая к гибели почти всей довоенной армии и миллионов мирных граждан, толкнула того же Жукова на создание своих «Воспоминаний», в которых он всю вину стал перекладывать на Сталина, мол, он нас заставил сделать то, сделать сё. Именно поэтому и утверждалось, что в те годы без воли Сталина никто ничего сделать не мог и войска на границе размещались по его личному, устному указанию. Поэтому и того же Берию ненавидели «великие полководцы». Ведь подчинённые главе НКВД пограничники свой долг выполнили, как положено, а пограничная разведка докладывала о накоплении немецких войск на границе военному командованию. Но как раз те необходимых мер не приняли. А ещё у Берии, как главы НКВД с 1938 по 1945 годы, наверняка был компромат на военных по их действиям в 41-м году, по тому, как они «накомандовали» до стен Кремля.
А вот Мельтюхов, видимо, считает неприличным говорить как минимум о глупости начальника Генштаба. Ему больше нравится идея превентивного удара по Германии. Да «жаль», злодей Гитлер опередил злодея Сталина! Вот только зачем работала разведка, говорящая о том, что Гитлер должен напасть на СССР летом 41-го? Зачем строились УРы в западных округах, которых Мельтюхов не заметил, мол «ничего подобного до начала войны не делалось»? Ведь, по Мельтюхову, оказывается, что «внезапное нападение противника советскими планами вообще не предусматривалось».
