Лучший из худших 3 - Дмитрий Николаевич Дашко

Шоггот замолчал, ожидая моего слова.

— Ну, а что тут думать?! У нас выбора нет — делаем, что велел Волков, а там. Надеюсь, он сдержит своё слово — вернёт тебе свободу. А я… я похоже застрял тут надолго, если не навсегда.

— И ты этому кренделю веришь? Он же кинет тебя — тут и к бабке не ходи. У него на мурле всё написано, это конкретный моральный урод, у которого нет ничего святого.

— К бабке я и не собираюсь, а психологический портрет Волкова тоже представляю примерно таким же. Но пока мы должны играть по его правилам. Если повезёт — перехватим инициативу, но мне понадобится твоя помощь, шоггот. По рукам?

— У нас в таких случаях говорят…, — я услышал какую-то труднопроизносимую какофонию из звуков. — В общем, по рукам, Лан! Работаем вместе. И да… Может позвонишь ещё раз в колокольчик и кликнешь Анфису?

— Зачем?

— Можно я не стану отвечать на этот вопрос?

— Можно… А насчёт Анфисы: я бы рад, да не уверен, что у меня хватит на неё сил.

— Ну мы ж договорились, что будем помогать друг другу. Можешь мне поверить — тебя хватит надолго! Не тяни, Лан, зови девушку!

И я потянулся за колокольчиком…

Где-то через час появился Волков, на сей раз не с пустыми руками — он принёс с собой несколько бумаг, скрученных в рулон.

— Вижу, что вы стали выглядеть намного лучше.

Он всмотрелся в меня.

— А этот румянец очень вам к лицу… Судя по Анфисе, вы практически восстановили форму, господин Ланской. Я не ошибся моментом, вы готовы для продолжения разговора.

— И какие же неприятные новости вы принесли на сей раз?

— О нет. Я лишь хочу облегчить вашу задачу. Мне удалось раздобыть план дома и описание нескольких магических ловушек. Знаете ли… предупреждён, всё равно что вооружён.

— Как вы их раздобыли?

— А вам не всё ли равно, господин Ланской? — пренебрежительно произнёс он.

— Вы правы, мне всё равно, — согласился я.

— Тогда изучайте. Надеюсь, к утру у вас уже будет готовый план.

Произнеся это, он бросил рулоны на кровать и вышел.

Я развернул их и принялся рассматривать: судя по некоторой небрежности в исполнении, это была делавшаяся в спешке калька с документов. Явно кто-то втихаря мастрячил копию, поминутно оглядываясь на дверь. При таком раскладе я бы не поручился за стопроцентное качество документа. Ошибок тут наверняка выше крыши, некоторые из них могут оказаться для меня фатальными.

И всё равно: даже в таком виде план — штука архиполезная, выражаясь терминами одного из самых выдающихся исторических деятелей двадцатого века.

Итак, поместье, в которое мне было нужно проникнуть, представляло собой трёхэтажный особняк в классическом стиле: с колоннами, башенками, портиками и прочими архитектурными «излишествами», с которыми так любил бороться другой выдающийся деятель отечественной истории.

Первый этаж был отведён под жильё для прислуги, кухню и всякие хозяйственные помещения, второй — рабочая зона купца и всякие залы для балов и торжеств, на третьем располагались спальни.

Мне предстояло забраться в святая святых замка — личный кабинет Саввы Мстиславовича. Если чертёжник не промахнулся с масштабом, размеры его были с футбольное поле, а в приёмной, где сидит секретарша, можно было устроить гараж для десятка лимузинов. Эх, любит наш народ размах!

Само собой, дом не стоял в открытом поле. Поместье занимало обширную территорию, обнесённую оградой со всеми вытекающими: камеры были понатыканы так часто, что слепых зон не имелось. Что с того? А то, что незамеченным к стене не подберёшься. И пусть эта проблема вроде выглядела технически решаемой, больше всего меня смущали тепловизоры — только на картинку служба безопасности господина Воропаева не полагалась, предпочитая страховаться по полной программе.

— Кажется, мы обречены оставаться с тобой вместе навек, — мысленно сообщил я невесёлые выводу второму поселенцу в тело Ланского.

— Что тебя смущает?

— Тепловизоры, — вздохнул я. — Камеры я ещё смогу обмануть или вывести из строя, но тепловое излучение замаскировать проблематично. Сомневаюсь, что нам удастся найти нужное оборудование.

— Ерунда! — коротко бросил шоггот.

— Ничего себе ерунда!

— Дай мне полный контроль над телом, и я тебя проведу мимо тепловизоров.

— Это как?

— Единственный доступным способом — заставлю принять температуру окружающей среды.

— Прикалываешься?

— Разве я похож на приколиста? — возмутился шоггот.

— Но ведь это опасно! Я могу умереть!

— Подумаешь! — преувеличенно весело отозвался он. — В первый раз что ли?

Я смутился.

— Ну не в первый, но больше как-то не хочется…

— Не тушуйся, Лан! Всё будет тип-топ, доверься мне!

— Уверен?

— На сто процентов!

— Хорошо, тогда идём дальше.

На плане сразу после забора начинался парк, вдоль которого были проложены дорожки. Одна широкая для автотранспорта, две других для увеселительных прогулок пешком или на велосипеде. Камер тут было понатыкано меньше, тепловизоров не имелось и в помине. Уже кое-что…

— А это что? — поинтересовался шоггот.

— Где?

— Вот тут, неподалёку от лужайки — что за странное пятно, а ещё вот здесь и вот здесь. Обрати внимание, что эти пятна раскиданы явно не в хаотичном порядке.

— На плане для них нет обозначений. Тогда, — я задумался, — это наверное магические ловушки, о которых говорил наш… работодатель. Плохо, что мы не знаем, как они устроены. С другой стороны, зная план, мы обойдём их, и тогда нам будет всё равно, что это за хрень и как она работает.

На изучение плана у нас ушло ещё часа три. Благодаря шогготу мне удалось запечатлеть его в памяти во всех, даже мельчайших, деталях. И пусть он изобиловал «белыми пятнами», всё равно ничего лучшего