Операция «Дельфин» - Хайнц Конзалик

В океанариуме в Майами именно в дельфинарии устраивается один из лучших аттракционов во Флориде. Миллионы людей ежегодно посещают его и ликуют, глядя на исполняемые там номера. Множество фильмов было снято там; телесериал «Флиппер» обошел весь мир, и тому, кто побывал в Майами и не сделал ни одной фотографии дельфина, можно со спокойной совестью сказать: «Ты не знаешь Флориды!»

Напротив, никто никогда не обращал внимания на расположенный в уединенном месте, неподалеку от Флориды, на берегу маленькой бухты Бискейн, комплекс зданий с плоскими крышами, ибо он был полностью отрезан от внешнего мира и отгорожен от хайвэя[4] и посторонних взглядов густо разросшимся парком. Его построили вокруг искусственного озера, соединенного с морем чем-то вроде шлюзов. С воздуха, с вертолета, все выглядело также очень безобидно; казалось, некий богатый человек хандрит здесь в одиночестве, а хандру его олицетворяет гигантский плавательный бассейн, вокруг которого он воздвиг себе виллу в испанском стиле.

Первый дом с маленьким бассейном был построен еще во время войны во Вьетнаме. Тогда адмиралы довольно косо смотрели на доктора Ролингса с его теориями, они не принимали его всерьез, и его меморандум был забыт и пылился в архиве. Лишь адмирал Уилкинсон из научно-исследовательского отдела штаба ВМС поддержал доктора Ролингса и добился выделения ему из особого фонда необходимых денежных средств на приобретение участка на берегу бухты Бискейн и строительство там экспериментального корпуса. Год за годом территория поначалу небольшой секретной лаборатории расширялась и расширялась, пока с приходом сюда в 1978 году доктора Финли и доктора Хелен Мореро «проект Д» не достиг своей завершающей стадии: 69 дельфинов в присутствии адмирала Уилкинсона, который, как всегда, приехал один, творили у побережья такое, чего тот уже никогда не мог забыть и напоследок заявил: «Никто в мире нам не поверит – и пусть никто не знает и не верит! Ролингс, вы совершили поистине чудо, но вас никогда не занесут в Книгу рекордов Гиннесса. О вас никто не должен знать…»

Теперь Ролингс, Финли и Хелен Мореро вернулись на берег бухты Бискейн. Финли позвонил из Майами и сказал лишь: «О'кей!» Этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы принять их так, будто они на водных лыжах пересекли Атлантический океан. Вокруг огромного парка на постоянном ветру реяли флаги. Дорожки возле домов были украшены цветочными гирляндами, разумеется бумажными или пластмассовыми. И когда машина, миновав пандус, проехала через парк и электронное охранное устройство дало сигнал, а скрытые телекамеры показали въезд «победителей», то из всех динамиков грянул марш военно-морского флота. Но все затмили «выстроившиеся» как на параде дельфины. Они плыли строго по ранжиру, по шесть дельфинов в ряду, один за другим, через весь огромный бассейн, впереди каждой «роты» – командир. Это были дельфины Гарри, Робби, Джон, Бобби и Генри. Во главе же всего войска выступал увенчанный пестрыми лентами «командир батальона» – непревзойденный Ронни, который толкал перед собой деревянный щит. «Хелен! Мы любим тебя!» – вот что было написано на нем.

– Я из-за вас сейчас и впрямь разревусь, – сказала Хелен Мореро. Она подошла к краю бассейна, наклонилась, и Ронни, весь в пестрых лентах, как бы за всех дельфинов выбросил свое сверкающее тело из воды. Он громко кричал от радости и непрерывно разевал пасть.

– Вы все виновники торжества! – воскликнула Хелен. Дельфины как раз проплывали мимо нее. – Я только колесико в огромном механизме.

– Ты же первая, кто проделал опыт с магнитной миной, – сказал Ролингс. – Мы все тогда решили, что ты сошла с ума, а затем твой опыт лег в основу всей системы их обучения. – Без твоих исследований структуры мозга и поведения дельфинов они по-прежнему оставались бы цирковыми животными.

Дельфины развернулись и по не воспринимаемой человеческим ухом команде поплыли в разные стороны. Теперь это были опять всего лишь веселые морские животные, которые шныряли туда-сюда, играли, с силой били по воде хвостами, свистели, кричали, высоко прыгали, подставляя тела солнечным лучам, щелкали челюстями и ждали за все исполняемые ими номера награды – ведра с селедкой.

Хелен медленно обвела глазами стоявших вокруг нее людей. – От всего этого нам теперь придется отказаться, – тихо сказала она.

– Небольшой костяк их останется здесь. – Ролингс сел на стоявший под испещренным желтыми полосами тентом плетеный стул. – А Финли и я отправимся в Сан-Диего.

– А я?

– Ты останешься здесь, Хелен. Бухта Бискейн стала твоей второй родиной, пусть она ею и останется.

– Вы уезжаете и бросаете меня? Такого я от вас не ожидала. Нет, с Ронни, Джоном и Гарри я не расстанусь!

Ролингс кивнул и обеими руками вытер пот с лица. Он был готов к этому, он знал, что у них непременно возникнет конфликт, и лишь надеялся, что это произойдет несколько позже. С доктором Финли он уже говорил на эту тему, и тот, покачав с сомнением головой, сказал: «Хорошо ли это, Стив? И как отреагируют дельфины? Они влюблены в Хелен. Ты сам неоднократно наблюдал и теперь можешь сделать вывод, что ребята способны на истинные чувства. Если они расстанутся с Хелен, черт побери, возникнут осложнения».

– Подойди и сядь рядом, Хелен, – сказал Ролингс, – выслушай меня…

– Нет, – ответила она тоном капризной девочки. – Я даже не собираюсь обсуждать это. Если вы не возьмете меня с собой в Сан-Диего, я поеду туда вслед за вами, и все! И посмотрим, удастся ли вам вышвырнуть меня оттуда!

Ролингс беспомощно посмотрел на Финли, но тот лишь пожал плечами, смущенно улыбнулся и начал кормить дельфинов. Ассистенты в белых комбинезонах, которые в момент их прибытия выстроились цепью и прокричали дружно три раза «Гип-гип ура!», теперь толпились в крытом баре и пили джин с соком. За стойкой стоял огромный негр. Любой, кто его видел, тут же согласился бы с тем, что у него есть шанс выиграть чемпионат мира по боксу в тяжелом весе. Это был выдающийся психолог, специалист по изучению внутреннего мира отличавшихся повышенной чувствительностью дельфинов доктор Дэвид Абрахам Кларк. Ролингс неоднократно наблюдал, как тот спускался в бассейн к дельфинам, когда те были чем-то взволнованы, слушал, как они свистели, стрекотали, визжали и щелкали челюстями, а затем как-то очень спокойно говорил с ними, гладил их и, очевидно, поддерживал душевный контакт с этими существами – разумом понять это было просто невозможно.

– Ты нам нужна здесь, – сказал Ролингс. – Исследования будут продолжены.

– Этим вполне может заниматься Дэвид Абрахам.

– Нашего психолога мы забираем в Сан-Диего.